Сергей Зверев - Порт семи смертей
Обзор книги Сергей Зверев - Порт семи смертей
Сергей Зверев
Порт семи смертей
Весна. В Новороссийске тепло.
Апрельские крыши невысоких пятиэтажных домов, крытые листовым железом, прогреваются на солнце. Теплолюбивые коты вылезают на крашенный когда-то коричневой краской металл и греют кости после мерзкой зимы. Тут же прохаживаются слегка отощавшие, но не утратившие оптимизма по поводу собственного благополучия голуби, что играет тем же котам на лапу.
Почки распустились несколько недель назад. Дворы утопают в свежей зелени и ароматах цветущих деревьев. Город ждет лета, а с ним и нового туристического сезона.
Уже появились первые отдыхающие с северов, несчастные сбежали от городского гнета к открытой воде и местным кафешкам. Пришельцев легко вычислить на набережной по белой коже и любопытным физиономиям, свойственным людям на экскурсиях. Они стоят парами, или целой семьей, или группами и тупо смотрят на кромку Черноморского моря у их ног.
Потом кто-то поднимает гальку с берега и начинает ее бросать в воду. Остальные зомби смотрят на чудака, как бы говоря самим себе: «Ух ты, вон как, оказывается, можно делать». И тоже берут в ладони камушки и бросают их в воду, наслаждаясь непродолжительным полетом крохотной частички природы и едва слышным бульком. Сеанс выздоровления и медитации проходит для пациентов мягко и незаметно. Изможденных бетонными муравейниками восстанавливает и заряжает на новые подвиги огромное море.
Но есть в Новороссийске и те, кто не только любит море, но и живет им, живет в нем. Те, кто выбрал морские походы своей работой и своей судьбой. Потомки прадедов, отстоявших в прошлом веке в аду Второй мировой войны Малую Землю, приняли эстафету поколений и, повинуясь зову сердца и долга, в урочный час надели на себя черные бушлаты морской пехоты.
* * *Где-то вблизи Новороссийска, где точно, нам знать не положено, на военной базе, затерявшейся между сопками, поросшими соснами и акациями вперемешку, проходил срочный инструктаж с постановкой боевой задачи.
Мягкий морской воздух очень сложно наэлектризовать. Электричество не концентрируется из-за обилия водяных паров. Благодаря буйной энергии, распирающей военный класс, кусок атмосферы не искрил, а кипел от напряжения и от каменных, сосредоточенно внимавших докладчику лиц.
Едва успевший закончить свой отпуск капитан второго ранга Татаринов, подполковник по-сухопутному, сидел в джинсах и футболке, пытаясь вспомнить, кто он и где.
Море. Если тебя никто не достает в течение двух недель, ты начинаешь становиться нормальным человеком. А потом снова на работу, а потом снова в дурдом. Там, где приходилось работать Татаринову, не каждый протянет и месяц. А он тянул. Потому как выбрал себе занятие – воевать. Ничего другого по-серьезному, по-настоящему, профессионально и не умел. А с годами стал понимать, что уж лучше делать что-то одно хорошо, чем иметь сто средненьких и никому не нужных навыков.
Когда кавторанга был пацаном, он мечтал о кроссовках «Adidas», непонятная для современных мальчиков и девочек мечта, им теперь i-продукцию подавай. Но в то время…
Татаринов смотрел на носки новеньких туфель. Детская мечта, сколько ж лет прошло. Но кроссовки классные. Улыбаясь своим мыслям, командир отряда боевых пловцов где-то далеко впереди слышал голос незнакомого ему офицера. Некий силуэт стоял рядом с экраном, на который лучи проектора проецировали мысли докладчика.
Голос стал нарастать и отвлекать от воспоминаний о рыбалке. Знаете, он какого окуня поймал два дня назад… Здоровый, сволочь, спиннинг едва из рук не выдернул.
Среди братьев по оружию Татаринов сейчас выделялся не только отсутствием формы, но и отсутствием мыслей. Ну и пусть где-то кипит воздух и до кого-то пытаются довести необходимую вводную. Ему хорошо, ну и пусть он опоздал. Звонить надо заранее. Ни помыться, ни побриться. Вокруг него сидели серьезные люди в полевой форме и слушали инструктаж с меняющимися слайдами, а он балдел.
Для того чтобы контрастность была лучше, окна в классе прикрыли жалюзи, и Татаринов мог видеть вокруг себя лишь в серых тонах. «Когда это все закончится? – с раздражением подумал он. – Все понятно было за три минуты. Зачем этот политический брифинг?»
Спиной к экрану и лицом к слушателям стоит, кажется, подполковник, да, точно, и водит лазерной указкой по появляющимся картинкам. А Татаринов продолжает находиться в отпуске. Там тихо, птички щебечут в небе, какие-то огромные ярко-красные цветы, маленький водопад, разбивающийся и брызжущий у ног.
Неожиданно прилетела маленькая колибри, таких птичек в отпуске не было! Она зависла у него перед носом, плавно превращаясь в мужскую руку. Такую мечту загубили! Как красиво было!
Старший лейтенант Голицын махал рукой перед глазами шефа, пытаясь вернуть его в реальность. Очнувшись, Татаринов сфокусировал взгляд на докладчике. Тот пристально еще пару секунд смотрел на него, мол, что-то вы, товарищ, не с нами, а дело государственной важности.
Судя по всему, от докладчика прозвучал какой-то вопрос в его адрес, но Татаринов не слышал и теперь сидел в задумчивости. Не зная, что ему ответить, он посмотрел на Поручика (так уж получилось, по песне: «…поручик Голицын, раздайте патроны. Корнет Оболенский, надеть ордена». Да, если твоя фамилия Голицын или Ржевский, ты в России можешь быть только Поручиком). «Надо бы еще Оболенского завести, для полного соответствия. Выпросить себе адъютанта, что ли», – продолжал туго возвращаться в реальность Татаринов. Старший лейтенант подсказал:
– Через сколько мы будем готовы?
Тут кавторанга быстро пришел в себя и перебрал весь личный состав:
– Голицын, Диденко, Марконя, Малыш, Бертолет, Док, все на месте?
– Все в классе, – подтвердил Голицын. – Я Голицын, товарищ кавторанга, я в классе. Не узнаете, после отдыха-то.
Капитан мог позволить поприкалываться над собой внутри группы, но не на людях. Поэтому он едва слышно оборвал Голицына:
– Разговорчики…
Капитан второго ранга Татаринов вернулся на службу.
– Два часа на сборы, товарищ подполковник.
Ведущий семинара одобрительно кивнул и продолжил:
– Командовать операцией назначается майор Кривошеев.
По правую руку от Татаринова поднялся майор, чья огромная грудная клетка и отсутствие шеи выдавали морского пехотинца с потрохами.
«Породистый военный, – согласился про себя Татаринов. – Это хорошо».
Когда офицер сел, стоящий у экрана подполковник одернул и без того ладно сидящий китель и официальным тоном заявил:
– Приказываю: зайти на борт сухогруза и обеспечить его разгрузку в порту Джибути…
Татаринов навел фокус на изображение, которое было на экране. Баб-эль-Мандебский пролив. Между Красным морем и Аденским заливом. Бутылочное горлышко, знакомое Татаринову вдоль и поперек. Он бывал там так часто, что ему порой начинало казаться, что у него там дача.
– …Вначале сухогруз зайдет в сирийский порт Аден, где вы погрузитесь на него, и только затем отправитесь в Джибути…
После того как инструктаж закончился, Татаринов пошел знакомиться с майором, так как раньше они никогда не встречались. Кривошеев также сделал несколько шагов навстречу.
Пожав руки, они вышли из класса на воздух, чтобы попытаться наладить взаимодействие. Майор понимал, что по табели о рангах Татаринов старше его, но в данной операции именно на нем лежит ответственность за выполнение задачи.
А в небесах порхают птички, стрижи да ласточки, синички. Красота. Стоит терпеть зиму, чтобы ценить весну.
Татаринов спросил:
– Сколько у вас людей?
– Двадцать восемь человек. Больше не дали. Но и ваших, как я уже заметил, шестеро. Вместе с нами получается тридцать шесть. Плюс усеченный экипаж судна – пятнадцать человек. Но они так, ни то ни се. Готовьтесь. Даю вам два часа, как вы и просили. Небольшой запас времени у нас еще есть.
– Есть начать готовиться, – Татаринов сделал полшага назад, чтобы не махать клешней перед носом командира, и отдал честь.
* * *Старший лейтенант Голицын любил сладкое и тягучее время выбора. Минуты горящих глаз, мгновения бесплатной распродажи. Да, такие бывают… но только в армии. Когда ты заходишь на армейский склад и мир ластится у твоих ног, словно маленькая подхалимистая собачонка перед своим хозяином.
Бесплатный оружейный магазин. Непрекращающаяся дискотека непрерывной смерти в воплощениях сотен и тысяч способов убийства. Чего там только нет, в этих закрытых от посторонних глаз пороховых погребах… и опять нам не положено знать всех подробностей. Враг не дремлет. Мы лишь можем приоткрыть полог тайны и взглянуть на некоторые полки, штабеля и стеллажи одним глазком.
Ты берешь, снимаешь, открываешь и тащишь, наполняешь, пересыпаешь, сматываешь, продуваешь в случае необходимости, режешь, наполняешь, пересчитываешь, прикручиваешь, собираешь, вставляешь и снова берешь, и снова тащишь, волочешь и переносишь ко входу. И время вроде бы есть, но успеть надо так много, что его уже нет. Рюкзак за рюкзаком, сумка за сумкой, цинк за цинком.
