Михаил Нестеров - Возмездие. Никогда не поздно
Сброд. Они никогда не были настоящей командой, объединенной какой-то идеей. Их вместе удерживала сильная рука. И стоило ей разжаться, как все они разбежались в разные стороны. Бежали без оглядки? Это вряд ли. Подтверждение тому – частые путешествия Хэнка в прошлое.
Он давно ждал этого дня, и вот он непоправимо резво убегает за горизонт.
Сергей достал из ящика стола записную книжку с потрепанной обложкой. Объемистая, на сорок восемь листов, она была исписана мелким почерком, осталось всего два пустых листа. «Не знаю, с чего начать сегодня», – подумал он. И написал эти слова на предпоследнем листке своего дневника. «Сегодня еще раз пришел к мысли, что мы сделали все ровно наоборот. Мы старались не выпускать друг друга из вида, как будто получили команду. Цепь, которой мы были скованы, никто и никогда не разрывал. Мы жили в страхе, и только теперь та задумка оставить нас в живых засияла передо мной всеми цветами радуги…»
Кравцу приснился сон. В вагончик Хэнка забрели двое подростков. «Кто ты?» – спросил один. «Я могильщик», – ответил Хэнк. «А твоя подруга – Лара Крофт? На колени!» Он безропотно повиновался. Тот парень, что был ближе к нему, расстегнул ширинку и стал мочиться на Хэнка. Могильщик схватил его за член зубами. Резко выпрямляясь, он затылком, не видя, но чувствуя второго противника, ударил того в лицо. Все было кончено за две-три секунды. Безоружный, он отработал быстрее, чем вооруженный человек. Он снял с плиты сковородку и, склонившись над вторым, несколькими ударами превратил его лицо в лепешку. Еще два удара по голове, и парень перестал дышать. Другой взмолился, пытаясь унять паховое кровотечение: «Дядя, не убивайте меня». – «Ну ты тоже скажешь. Умертвить – не значит убить». И он убил его несколькими ударами по голове… Ночь. Никого вокруг. Только звезды пялятся на домик Старого Хэнка. Погрузив в тележку труп, он покатил ее в сторону кладбища. Через полчаса вернулся за другим трупом. Прежде чем сбросить их в свежевырытую могилу, он обыскал их, взял только деньги. Когда забрасывал их землей, мобильный телефон одного из них дал знать о себе грустной мелодией…
Она повторилась, и Кравец проснулся с бешено колотящимся сердцем. И первое, что сделал, это провел по лицу рукой, нет ли на ней крови, потом опустил ее ниже… Слава богу, все было на месте. Он вдруг понял, что два привидевшихся ему парня – он сам… Но что такое, почему грустная мелодия из сна не отпускает его? Ах, вот оно что: это отрабатывала свое функция будильника. Игорь нажал на кнопку мобильника, выключая ее.
За эти пятнадцать лет Виктор Биленков не изменился: все та же короткая прическа а-ля Кашпировский и почти такой же, как у целителя, тяжелый взгляд. Но внешне они, конечно, не похожи, так, отдельные детали навевают образ другого человека. Он не постарел. Подурнел, что ли, анализировал Дмитрий Жердев, открыто разглядывая командира опергруппы. А тот, отличаясь врожденной пластичностью, давал разглядеть себя – то анфас, то в профиль, делая вид, что разглядывает кабинет. А может, он и не пластичный вовсе, а простоватый, и его настолько очаровала обстановка кабинета, что на его хозяина он бросает короткие взгляды.
– Так ты говоришь, Кравец ударил тебя пятерней?
– По лицу, – быстро кивнул Биленков. – А мог бы пожать мне руку – в знак благодарности, что я его тогда не убил.
– Ты помнишь детали того вечера?
– Как будто это было вчера.
– Ты приказал ему убить девочку. Почему он не выполнил приказ, как ты думаешь?
– Может, он сам ответит на этот вопрос? – ушел от ответа Биленков. – Прикажите, и я достану вам его из-под земли.
– Почему ты не пришел ко мне вчера или даже позавчера?
– Мне нужно было все обдумать. Плюс у меня контракт с Глорией Дюран.
– Кто она?
– Снимается в молодежных сериалах.
Вчера вечером они с Ким проводили ее в аэропорт. При этом воспоминании Виктор нервно сглотнул. Он не любил аэропорты, потому что там самолеты, а он не выносил перелетов из-за… В общем, ему трудно было это объяснить, Юонг Ким однажды помогла ему в этом: «Ты боишься замкнутого пространства на головокружительной высоте, потому что у тебя морская болезнь». – «Лучше не скажешь», – ответил он.
Жердев тоже окунулся в прошлое, в тот день, когда сгорело в камине дело полковника Джиганшина.
– Чего нет на бумаге, того не было в действительности, – ответил он на свои мысли. – Я только отчасти соглашаюсь с этим постулатом. Однако остается жив свидетель убийства Лесника, агент военной разведки, и он в этой ипостаси очень опасен. Времена сейчас скользкие, очень скользкие. Ледниковый период. Поскользнулся – и уже не остановишь.
– Хотите, чтобы я вам достал Кравца и выбил из него правду?
– Ты достанешь всех, – перебил его Жердев, недовольно сморщившись. – И не обязательно выбивать из них правду.
Биленков снова пожал плечами, подумав, что скоро они с Жердевым перейдут на язык жестов.
– Поможете мне с адресами?
– Не понимаю, о чем ты, – закрылся, как устрица в раковине, Жердев. Он знал адрес Биленкова, и этого ему было достаточно. Он не поменял породу, но поменял окрас. В этом деле решил дистанцироваться от своей опергруппы, и это был его осознанный выбор. И все же кое-какую информацию он Биленкову бросил: – Я слышал краем уха, что Сергей Хатунцев работает кротом на каком-то кладбище.
– Каким кротом?
– Кроты работают за гроши, я слышал. Старшие помощники младших могильщиков, так кажется.
– Я тоже не прочь поработать за гроши.
Выдав аванс Биленкову и назначив ему встречу на завтра, Жердев окликнул его на пороге:
– Кстати, ты слышал о Вуди Аллене?
– Да так, а что?
– Ничего.
В машине Виктора поджидала кореянка. И теперь он мог ответить на вопрос Жердева: «Ты приказал Кравцу убить девочку. Почему он не выполнил приказ?» – «По той же причине, что и я сам». Прошли годы, и отгадка далась ему в руки: глаза той девочки походили на глаза дикого зверька, загнанного в угол. В них не было ничего человеческого . А беззащитный зверек заслуживал жалости. С годами Билл привык к этим глазам. Но каким будет ее взгляд, если ее, уже взрослую, загнать в угол? Пожалеет ли он испуганную взрослую особь ? Он окликнул кореянку, как будто она находилась за углом, а не на соседнем сиденье:
– А ну-ка, посмотри на меня.
Ким повернула к нему голову.
Нет, ее не так-то просто загнать в угол. Он уже никогда не увидит испуг в ее глазах.
– Что? – спросила она.
– Ты знаешь Вуди Аллена?
– Ну да, – ответила Юонг. – Он только что вылез из машины и сказал, чтобы без него не уезжали.
– Он молодой, старый?
– В возрасте. Американец. Режиссер. Закрутил роман со своей падчерицей.
– А, вот оно что… А я похож на Вуди Аллена?
– Я вас даже перепутала сегодня.
– Сегодня я богатый, – с места подхватил Билл и похлопал себя по карману: – Поедем, купим тебе что-нибудь.
– Поедем, – быстро согласилась Ким. – И себе ты что-нибудь купишь.
– Что, например?
– Бутылку минералки.Дмитрий Жердев потянулся к аппарату селекторной связи с приемной… Нельзя сказать, что человек, которого он собрался вызвать, выпадал из поля его зрения все эти долгие годы. Он не следил за его карьерой (разве что первые дни и недели), поскольку карьеры как таковой Андрей Маевский не сделал. Он уволился из Управления программ содействия в тот день и час, когда был опубликован Указ президента о назначении Жердева главой администрации. Жердев еще какое-то время держал в поле зрения членов опергруппы и информированного предателя из ГРУ, пока дела на новом посту не захлестнули его с головой, он ушел совсем в другой мир – мир великанов. Время от времени ему на глаза попадалось имя Андрея Маевского, и Жердев каждый раз думал – тот ли это Маевский, который когда-то передал ему личные планы генерала Лысенкова. С той поры в ГРУ сменилось три «управляющих».
Сам Маевский сразу же, без подготовки подошел к неподъемному весу: создал информационное агентство «Союз-Инфо» и выбрал себе должность исполнительного директора. Через шесть месяцев хрупкие ноги этого медиагиганта подломились. Затем Маевский взялся за более легкий проект. Под его руководством была создана столичная газета «Проспект Независимости». Он и сейчас обретался в двух разных средах, совмещая должности директора и главреда, этакая гальваническая пара, которая со временем все равно закиснет.
– Разыщите Маевского Андрея Александровича, редактора московского таблоида «Проспект Независимости». Пошлите за ним машину. – Жердев собрался познакомить Биленкова с его новым напарником, о чем и сказал ему: – Маевский окажет тебе помощь в плане информации и розыска. На втором этаже есть кафе. Дождись его там.
Приняв это решение, он, по сути дела, сколотил оперативно-разыскную пару: информированный негодяй и наемник с дипломом телохранителя.
«Ну, плохо выстрелил. С кем не бывает». Это прозвучали в его голове оправдания Биленкова. Прозвучи эти слова пятнадцать лет назад, от него мокрого места не осталось бы.
