Ксеноцид - Кард Орсон Скотт

Но не свободны от того, чем должны стать. Я верю, что разум мы обрели еще до ее появления. Верю, что наша история древнее того транспортного средства, которое ее сюда доставило. Верю, что где-то в наших генах скрыт секрет жизни pequeninos, когда мы еще обитали на деревьях, а не были промежуточным этапом развития деревьев разумных.

Если бы не было третьей жизни, Человек, сейчас ты был бы мертв.

Сейчас… Но при жизни я был бы не обычным братом, а отцом. При жизни я мог бы везде путешествовать, мне бы не пришлось возвращаться в свой лес, чтобы произвести потомство. Мне не пришлось бы торчать, приросшим к одному месту, ведя псевдо-жизнь с помощью рассказов, которые сносят мне братья.

Разве тебе не достаточно освобождения от десколады? Тебе обязательно необходимо избавиться и от всех ее последствий? В противном случае, ты не будешь удовлетворен?

Я всегда удовлетворен. Я тот, кем я являюсь, каким бы путем это не произошло.

Но все так же в рабстве.

Самцы и самки все равно должны отдать собственные жизни, чтобы передать свои гены.

Бедный дурачок. Неужто ты думаешь, что свободна я, королева улья? Неужто считаешь, родители-люди получают истинную свободу после того, как родят детей? Если жизнь означает для тебя независимость, ничем не ограниченную свободу, тогда никакую из разумных рас живой назвать нельзя. Никто из нас по-настоящему никогда не свободен.

А ты запусти корни, подруга, а потом мне расскажешь, как мало было у тебя свободы, когда ты жила без них.

Вань-му и учитель Хань ждали вместе на берегу реки, метрах в ста от дома… приятная прогулка по саду. Джейн предупредила их, что некто прибудет на встречу с ними, некто с Лузитании. Они оба понимали, что это означает полет со скоростью быстрее света. Но они же предполагали, что их гостю необходимо было войти на орбиту вокруг планеты Дао, перелететь на шаттле на поверхность, и вот сейчас он пробирается к ним.

Но вместо этого на берегу, прямо перед ними, появилась до смешного маленькая конструкция. Люк открылся. Вышел мужчина. Молодой человек: крепко сложенный, с белой кожей, но лицом даже ничего. В руке он держал пробирку.

Он улыбнулся.

Вань-му никогда еще не видала подобной улыбки. Этот человек видел ее всю насквозь, как будто тут же овладел ее душой. Как будто знал ее уже издавна, всегда… лучше, чем она знала сама себя.

– Вань-му, – сказал он. Царственная Мать Запада. И Хань Фей-цы, великий учитель планеты Дао.

Он поклонился. Они ответили ему тем же самым.

– Мое послание коротко, – сказал мужчина. Он вручил Ханю пробирку. – Вот вирус. Как только я улечу… поскольку не желаю никаких генетических изменений, прошу покорно… выпьешь это. Полагаю, что вкус дерьмовый или что-то вроде этого, но, тем не менее, выпей. Затем вступи в контакт с максимально большим числом людей, в доме или ближайшем городе. У тебя есть шесть часов, прежде чем заболеешь. Если повезет, то на второй день все симптомы уйдут. Без исключения. – Он оскалил зубы в усмешке. – И конец со всеми танцами, учитель Хань.

– Наконец-то завершение с прислужничеством всех нас, – возразил ему Хань Фей-цы. – Мы уже подготовились, чтобы немедленно распространить известие.

– Несколько часов после начала распространения вируса ничего никому не говорите.

– Естественно. Твоя мудрость подсказывает мне проявить осторожность, хотя сердце приказывает немедленно огласить чудесные перемены, которые обещает нам эта чудесная и милосердная инфекция.

– Ну да, довольно-таки миленькая, – согласился пришелец. Он поглядел на Вань-му. – Но ведь тебе этот вирус не нужен, правда?

– Нет, господин, – вежливо подтвердила та.

– Джейн утверждает, что ты из самых умнейших людей, которые ей встречались.

– Джейн слишком милостива ко мне.

– Нет. Она показывала мне данные. – Взглядом он измерил девушку с головы до ног. Ей не нравилось, что его глаза одним длительным взглядом охватываю все ее тело. – Так что тебе нет смысла ждать эту заразу. И даже будет лучше, если ты смоешься еще до того, как эпидемия начнется.

– Смоюсь?

– А что тебя здесь удерживает? – спросил молодой человек. – Независимо от всех здешних революций ты останешься ребенком низкорожденных родителей. В таком мире можешь стараться всю жизнь, но все равно останешься никем, всего лишь служанкой с невероятным умом. Лети со мной, и ты будешь менять историю. Творить историю.

– Зачем мне лететь?

– Ясное дело, чтобы свалить Конгресс. Свалить их и ползком отправить по домам. Все колониальные миры сделать равноправными членами союза, победить коррупцию, открыть преступные секреты и отозвать Лузитанский Флот, прежде чем тот начнет резню. Дать права всем расам раменов. Мир и свободу.

– И вы собираетесь это совершить?

– Не сам, – заявил тот.

Вань-му испытала облегчение.

– У меня будешь ты.

– Зачем?

– Чтобы писать. Говорить. Делать все то, для чего будешь мне нужна.

– Но, видите ли, господин, у меня нет образования. Учитель Хань только-только начал меня учить.

– Да кто ты такой? – спросил Хань Фей-цы. – Как ты смеешь надеяться на то, что такая приличная девушка улетит с чужаком?

– Приличная девушка? Отдающая собственное тело надзирателю взамен за шанс приблизиться к богослышащей, которая, возможно, вовсе и не обязана избрать ее своей тайной наперсницей? Нет, учитель Хань, может она и притворяется приличной девушкой, но на самом деле она хамелеон. Меняет шкуру всякий раз, когда посчитает, что на этом заработает.

– Вы уж простите меня, но я не лгу, – заявила девушка.

– Конечно же. Я уверен, что ты от всей души превращаешься в того, кого имитируешь. Вот почему я говорю: притворяйся, что ты революционерка, идущая вместе со мной. Ты ненавидишь тех гадов, которые доставили столько горя твоему миру. Ведь правда?

– Откуда вы обо мне столько знаете?

Мужчина щелкнул себя по уху. Только сейчас Вань-му увидала в нем камень.

– Джейн информирует меня о людях, с которыми мне предстоит познакомиться.

– Очень скоро Джейн погибнет, – напомнила Вань-му.

– Да нет, на какое-то время она, возможно, и поглупеет, – возразил пришелец. – Но не умрет. Ты помогала ее спасти. Пока же она не поумнеет, у меня будешь ты.

– Я не могу, – ответила девушка. – Боюсь.

– Как хочешь. Мое дело предложить.

И он направился к люку своего маленького космолета.

– Погоди! – воскликнула Вань-му.

Тот оглянулся.

– Скажи, по крайней мере, кто ты такой.

– Меня зовут Петер Виггин, – ответил он. – Но думаю, что какое-то время придется воспользоваться псевдонимом.

– Петер Виггин… – шепнула девушка. – Но ведь это же имя…

– Мое. Потом я все тебе объясню… если только будет такое желание. Пока же скажу, что меня сюда послал Эндрю Виггин. Собственно говоря, даже погнал силой. Мне предстоит выполнить миссию. Он посчитал, что я смогу ее реализовать только лишь на тех планетах, на которых сильнее всего концентрируются структуры власти Конгресса. Когда-то, Вань-му, я был гегемоном, и надеюсь вновь занять этот пост, хотя титул может звучать и по-другому. Полетят перья, я доставлю кучу неприятностей и переверну эти несчастные Сто Миров вверх тормашками. Приглашаю тебя мне помочь. Хотя, мне плевать, поможешь ли. Говоря по правде, было бы приятно, располагать твоим умом и компанией, но, так или иначе, я это устрою. Так как? Летишь или нет?

В агонии неопределенности девушка повернулась к Хань Фей-цы.

– Я так надеялся на то, что стану тебя учить, – сказал учитель Хань. – Но если этот человек планирует сделать все то, о чем только что говорил, то это рядом с ним, а не со мной, ты скорее повлияешь на ход истории. Здесь же всю работу за нас выполнит вирус.

– Покинуть тебя – это так же, словно бросить отца, – шепнула Вань-му.

– Если ты улетишь, то я утрачу вторую и последнюю дочку.

– Только не разбивайте друг другу сердца, – вмешался Петер. – У меня здесь корабль, который летает быстрее света. Ей и не надо будет бросать Дао на всю жизнь. Если что-то не выйдет, через день или два я смогу ее привезти обратно. Согласны?