Максим Шахов - Генерал Смерть
Офицер пропускного пункта на секунду остановился, чтобы перевести дух. Ошеломленный таким потоком красноречия от молчаливого и угрюмого с виду таможенника, незнакомый мужчина даже не попытался вставить слово. Но риторический запал иссяк, и старший закончил своим обычным негромким голосом, слегка запинаясь:
– У финнов подобралась... э... дружная компания крепких ребят, которые постоянно участвуют во всех... э... мероприятиях. Отличные профессионалы. Но... традиции, знаете ли...
– Да о чем вы? – недоумевающе поинтересовался мужчина.
– Пьют они у нас по-черному! – весело объяснил молодой боец. – Регулярно отмечают завершившиеся баталии. Так что в собственный автобус их грузят, как дрова. Пешком, вы говорите? Да половина из них пальцем пошевелить не могут! А вторая половина... – он картинно вздохнул, – уж лучше бы – в отключке. А то...
Таможенник прислушался.
– Во! Слышите?
Действительно, несмотря на глухо закрытые двери и окна автобуса, даже внутрь помещения таможенного поста доносился какой-то своеобразный шум. Или визг? А может, вой? Хотя определенный ритм в этой какофонии прослушивался.
– Поют!
– Господи! Сколько их там?
– От двенадцати до пятнадцати.
– Вы же говорили, что все точно знаете!
– Хм... Вчера приехали пятнадцать. Понимаете, обычно один-два или даже трое... э... задерживаются у нас в гостях еще на какое-то время...
– Черт знает что творится! Я доложу обо всем своему руководству. – Старший таможенник равнодушно пожал плечами. – А сейчас... сейчас сам все проверю!
С этими словами мужчина стремительно вышел из помещения поста, жестом руки подозвал дожидавшегося его снаружи коллегу, и вдвоем они направились к «веселому» автобусу. Молодой таможенник с нескрываемым удовольствием потер руки:
– Не пропущу такой «концерт»! Присоединиться не желаешь?
Старший отрицательно покачал головой, а молодой вприпрыжку бросился к автобусу.
* * *«Артисты» не подвели: ожидаемый «концерт» начался уже на «сценических подмостках». В медленно и плавно раскрывающуюся перед строгим мужчиной автобусную дверь в облаке сногсшибающего амбре и чуть отставая от им же извергаемой мощной струи алкогольной блевотины, вывалился ярко-рыжий финн, наряженный во что-то похожее на вывернутый наизнанку длинный сторожевой тулуп.
Мужчина профессиональным нырком вбок ушел от этого инстинктивного выброса желудочного спазма, но тут же попал в липкие объятия экзотического скандинава, который своей грязной и вонючей бородой уткнулся ему прямо в лицо. При этом пьяница утробно подхрюкивал и широко разевал рот, очевидно, готовясь к очередному «извержению». С невыразимой брезгливостью на лице мужчина сильно, хотя и сравнительно аккуратно, оттолкнул «туриста», которому, к удивлению, удалось устоять на ногах. Бормоча себе под нос что-то невразумительное, финн поплелся к задним колесам автобуса.
В салоне действительно пели. Все, кто был в состоянии это делать. Человек пять. Впрочем, разглядеть кого-либо за высокими спинками мягких сидений было трудно. Кроме того, на багажных полках, на сиденьях, по всему проходу в диком беспорядке были разбросаны военные костюмы «варваров» и масса оружейной атрибутики: металлические мечи на любой вкус, причудливо изогнутые луки, секиры, щиты с гербами, пики с флагами... Продвинуться вперед даже на пару метров не представлялось возможным.
Единственным трезвым человеком был водитель автобуса. Он же, по совместительству, возглавлял «делегацию» и кое-как изъяснялся по-русски.
– Прошу, господин полицейский!
Шофер протянул пачку паспортов. Мужчина взял их, и вдвоем с напарником они начали медленно продвигаться вдоль салона, героически преодолевая дикие нагромождения всевозможной утвари. Обнаружив в самых невероятных позах кого-либо из «делегации артистов», они, как могли, поворачивали его лицом к свету и долго и пристально сличали с фотографиями на паспортах, отыскивая нужный документ. «Живые» финны были настроены очень дружелюбно: не прекращая своего веселья, они протягивали проверяющим полные стаканы со спиртным и частично опорожненные бутылки, пытались сами отыскать свои документы в общей куче и старательно изображали на лицах дичайшие гримасы, подтверждая собственную похожесть на фотографические снимки. Получалось откровенно плохо.
– Фотки с мордами мало стыкуются, – остроумно и точно прокомментировал молодой таможенник, с удовольствием наблюдая за действиями чекистов от входной двери. – То ли природа у этих чухонцев такая, то ли фотографировать не умеют, а может, тяжелый ратный труд или хронические излишества...
Растрепанные, перепачканные донельзя проверяющие с красными потными лицами кое-как завершили осмотр и, брезгливо отплевываясь и вытирая ладони о собственную одежду – носовые платки ими были уже давно использованы и выброшены, – соскочили со ступеней на бетонку. У правого заднего колеса расплывалась большая лужа, рядом с которой, вытянув длинные ноги, сидел рыжий финн и безмятежно спал. Никакого желания даже приближаться к этому последнему представителю культурно-просветительской богемы дружественной страны у строгого мужчины не возникло. Он повертел в руках единственный оставшийся иностранный паспорт, прочитал в нем слово «Хуйолайнен» и на секунду задумался: это фамилия такая своеобразная или населенный пункт? Глянул еще раз в сторону громко посапывающего викинга, в растрепанной рыжей бороде которого прочно застряли гастрономические остатки всего, поглощенного им за последние сутки и принудительно извергнутого в считаные секунды на суверенную территорию Российской Федерации, и решил, что заинтересовавшее его слово достаточно точно характеризует не только этого конкретного «гражданина мира», но и все здесь происходящее, а кроме того, и его собственное питерское начальство, стерву-жену и даже не ко времени обострившийся геморрой.
Мужчина небрежно протянул оставшийся документ водителю и вместе с напарником скрылся в помещении таможенно-пропускного пункта. Глухо взревев мощным мотором, автобус неторопливо двинулся в сторону Финляндии. Раскинувшийся на его заднем сиденье рыжий финн открыл глаза. Вокруг продолжался искрометный праздник. Никому ни до кого не было никакого дела. Финн достал из кармана слегка помятую фотографию. На ней было крупно напечатано лицо Федора Ивановича Вепрева, технического консультанта общества «Русь» по вопросам реконструкции военно-исторических событий, чем-то неуловимым смахивающее на портрет бывшего артиста цирка, а ныне штатного члена Команды Вадима Аракчеева...
Рыжий скандинав усмехнулся, аккуратно поправил примечательную бороду, немного отклеившуюся около правого уха, и затянул в унисон уже звучащему громкому хору своих временных соратников протяжную древнюю руну.
Глава 4
Прав был Черемных! При несомненной «убойной» достоверности фактов мозаика не складывалась. Тут и там наружу вылезали явные противоречия. Ну, например, зачем американцам устраивать климатические катаклизмы для своих торговых, военных и даже политических друзей в Европе? Впрочем, на этот вопрос более-менее обоснованный ответ у Талеева был: в современном мире не существует друзей! Только партнеры, кинуть которых на бабки при удобном случае сам бог велел. Все определяет исключительно экономическая выгода. А уж она-то присутствует! Это точно.
Но такое объяснение никак не подходит, когда природное оружие направляется против своей же страны, как это и было со случаями в США и России. Что-то не поделили между собой и слегка «настучали друг другу по мордасам»? Вряд ли... Уж больно слаженно работают, судя по информации на диске Истратова, эти недавние противники по «холодной войне». Что ж, даже это вовсе не означает, что ошибочен первоначальный посыл. Просто объяснения надо искать в какой-то другой плоскости...
Журналист глубоко задумался, сидя в кресле перед работающим компьютером. Были уже выкурены десять сигар и выпита целая дюжина чашек крепчайшего кофе. Странно, но события в России почему-то постоянно напоминали ему о «Векторе». Это была их манера действий! Но «Вектора» больше нет! Не существует в природе ни как антигосударственной террористической организации, ни как конкретного человека, возглавлявшего ее и назвавшегося тем же именем.
Именно Команда стала их могильщиками. Она вбила первые гвозди в крышку их гроба. И отошла в тень, оставив государственным силовым структурам процесс скрупулезного выкорчевывания мелких, но разветвленных «корешков», когда стало понятно, что обезглавленная гидра не оклемается. А может, все-таки Талеев поторопился? Эта мысль мешала ему сосредоточиться. Надо, надо было разобраться еще и с Генералом, ближайшим помощником Вектора и его доверенным лицом! Гера хмыкнул: хорошо сейчас рассуждать, а ведь тогда счастьем было уже то, что удалось сохранить собственные жизни! Хотя и не всем...
