Сергей Зверев - Черный агент белой разведки
Глава 12
Филиппины. Минданао. Джунгли
Поселок, в котором обосновался отряд Черной Ли, был надежно укрыт в джунглях и хорошо охранялся. С воздуха его заметить было невозможно, растительность смыкалась над ним. Вокруг тянулся невысокий легкий бамбуковый забор с электронными датчиками и хорошо замаскированными камерами слежения. Помимо этого вокруг поселка круглые сутки бродили вооруженные часовые.
Состоял он из нескольких невысоких домиков в типично филиппинском стиле, но это была лишь стилизация. Внутри домики были вполне современными.
Электричеством поселок снабжал достаточно мощный дизельный генератор.
Ли в гостиной своего домика проводила что-то вроде совещания.
– Ну, Змей, что удалось выяснить? – спросила Ли.
– Да есть кое-что, – отозвался Змей и положил на стол перед Ли несколько листков бумаги. – Это списки всех работавших в институте, а это – кто остался в живых.
Второй список был значительно короче.
– Со всеми говорили?
– Да, – ответил Змей.
– Что выяснили?
– Ты была права, Ли, тему они закончили, – встал один из присутствующих. – Материалы были готовы к отправке, но отправить их не успели, мы им помешали.
– Слушай, Шуинь, это я и без тебя знаю. Ты по делу выяснил что-нибудь? Где эти материалы сейчас?
– Я точно не знаю, но выяснилось, что отправкой материалов занимался Альберт Гольдберг, он их и должен был отвезти в Вашингтон, – ответил Шуинь.
– С ним говорили?
– Нет, Ли, – ответил за Шуиня Змей, – он в реанимации, к нему не пробиться, а шум поднимать не хотели.
– Шум поднимать не хотели... – передразнила Змея Ли. – Что это у вас вдруг пропало желание поднимать шум? А, Змей? Вы же по-другому не умеете. Разнесли бы и больницу к чертовой матери, как и институт.
– Ты же знаешь, Ли, институт взорвали не мы, он был заминирован, – с досадой ответил Змей.
– А что я тебе говорила? Какой был план? Вызвать начальника охраны, обезвредить, а уже потом начинать штурм. А вы что сделали?
– Ли, но мы же...
– Все! Хватит! Проехали, дело сделано... Шуинь, срочно в больницу и... – В этот момент у Ли зазвонил телефон.
– Слушаю! – ответила она.
Звонил один из давно подкупленных ею полицейских, сообщал, что в Котабато направляется какой-то американец.
– Ну и что? Я-то здесь при чем? – удивилась Ли.
– Он интересовался институтом, я и подумал, возможно, тебе это будет интересно, – ответил ей полицейский.
– Ну, хорошо, ладно. – Ли хотела уже нажать отбой, но на секунду задумалась. – Где он сейчас?
– Не знаю. Может, в Котабато поехал, а возможно – в институт. Хотя вряд ли, ему объяснили, что там одни развалины.
– Ладно, я разберусь. – Она выключила телефон. – Итак, Шуинь, срочно отправляешься в больницу и любыми путями, повторяю – любыми, но без автомата, встречаешься с этим Альбертом. Там работает санитаром мальчишка Чен, скажешь, что от меня, поможет. Он мальчишка смышленый.
В это время в комнату вошел один из охранников.
– Ли, там наши приехали из города. Позвать?
– Зови.
Вошли двое.
– Ну, что у вас? – спросила их Ли.
– Мы узнали, что все материалы по последней теме были у Альберта Гольдберга, – начал тот, что был пониже ростом.
– Это я уже знаю, дальше.
– Некоторые говорят, но это неточно, будто он их выносил из института.
– Куда?
– Этого мы не знаем. С ним поговорить не успели, он умер.
– Как умер?!
– Так, умер. В нем было две пули, он еле живой был.
– Черт! – вскочившая было Ли разочарованно опустилась в кресло, последняя ниточка оборвалась. – Черт! Точно умер?
– Точней не бывает, отец Антонио сказал, он его исповедовал.
– Его исповедовал отец Антонио?! – вновь оживилась Ли. – Так что ж ты сразу не сказал?
– Так я и говорю!
– Змей, со священника глаз не спускать. Приставь к нему двух человек, – обратилась она к помощнику.
– Может, его допросить? – предложил Змей и, хлопнув кулаком по ладони, добавил: – С пристрастием.
– Ты что, Змей, не понимаешь? Если он что-то и узнал на исповеди, тут ты его хоть на куски режь, он ничего не скажет. Он настоящий священник, истинно верующий, такой за свою веру и на костер пойдет. Только следить, пальцем его не трогать. И не дай бог, Змей, он заметит слежку. Я тебя сама на куски порежу. Понял?
– Хорошо, сделаю, – ответил Змей.
– Да, вот еще что. – Ли напряженно думала. – Если этот Альберт куда и выносил материалы, то, скорее всего, к себе домой. Шуинь, возьми людей, узнайте, где жил Альберт, и обыщите его дом, только попробуйте обойтись без стрельбы и взрывов.
Глава 13
Филиппины. Минданао. Город Котабато
Генерал Кларк сидел в своем гостиничном номере и напряженно думал. Его крупнейшая в жизни сделка, к которой он готовился не один год, срывалась. И срывалась из-за какой-то ерунды. Вроде бы все тщательно подготовлено, продумано, и надо же такому случиться....
Он знал, что происшествием на Филиппинах всерьез заинтересовалось ЦРУ, да и в самом Пентагоне в связи с последними событиями интерес к курируемому им ведомству резко возрос.
Много лет Кларку удавалось отводить любопытные взоры от своей епархии, мастерски заминать, казалось бы, неминуемые скандалы, ловчить, подтасовывать научные отчеты. Но теперь – он это чувствовал своей черной кожей – разоблачения не миновать.
Если ребята из Лэнгли возьмутся всерьез за него, а по всей вероятности, это уже случилось, то они раскопают все. В самом Лэнгли у Кларка теперь не осталось никаких зацепок, всю верхушку перетрясли.
«Да, почистили они свою контору основательно, наша на очереди», – невесело размышлял генерал.
Но все это в данный момент его не очень волновало. Если его сделка все же удастся, а уж он приложит к этому все усилия, то в ближайшее время ни ЦРУ, ни АНБ станет не до него. У него будет отсрочка и будут деньги, а имея и то и другое, он сможет что-нибудь придумать. Не из таких переделок выходили. А после его сделки мир изменится в корне. Расклад сил будет совершенно другой.
Генерал лишь на миг представил последствия своих действий, и ему стало страшно, по черной спине побежали мурашки. Но он не отступит. Ни за что!
Он вспомнил свое детство и юность, проведенные в городке Марреро штата Луизиана, теперь это пригород Нового Орлеана. Вспомнил лачугу на берегу Миссисипи, где ютилась его семья, вспомнил горящий крест, а вокруг люди, много людей в белых балахонах, они даже не скрывали своих лиц, и как он тогда кричал, и как кричала его сестра, и тихо скулила мать.
И как только он вспомнил этот эпизод своего детства, страх и крохи жалости, если они и были в его душе, уступили место мстительной злости. Коричневые глаза его засияли дьявольским блеском, ладони непроизвольно сжались в кулаки.
«Они мне заплатят, они мне за все заплатят!»
Генерал подошел к телефону, набрал номер и бросил в трубку:
– Билл, зайди ко мне.
Билл – высокий темнокожий парень, личный адъютант генерала, появился на пороге буквально через минуту: он жил в соседнем номере.
– Да, сэр!
– Садись. – Кларк указал на кресло, но сам остался стоять.
Билл нерешительно опустился на краешек мягкого кресла.
– Вот что, Билл, – начал генерал. – Выясни, где жил Альберт Гольдберг, научный сотрудник нашего института, и установи за его домом круглосуточное наблюдение. Есть у меня подозрение, что материалы где-то у него в доме.
– Тогда, может быть, сделать обыск, сэр?
– Нет, Билл, мы не у себя дома. И, я думаю, кое-кто знает, где эти материалы, и скоро нам покажет. Никаких действий. Только наблюдать и докладывать мне постоянно. Впрочем... если кто-то что-то будет выносить из дома, задержите и срочно сообщите мне. Но вести себя тихо, никакой стрельбы, если что... чтоб никаких следов. Все понял?
– Да, сэр!
– Вот еще что, в сам дом не входить, жителям и полиции глаза не мозолить. И запомни, Билл, материалы ни в коем случае не должны попасть в чужие руки.
– Я понял, сэр. Все будет в порядке.
«Очень хочется в это верить!» – подумал генерал, глядя вслед выходившему из номера адъютанту.
Глава 14
Россия. Москва. Центр
Борис Львович Жуковский, только что вернувшийся из Подмосковья, где проходило нечто вроде консилиума, куда были срочно вызваны крупнейшие медики, вирусологи и биологи страны, вошел в кабинет Петра Семеновича.
За последние дни он так привык к этому кабинету, да и к хозяину тоже, что чувствовал теперь себя здесь как дома.
Хозяина кабинета он застал за набиванием сигарет трубочным табаком, занятием нудным и кропотливым.
– Я смотрю, ты здорово наловчился, Петр Семенович. Может быть, тебе работу сменить, устроишься на «Филипп Моррис», – ехидно заметил Борис Львович, присаживаясь к столу.
