Александр Тамоников - Ночные диверсанты
— Могут, — согласился Любавин, — если это не делает за них кто-то другой. Например, сообщник из местных, которого не будут подозревать.
Вадим с уважением посмотрел на молодого полицейского. Достойные кадры порой куются в глубокой провинции. Но что в этом удивительного? Он сам из таких.
— Вторая причина?
— Если убийства будут происходить каждый день, это теряет… м-м, как бы это выразиться… некий ореол зловещей загадочности, что ли, становится хоть и жутким, но будничным. Понимаете мою мысль? К этому люди быстро привыкнут.
— Понимаю, — согласился Вадим. — Утрачивается элемент саспенса, так сказать, подвешенности, тревожного ожидания.
— А еще реже выходить на дело для них нежелательно — если заказчик, скажем, установил срок. Слишком часто — нехорошо и слишком редко — плохо. Как бы цинично ни звучало, но сегодня ночью мы проверим эту теорию. Гаишники будут патрулировать трассу, ППС — блуждать по кустам и проселкам. Стыдно признаться, но нет ни одной зацепки. Словно приходят из параллельного мира, делают дело и туда же уходят.
— Здесь нет никакой мистики, — подал голос Капралов, — плохие парни хорошо обучены и инструктированы. Выбирают такие места вблизи трассы, откуда можно убраться незамеченными.
— Транспорт у них, разумеется, есть, — вступил в беседу Жилин. — Как вам такой вариант: транспорт поджидает их в километре или двух от места акции. «Бэд бойсы» выполняют свою работу и пешком по опушке, со всеми правилами маскировки, добираются до машины. В том месте их уже никто не ищет, и машина у случайных свидетелей не вызовет подозрений.
«Хорошая мысль, — подумал Вадим, — но не моя».
— И почему убийства совершаются именно в нашем районе? — с какой-то обидой заметил Любавин. — Это обычный район, чем мы так хороши?
— Ну, не повезло, — посочувствовал Вадим. — А то, что все происходит в одном районе, как раз объясняется. Пришлось бы формировать межрайонную следственную группу, возбудилась бы область, к делу привлекли бы дополнительные ресурсы… А так вы первое время варились в своем соку, а убийцы спокойно работали.
— Я не понимаю… — откашлялся Балабанюк. — По дороге ежедневно проезжают тысячи машин. Информационное поле гудит сообщениями о зверствах в Бабаевском районе. Интернет в телефоне у каждого второго. Возможно, убийцы обтяпывают дело так, что очевидцев нет, но что-то же автомобилисты видят? Пусть не то, что нужно, но ведь о чем-то они общаются в Сети. Один, допустим, видел нечто, но не хочет обращаться в полицию, а делится с друзьями в чате или «Одноклассниках»…
— Вы не поверите, это какой-то шквал, — улыбнулся Любавин. — В полицию тоже обращаются, и ребятам постоянно приходится выезжать на ложные вызовы. То кто-то кричит, что у леса на берегу Калятны стоит подозрительная машина, мы туда несемся и находим под обрывом старый трактор, который стоит там еще с 80-х годов! Тракторист был пьян, сверзился с обрыва и так раскурочил машину, что никто не стал ее доставать и ремонтировать. То видели с дороги, как по лесу идет цепочка людей, — брякнули в полицию, патрульный экипаж несется на перехват — и перехватывает трех баб из Лимана, которые пошли по ягоды! То поступает сигнал, что за обочиной стоит подозрительная машина, — мы опять несемся на всех парусах — а это электромонтеры чинят контактную сеть, пострадавшую после сильного ветра! И подобных сообщений за неделю не меньше десятка. В Интернете муссируется тема «летучего голландца» с очертаниями кроссовера «Харриер», который периодически замечали на дороге, — в нем, дескать, и перемещаются убийцы, которых прикрывают ни много ни мало сотрудники районной автоинспекции. А это полная чушь, Вадим. Я заявляю со всей ответственностью — наши инспектора, конечно, не святые, их трудно назвать неподкупными бессребрениками. Но никто из них не будет связываться с убийствами гражданских, а тем более своих коллег.
Случай был трудный и запутанный. Навыки рукопашного боя и владение всеми видами оружия помочь в распутывании головоломки не могли. Вадим смотрел на карту, перебирал фотографии, раскладывал мысли по отдельным «полочкам». Товарищи деликатно помалкивали. Молчание затягивалось.
— И что будем делать, командир? — нарушил тишину Рудницкий. — Пойдем по пути ребят из Глазова, подставивших себя убийцам?
— Не без этого, не без этого… — задумчиво пробормотал Вадим. Затем, словно выйдя из оцепенения, смерил испытующим взглядом всех присутствующих, включая Любавина, и сказал: — Мы не можем позволить себе такую роскошь — терять время. Спать будем урывками, по очереди. Подстава необходима, других путей не вижу. Преступники могут пока не знать, что в райцентр прибыл спецназ. А если знают, то это никак не отменяет наше задание. Заодно и проверим теорию о «преступлениях через день». Найдутся две приличные машины? — повернулся он к Любавину. — Не развалины вроде той серой «Лады», а реально приличные, желательно импортные?
— Конечно, — кивнул лейтенант. — Позвоню Погодину, он хоть свою отдаст. Да и у ребят в Глазове есть нормальные тачки. Охотно выделят на ночь — у них теперь имеется свой счет к убийцам. Даже добровольцев найдем на роль «приманки».
— Отлично, — кивнул Вадим, — но теперь без женщин, пусть рожают и еду готовят. Двух экипажей для начала будет достаточно. Курсируем по трассе — с полуночи до шести утра. От одной границы района до другой. Скорость — не вызывающая, километров семьдесят. За рулем сотрудник полиции, двое наших ребят — на заднем сиденье. При первых же признаках атаки полицейский падает под сиденье, в дело вступает спецназ. Еще двое наших проведут ночь на стационарном посту ГИБДД — он как раз посреди контролируемого участка. Подготовить оружие, бронежилеты, шлемы. Два часа на сон. К одиннадцати вечера, Олег, ты должен подготовить транспорт и двух добровольцев — желательно с крепкими нервами. Полную безопасность мы гарантировать не можем, сам понимаешь.
— Сделаю, — кивнул Любавин.
— Женат? — спросил Вадим.
— Чего? — не понял лейтенант.
— Жена, говорю, имеется? Ну, или другая женщина?
— А-а… — сообразил полицейский. — Ну, типа того. Другая женщина. Невеста.
— Усвоено, — ухмыльнулся Вадим. — Не забудь на свадьбу пригласить, когда закончим эту мутоту. Помочь хочешь?
— Конечно, — расплылся в улыбке Любавин.
— Тогда извинись перед невестой и к полуночи с оружием и средствами защиты — на пост ГИБДД. Скорее всего просто тупо просидим, серьезного экшена не обещаю… И еще одна тема, Олег. Ваши специалисты уже почти неделю роют носом район. А ведь он, мягко говоря, не перенаселен. Здесь нет курортных зон, санаториев, проблемы с устройством на работу, с получением собственного жилья. Несколько сел и деревень. Извини, но район для приезжих малопривлекательный, хотя и живописный. И все-таки они должны быть — я имею в виду приезжих. И вы их, естественно, должны были прорабатывать и даже следить за ними…
— Да, Вадим, такие люди есть, и мы их прорабатывали. Их немного, но есть. Я составил список. — Любавин извлек из кармана сложенный лист, развернул. — К сожалению, отслеживать этих людей у нас нет возможности. Сотрудников — раз-два, и обчелся. В списке пять позиций. Фактически за последний месяц прибыло больше, но остальных мы исключили, это не то. Да и эти, я думаю, «пустышка», — расстроенно махнул он рукой. — Обычные люди, с нормальными документами, у всех свои причины оказаться в нашем районе. Компания кавказцев из Нальчика, три недели живут на съемной хате некоего безработного Трухина в Грибанове, промышляют на тамошнем рынке, продают арбузы и дыни, каждую неделю к ним приходит фургон с фруктами. Мы проверили, вроде все чисто, документы в порядке. Есть подозрение, что подмазали администрацию, но как докажешь? Оно нам надо? Следующие в списке — компания строителей, работают с конца июля в коттеджном поселке «Приволье» — это на Донке за Ершовкой. Все россияне, паспорта подлинные. Хозяин участка, некто Жутаров Алексей, проживает там с семьей, владеют ресторанчиком «Звезда Востока» в Бабаеве. Нанял строителей для возведения пристройки к дому. Тоже проверили — не придраться. Обычные мужики, живут в вагончике, вечерами пьют пиво, водят девочек, однажды подрались с местными… Так, кто у нас третий по списку? Ага, большая дружная семья беженцев из Краматорска Донецкой области. В июле ополченцы оставили город, эта семья оттуда и съехала, перебралась в деревню Лиман — старая родственница баба Груша приютила вынужденных переселенцев. Мы побывали у людей, познакомились. Их шестеро. С временными бумагами все в порядке. Глава семьи — мужик за пятьдесят, супруга, двое сыновей — обоим под тридцать. У одного жена, ребенок. На работу пока не устраиваются, присматриваются, дом ремонтируют. Мы проверили — такая семья действительно проживала в Краматорске…
