Данил Корецкий - НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ
– В шестьсот двенадцатом отключите сигнал. Да, это Атаманов.
Лампочка над дверью погасла. Атаманов вставил ключ в прорезь замка и открыл дверь. Включать свет в приемной бывшего начальника он не стал. Светя себе фонариком, отворил вторую дверь, ведущую в личный кабинет Куракина. Здесь он первым делом опустил на окне светонепроницаемый экран и только после этого
В кабинете царил идеальный порядок. Массивный "президентский" стол в виде черной запятой украшали лишь небольшой серый "ноутбук" и канцелярский прибор с ручками, маркерами и карандашами. Девственно чистая пепельница. Три телефонных
"Старый чекист", – усмехнулся про себя Атаманов.
А в углу монументом громоздился ящик из сверкающей стали. Атаманов приблизился к нему, разглядел отраженное в полированной металлической
Он вернулся к столу, попробовал выдвинуть ящик. Один, второй, третий. Ящики не поддавались. И вдруг откуда-то из угла кабинета до Атаманова донесся нарастающий гул… нет, скорее – грохот. Металлический лязг, напоминающий звук движущегося на полной скорости товарного состава. Звук нарастал с каждой
Атаманов растерялся. Встал, снова сел. Снова встал. Звук проплыл через
– Ну, – сказал его шеф. – И какого хрена ты здесь позабыл?
Дверь кабинета приотворилась. Атаманов, перенервничавший и уставший до
– Можно, Илья Сергеевич?
В дверном проеме показалось лицо Рината Шалибова.
– Какого хрена ты здесь позабыл, спрашиваю? – снова прогремел голос
Шалибов слегка побледнел. Атаманов уже успел взять себя в руки.
– Заходи, не мнись! – бросил он с раздражением. – Это игрушки нашего
Ринат проскользнул в кабинет. Вслед за ним вразвалочку зашел, оглядываясь по сторонам, носатый тип в дубленке. Из угла опять донесся нарастающий лязг и
– А чe это такое, слышь? – удивленно спросил носатый, обращаясь
– Это Татарин! – представил Ринат своего спутника, стараясь перекрыть
– Отключи эту свистопляску! – приказал Илья Сергеевич. – Она началась,
Ринат повернулся к Татарину. Тот кивнул и неспеша прошелся по кабинету, двигая челюстями и словно принюхиваясь к чему-то длинным крючкообразным носом. Грохот достиг своего пика и снова проследовал в дальний от стола угол. Татарин направился за ним. Наклонился. Отодвинул массивную напольную вазу из керамики и
Звук прервался.
Татарин подошел к Атаманову и положил на стол маленькую звуковую колонку в виде пирамиды с торчащими из задней стенки проводами. Потом он пошел в противоположный угол, отыскал там вторую колонку и, выдрав еe из стены, положил
– Я сам чуть не обосрался, – сказал Татарин, издав неприятный смешок. – А
Атаманов ничего не ответил, закурил и уселся в кресло Куракина.
– Значит так, Татарин. Мне нужно достать документы из стола и сейфа. Быстро и аккуратно. Ничего не курочить. При мне не выражаться и не смеяться идиотским смехом. И выплюнь резинку, а то тебе нечем будет еe жевать! Ты меня
– Понял, шеф, – покладисто сказал Татарин.
Он выплюнул жвачку в ладонь и спрятал еe в карман. Приблизился к столу, дернул один из ящиков. Сказал: "Ясно." Заглянул под стол, затем принялся
– Надо включить машинку, – сказал он и посмотрел на Атаманова. – Можно
Ринат незаметно усмехнулся. Подобная учтивость была совершенно несвойственна бойцу. Значит, он почувствовал, что шеф действительно может
Атаманов встал и прошел к окну, забранному черным экраном. Татарин уселся перед компьютером, откинул крышку, включил. Его короткие пальцы с необычайной ловкостью принялись выстукивать по клавишам. Через минуту из недр "ноутбука"
Татарин отодвинулся вместе со стулом, потянул верхний ящик на себя.
– Готово, – сказал он, продолжая машинально двигать челюстью. – Что
Атаманов приблизился к столу. Ящик выдвинулся легко, внутри он увидел стопку разноцветных пластиковых папок и краешек ребристой ручки пистолета.
– Теперь – сейф, – его голос заметно подобрел. – Там электронный ключ с
– Восемь знаков? – Татарин выпятил нижнюю губу. – Это сутки сидеть, не
– Последние четыре цифры известны, – сказал Атаманов. – Не сделаешь -
Он сел за стол и вытащил из ящика первую стопку бумаг. Татарин постоял, разглядывая сейф, подвигал челюстью. Он сам неоднократно отправлял несправившихся сотрудников "на пенсию" и совершенно не хотел идти следом за
– Ну так четыре… Это же не восемь, ага… Что за цифры, шеф?
Атаманов назвал.
Работа пошла.
Вьюн и Крепыш, развалясь, сидели в креслах на первом этаже "Консорциума". Через стекло дежурки они видели мерцающие экраны мониторов – там охранник,
Вьюн думал пересидеть в дежурке, выпить чайку, посмотреть по видаку порнуху – какая хрен разница, ведь Ринат не говорил, что им надо под самыми дверями торчать. "Ждать внизу, никого не пускать," – такая была команда. Но
– В дежурку не пойдем, будем здесь. Ну его, придерутся еще… Сейчас по
Пришлось согласиться.
Говорить им было не о чем, обо всем давным-давно переговорено. Попробовали сыграть в "очко" – темновато. Так и сидели, поглядывая то на мерцающие экраны, где ничего не разобрать, – то на улицу. Где тоже ни зги не
В начале двенадцатого позвонил Ринат: спускаемся, встречайте.
Через минуту объявились. Ринат и Татарин тащили в руках большие
– В машину, – скомандовал он.
Вьюн и Крепыш побежали вперед, помогли забросить пакеты в подержаный опель "Фронтера". Ринат и Атаманов сели на заднее сиденье, Татарин остался в
– Ко мне, в Малаховку, – приказал Атаманов.
Крепыш надавил на газ.
Оказалось, что в тех пакетах – бумаги. Атаманов всю дорогу смотрел их, листал, хмурился, потом снова рассовывал по пакетам. Ринат демонстративно смотрел в окно. В Малаховке находился особняк нового шефа – четырехэтажное бело-розовое строение, будто вылепленное из зефира. Вокруг – заиндевевшие королевские сосны, расчищенные от снега дорожки, несколько неподвижных фигур вдоль высокой ограды. Они проехали по аллее метров двадцать, затем Атаманов
– Во-он мангал, видишь? Рядом кострище и дрова под полиэтиленовой
Вьюн и Крепыш вышли. Атаманов продолжал рыться в бумагах. В основном это были копии чеков с множеством нолей, договоры о купле-продаже квартир, полученных разными людьми в качестве взяток, досье с компрометирующими фотодокументами на некоторых банкиров, крупных чиновников в городском и федеральном правительстве. Это был "золотой запас" Куракина – то, что помогало
Атаманов понял, что теперь, когда все это богатство находится в его руках, работать будет легче. Если… Если его признают, как признавали Куракина.
Были здесь и документы, призванные держать "на крючке" его самого: те, что касались темных сторон деятельности "Консорциум-Кредита" – дочерней фирмы, основанной Атамановым ещe в начале девяностых годов. Их Илья Сергеевич особо
– Я, наверное, выйду, погреюсь с ребятами, – сказал Ринат.
– Погоди, – остановил его Атаманов.
В руках у него осталась последняя папка, которую он пока никуда не пристроил. В папке лежало фото, явно переснятое с какого-то документа и увеличенное – молодой человек с решительным лицом: квадратный подбородок, плотно сжатые губы, непроницаемый взгляд прищуренных глаз. Еще там находилась фотокопия расписки, где говорилось о том, что некто Евсеев Л. В. 18 августа 1991-го г. принял под отчет от Гохрана СССР ограненных бриллиантов на сумму два миллиарда девятьсот миллионов двести сорок тысяч долларов США. Цифры были дважды подчеркнуты красным маркером. Баснословная сумма и фотография явно имели
– Не знаешь, кто это?
Он протянул фотографию Шалибову. Тот взглянул на неe и присвистнул.
– Это Карданов. Тот парень, которого искал Куракин.
– Ну, а ты как думаешь, зачем он его искал?
Ринат пожал плечами.
– Наверное откопал что-то интересное.
Атаманов закусил губу. Да, три миллиарда долларов – это очень интересно!
Он ясно увидел перед собой ровную башенку из стодолларовых купюр, поднимающуюся на полукилометровую высоту. Три миллиарда. Примерно одна сотая часть всей долларовой наличности, которая ходит сейчас по белу свету. Этот кусок как раз по масштабам Куракина. Но когда гоняешься за такой суммой, очень
– Ах черт!
На лице бригадира отразилось крайнее возбуждение.
– Они же взорвались в районе его дома! Тот жил на Ломоносовском, в двух
– Точно?
– Точно… – ошеломленно произнес Ринат. – Значит, это он, гад! Надо его
– Найти надо, а резать погодим. Я хочу спросить у него кое-что…
Атаманов отложил папку в сторону.
– Отнести это к мангалу, – буднично кивнул он на остальные пакеты. И
– Завтра привези мне сюда этого Карданова.
– Сделаю, – почтительно кивнул бригадир.
***
Изображенного на фотороботе человека установили довольно быстро: Иванов Максим Петрович из сто двадцать четвертой квартиры. Несколько лет отсутствовал,
