Уоррен Мерфи - Опаленная земля
– Это редкие птицы, но они появляются на небесах в трудные времена, предшествующие катастрофам. Одного я видел дважды еще на заре моей жизни, а другого – не так давно.
– Ты видел дракона?
– Солнечного дракона. Он отличается от того, что ползает по земле.
Том Палс слушал, всем своим видом давая понять, что ему все это крайне интересно.
– Погоди, – сказал Римо. – Так что же такое солнечный дракон?
– На Западе его обозначают другим словом. Естественно, позаимствованным у греков.
– Ну-ну?
– Это слово «комета».
– Так это была комета?
– Да. Это они изрыгают пламя – как делают и некоторые земные драконы. Только солнечные драконы изрыгают пламя из хвоста, а не из пасти.
Римо недоверчиво покосился на корейца.
– У них что – такой способ пукать?
На лице Чиуна появилось обиженное выражение.
– Даже теперь где-то в небесах затаился один из них, – сказал он.
Римо недоуменно пожал плечами:
– Ни разу не слышал – провалиться мне на этом месте.
– Он говорит о комете Хейла-Боппа, – включился в разговор Том Палс.
– В самом деле?
– Комету Хейла-Боппа можно было наблюдать большую часть года. Сейчас она зашла за Солнце. Говорят, когда ее снова будет видно с Земли, это будет потрясающее зрелище. Ее хвост будет намного ярче, чем у кометы Хайакута-2.
– Она не прячется за Солнцем, – возразил Чиун. – Это она налетела на это место, расплавив его своим горячим дыханием. Так она хотела предупредить людей западного мира, чтобы они задумались о своем поведении.
– Чем же они разгневали комету? – спросил Римо.
Чиун сосредоточенно сдвинул брови. При этом зрачки его светло-карих глаз удивительным образом сузились.
– Они плохо обращаются с корейцами – вот чем, – ответил он.
Римо воздел руки к небу:
– Но я бы заметил ее приближение.
– Не стоит огорчаться, Римо. Комета даже не подозревает о твоем существовании. Так что ты в безопасности. Особенно пока находишься на моей стороне.
– Кометы пролетают на расстоянии многих миллионов миль от Земли.
– Если это так, то почему же их видно с Земли? – парировал Чиун. – Если бы они летали так далеко, обнаружить их мог бы только самый зоркий глаз.
– Они очень большие – к тому же они светятся. Здесь нет никакой загадки.
– Рассадник разврата под названием Лас-Вегас тоже светится. Однако я не вижу его. А ты видишь?
– Нет, – признал Римо, слегка обескураженный.
– Не вижу я и небоскребов Бостона, до которого каких-нибудь три тысячи миль, – продолжал Чиун.
– Это потому, что Земля неровная.
– Выдумки. В какую сторону ни посмотришь, всюду видно, что Земля плоская. Я смотрю в небо и сейчас не вижу на нем так называемой кометы, хотя многие совсем недавно наблюдали ее огненный хвост. Следовательно, она опустилась на Землю.
– Если комета приближается слишком близко к Солнцу, ее бывает трудно увидеть, – стоял на своем Римо.
– Это драконы, которые обитают на Солнце и спускаются на Землю, чтобы покарать зло. Один из них побывал здесь. Он восстановил справедливость и навел порядок.
– Он убил тридцать человек.
– Он освободил их, – не унимался Чиун. – Разве не находились они здесь в заточении?
– Послушай, давай отложим этот спор до другого раза, – сказал Римо, который начинал терять терпение. – Пока что ты не можешь предложить ничего лучшего, чем версия о комете, верно?
– Да. В этом не может быть ни малейших сомнений.
– Отлично. Занеси это в свой отчет. Я намерен провести осмотр этого места.
Однако не успел Римо приступить к делу, сухой воздух пустыни прорезал дикий крик, доносившийся с противоположной стороны того силиконового чудища, которое теперь являл собой «Биобаббл».
– Кажется, это Булла, – глухо промолвил Том Палс.
Глава 6
В кабинете генерал-майора Ионы Станкевича очумело зазвонил телефон. Генерал моментально схватил трубку.
Это был желтый, как сливочное масло, аппарат прямой связи с Кремлем, последние дни не умолкавший. Вызвано это было многочисленными слухами о готовящихся переворотах и путчах. Слухи то и дело оказывались ложными. В конце концов, кому охота взваливать на себя ответственность за Россию, когда в стране такой хаос?
– Да? – сказал генерал-майор Станкевич.
– Генерал, поступило донесение о том, что в Соединенных Штатах уничтожен исследовательский космический центр. Сообщают, что за одну ночь он превратился в груду расплавленного стекла и стали.
– Вот как?
– Поговаривают о молнии. Однако, если верить нашим лучшим умам, никакая молния не могла бы вызвать таких разрушений.
– Вот как? – усталым голосом повторил генерал. Плевать ему было на Штаты, когда за окном трещала по швам матушка Русь.
– Здесь существуют две различные точки зрения. Согласно первой из них, американцы испытали новое сверхмощное оружие на собственной территории с тем, чтобы свалить всю вину на нас.
– Зачем им это нужно?
– Таковы исторические реалии отношений между двумя сверхдержавами.
Генерал уже открыл рот, чтобы сказать, что Россия – он не любил сочетание Содружество Независимых Государств – больше не является сверхдержавой, по вовремя спохватился. Если руководству нравится тешить себя иллюзиями, бывший шеф КГБ, а ныне директор Федеральной службы безопасности, не собирался их развеивать.
– Понимаю, – сказал генерал.
– Этот кретин Жириновский все время твердит по НТВ, что на американцев обрушился этот страшный Элиптикон.
– Нет никакого Элиптикона. Жириновский все это выдумал, чтобы напугать доверчивый Запад.
– Л теперь он пытается запугать Восток разговорами о том, что ястребы Пентагона используют его мощь в своих целях.
Станкевич вздохнул. Он ненавидел затасканные шаблонные фразы, считая, что тот, кто их произносит, не в состоянии адекватно оценить новые геополитические реалии.
– Что от меня требуется? – спросил он.
– Поройтесь в ваших папках. Попробуйте установить, что это за оружие и в чьих оно руках.
– Порыться в папках?
– Это первое. Когда я получу ваш отчет, мы разработаем план действий.
Генерал пожал плечами и положил трубку. Вслед за этим он нажал кнопку интеркома, соединявшего его с секретаршей.
– Подключите всех свободных сотрудников к поискам дел, касающихся оружия массового уничтожения, – приказал он.
– Мы не ведем дел по оружию, – каменным голосом изрекла тупица секретарша.
– Я имею в виду разведданные, – сквозь зубы процедил генерал Станкевич.
Секретарша раздраженно фыркнула:
– Так бы и сказали.
На этом разговор оборвался.
Откинувшись на спинку кресла, генерал-майор Станкевич смежил свои зеленые славянские очи. Как низко он пал! Если бы только можно было повернуть время вспять, с каким бы наслаждением он поставил эту заносчивую сучку перед расстрельным взводом! Да, в те времена он получил бы ответы на все свои вопросы раньше, чем ее бездыханное, окровавленное тело рухнуло бы на булыжник мостовой.
Однако это была Россия конца XX века; бывшие страны-сателлиты не видели ее в упор; НАТО наступало на горло, а славный Черноморский флот был низведен до положения жалкой военно-морской базы на территории чужого государства. В крупнейших городах правили бал бандиты и капиталисты, а несчастные старушки, чтобы свести концы с концами, вынуждены были продавать на улицах свои собственные лекарства. Праздные юнцы лениво потягивали кока-колу – вместо исчезнувшего в одночасье отечественного кваса – и жирели на проклятых гамбургерах, меж тем как средняя продолжительность жизни мужского населения упала до уровня стран «третьего мира».
Генерал попытался вздремнуть, чтобы скоротать мучительно медленно тянувшееся время. За окном на бывшей площади Дзержинского – ныне Лубянке – монотонно гудели и сигналили автомобили. Хоть что-то осталось прежним. Успокаивающие московские звуки.
Ответ пришел к середине дня в виде папки с грифом «космическая секретность» и указанием «хранить вечно».
Генерал-майор Станкевич поморщился. Гриф «космическая секретность» в прежние времена присваивался документам высшей степени секретности.
Развязав потускневшие красные ленточки, которые должны были скрывать содержимое папки от всех, за исключением самых высокопоставленных и посвященных, генерал извлек какие-то бумаги.
Когда взгляд генерала наткнулся на фамилию Земятин, выражение усталости и скуки моментально исчезло с его лица.
Кто же в бывшей Республике Советов не знал маршала Алексея Земятина? Это был человек заслуженный. Он знавал самого Ленина. Его любил Сталин. Ему доверял Хрущев. Брежнев. Андропов. Ему доверяли при всех режимах, вплоть до Черненко.
Это был военный гений, около одиннадцати лет назад исчезнувший с лица Земли при обстоятельствах, которые наводили на мысль о причастности ЦРУ, хотя последнее никогда не осмелилось бы ликвидировать его. Сам Станкевич усматривал в этом чудовищном злодеянии преступную руку Горби.
