KnigaRead.com/

Эльмира Нетесова - Стукачи

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Эльмира Нетесова, "Стукачи" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Димка к ней на третий день подвалил. Познакомиться вздумал. Ольга его взашей выставила. Когда цапнул ее за задницу, баба ему всю морду, словно кошка, изодрала.

Димке даже чудно стало, не поверилось, что какая-то баба с ним переспать не хочет. Девки не отказывались, а она что за краля? Иль не живая? Чего из себя целку корчит? — недоумевал мужик и через пару дней, вечером, подкараулил ее возле дома в темноте. Решил отплатить за все сразу. И за отказ, насмешку, мордобой… Он решил измучить бабу, но не воспользоваться ею. Пусть помучается ночь. Быстро поумнеет.

Он сграбастал ее в охапку мигом так, что Ольга и сообразить ничего не успела, как оказалась на копне, за сараем. Баба, собрав все силы в комок, головой в лицо сунулась Димке. Тот, кровью залившись, вниз с копны свалился. Домой побитым псом вернулся. Вмиг забыл, зачем бабы на свет рождаются и на что они мужикам нужны.

Неделю с опухшей мордой ходил. Ни на одну не смотрел и не оглядывался. Откинуло мужика даже от вида бабьего. А Ольга, встречаясь на пути, смеялась глазами. Открыто, вызывающе. Но по потемкам одна из дома не выходила больше.

Димка через месяц забыл о ней, едва в голове звенеть перестало. Да и мало ль в селе девок? Стоит свистнуть. Любая с визгом прибежит. На что ему баба с детьми? Одна морока от нее. Да и сама Ольга на пять лет старше. По всем сельским меркам — старуха. Не пара Димке.

Но в том-то и дело, что при всех явных минусах она одна не поддалась ему. Не приняла, не признала. Это задевало самолюбие…

Шли дни, недели. Димка остепенился. Он уже не валял девок-доярок за коровьими кормушками. И, встречаясь с Ольгой на улицах деревни, всегда вспоминал, что не каждая баба живет плотью.

А тут по весне, как назло, велел председатель колхоза перевезти всю пасеку поближе к садам, помочь пчеловоду расставить ульи и разместить их вокруг сада, чтобы во время цветения пчелы и мед собрали, и деревья опылили.

Димка целый день таскал ульи с машины по саду, ставил их там, где указывала Ольга. Женщина пыталась помочь ему, но Шилов пожалел, не подпустил, не дал носить тяжести.

Женщина вставляла в ульи рамки. Радовалась, что пчелы хорошо перезимовали.

А вечером, когда последний улей был установлен, сел Димка передохнуть рядом с Ольгой. Не хамничал. Наверное, от усталости. И внезапно разговорился с бабой.

— Нет, муж не обижал меня. Не пил, не дрался. Зачем лишнее говорить? За восемь лет грубого слова от него не слышала. И дочек любил.

— Зачем же ты от него ушла? — удивился Димка неподдельно.

— Он уважал меня. А полюбил другую. Не стал позорить нас тайными встречами. Честно мне сказал, что не может он жить без той женщины. Я и уехала, чтоб не мешать, не калечить его судьбу.

— А дети? Они как? О них он подумал?

— Смешной, Дмитрий! А при чем тут дети? Они на лето поедут к нему. Его отцовства никто не лишил. И девчонки пробудут у него до осени. Он их по-прежнему любит и спрашивает о них в письмах.

— Так ты еще и переписываешься с ним? — отвесил Димка челюсть.

— А как же? Он помогает нам. Я ему о девочках наших пишу.

— Кем же твой мужик работает?

— Он не муж мне. Он — отец наших детей. Работает начальником почты.

— А не могла ты его заставить жить с семьей? Нешто при детях ему еще и любить другую захотелось? Пожаловалась бы, что кобелем стал!

— Зачем? Силой человека за душу не удержишь. Да и не кобель он вовсе. Порядочный, честный человек.

— А если позовет, вернешься к нему?

— Он не позовет. Не таков. Не переметная сума.

Димка ей о себе рассказал. Откровенностью за откровенность. Может, потому, что пришло время поделиться

с кем-то, ничего не утаил. Даже о горе — бесплодии своем выложил начистоту.

Ольга слушала его внимательно, молча. Не испугалась, не отодвинулась, не жалела. Сказала тихо, будто сама себе:

— Трудная штука эта — жизнь. Призрачный праздник, короткий, как сон. И всем одно пробужденье — горе…

С того дня Димка зачастил на пасеку.

Ольга незаметно для себя привыкла к Шилову. Дочки, вернувшись с Кубани, быстро привязались к нему. Он каждый день отвозил их в школу и привозил обратно в село только сам, никому не передоверял девчонок.

Бабка Дуня, приметив это, предложила Димке:

— Женись на Ольге, сынок. Хорошая она баба. И женой доброй будет. Чего тебе время терять. Уж приспело твое времечко семьей обзавестись. И дети готовые! Они любят тебя. А девку возьмешь, горя натерпишься. Ну, как узнает, что не стать ей матерью? Сбегит от тебя! Ольга — сурьезная, умная баба.

— Она же на пять лет старше меня, — слабо возразил Димка.

— Пустое это — годы… Ты не на это гляди! Она хозяйка, мать, работяга. Вон, когда пчелы зимуют, она дояркой пошла работать. Без дела не осталась. Хоть и тяжко ей, и городская, а везде — своя…

Ольга колебалась недолго. Через неделю расписалась с Димкой, он удочерил ее девчонок, перевел их на свою фамилию, чтоб не ездили больше на Кубань. И зажила семья так, словно всю жизнь не разлучались.

Ольга, когда Димка уставал, сама приходила к бабке Дуне, помогала ей по хозяйству, по дому, словно родной матерью она ей была.

Но на третью зиму внезапно заболела старуха. И чего с нею не было, слегла в постель. Попросила Ольгу Димку позвать. Едва он появился на пороге, обрадовалась. Позвала его ближе к постели.

— Помру я скоро, сынок. В чистый четверг. Ты не пугайся, я не смеюсь над тобой. Сон такой видела. Легко отойду. Аккурат после бани. Даже чай не допью. Не успею… Так ты знай, гроб для меня еще дед сладил, когда живой был. Он на чердаке стоит. Под соломой. Достань его загодя. От пыли оботри. А белье и одежа мои, гробовые, в шкапчике. Там все заранее собрано. Схорони меня рядом с дедом. Тебе деревенские укажут. В изголовье крест поставь березовый. И посади подле меня березку молодую. Чтоб хоть иногда она по мне заплакала.

— Неужели меня не хотите у могилы видеть? — не поверил тетке Димка.

— Сыночек ты мой! Судьбина твоя полынная, на много зим отсюда увезут тебя. В земли дальние, снежные. Не скоро сюда воротишься, горемычный мой, — залилась старуха слезами. А у Димки от ее слов мороз по спине мурашками побежал.

— Не серчай, родимый. Я тому сну не хозяйка была. Сказываю, что привиделось. От того сна и нынче сердце мое болит. А и как тебя от лиха уберечь, одному Богу ведомо. Я уже отходящая. Но ты знай, завещанье я на тебя написала. На все хозяином останешься. На дом, скотину и вклад на книжке. Твое оно. Сгодится. На поминки мои не скупись. Жила я прижимисто, а уйти должна светло…

Как сказала бабка, так оно и случилось. Умерла перед Пасхой, в чистый четверг. И верно, чай допить не успела. Выронила чашку на колени уже из мертвых рук. И осталась в памяти такою же улыбчивой, мудрой, какою была всю жизнь…

— Никогда не говори про политику. И не слухай те брехи об ей. Беги от тех бездельников, какие судачут про власти. Мы — люди темные, маленькие, потому не наше это дело. Коль от беды уйти хочешь, от политики, как от нечистого беги. Она — страшней черта. Держись дальше от тех, что власти хают. Пасись друзей. Не верь людям. Замок не только на избу, а и на язык, на сердце повесь. И ключ подале запрячь. Живи тихо, не высовываясь, — говорила бабка за день до смерти. И предупредила: — От политики многие нынче по тюрьмам помрут. Земля кровью изойдется. Уже пошел кровавый след от властей. Они ни брехунов, ни смутьянов не пощадят. Многие заплачут. Еще больше — сгинут.

И Димка молчал… Накрепко запали в душу слова тетки. А вскоре и впрямь начали до него доходить страшные слухи. И Шилов старался не общаться с людьми. Но от всего не убережешься. Он сторонился людей грамотных, начальства. А сгорел на полудурке.

— И надо же было вляпаться, — ворочается на шконке Шилов, проклиная Кешку в который раз.

Политика… В доме Шиловых таких разговоров не велось. За день выматывались так, что к ночи собственное имя забывали.

Ольга вообще не признавала пустой болтовни. Девчонки в ней не разбирались. Димке она совсем ни к чему была.

Девчонки его, непутягу, отцом стали называть. Во всем слушались. Помощницами росли. Вон старшая уже в седьмой класс пошла. В девушки растет. Приданое собирать надо. Чтоб замуж по-людски отдать, без попреков в будущем. А там и вторая вырастет… Эх, годы, годы. Как быстро летят. Кажется, еще вчера водил девчонок за руки, носил на плечах. Нынче они под руку его берут, чуть не до плеч ему головенками достают. А ведь Шилов в деревне самым рослым мужиком был. Вот и дочки в него. Не зря его фамилию носят.

— Не кровные, потому и не пишут, — вздыхает Димка обиженно. — Вон и Ольга. Словно и не была женой. Хоть бы весточку иль сухарей прислала бы, — злится мужик.

А зэки барака читают письма из дома. В них не просто вести, в них знак человеку, что любим и нужен, что ждут его.

Но о том лучше не задумываться, не бередить душу.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*