Борис Бабкин - Сокровища мертвых
– Ты лучше поешь, – перебил его Салтыков. – Конечно, я неправильно поступаю, что опохмелиться тебе даю…
– Да правильно ты делаешь. Ты проверь этих, кто к Анне Ксенофонтовне прикатил. Уж больно они нелюдимые. На кой хрен приехали, коли никуда не вылазят? И зачем Торовы к ним ходили?
– Обязательно проверю. Говоришь, к Луке Демьяновичу сын с кем-то приехал? Странно. Насколько я знаю, Филимон ни с кем не сближается. Спасибо тебе, Григорий. А вот насчет твоей больной печени я переговорю с врачами. Ляжешь в больницу, подлечат тебя.
– Ну это когда будет!.. Ты мне лучше на куреху дай, а то бычки поднимать у магазина стыдоба.
– Где вы ходите? – возмутился рыжебородый, глядя на подошедших к своему дому Торовых. – Лука Демьянович кличет.
– Чего ему надо? – хмуро спросил Олег.
– А я откель знаю? Я приехал, он тут же велел вас кликнуть.
– Сейчас курево возьмем, – кивнул Олег, – и сразу за тобой. Иди…
– Берите, да потопали, – проворчал Емельян.
– Какое курево? – шепотом спросил брата Василий.
– Пистолеты берем. Идти надо, но хрен его знает, что он надумал.
– Как иконы-то посмотреть? – тихо спросил Штейн.
– Вечерком, – отозвался Филимон. – Он всегда вечером в купель ходит, с полчаса там обычно бултыхается. Вот тогда и посмотришь.
– А зачем он Торовых зовет?
– Узнаем.
– Доброго вам здоровья, Лука Демьянович, – кивнул вошедший первым Василий.
– И вам не хворать, – ответил тот. – Мне вот что знать хочется: зачем Василию, это я про брата, иконы понадобились? Я вас спрашиваю потому, что вы тоже вроде как иконами интересовалися. Помните, говорили, что Гришка Натку и увел из-за икон. А тут сестренка Гришкина появилась, и вы до нее хаживали. Так что скажете, племяши?
– А чего говорить-то? – пожал плечами Василий. – Дядьки Василия сыновья этим делом занимаются. А стоят доски очень прилично. Вот и сестра Гришкина тоже про них спрашивала. Правда, ей желательно глянуть, чтоб оценку дать верную.
– Только для этого? – уставился на него немигающими глазами Лука Демьянович.
– Так она говорила, – поддержал брата Олег.
– А что, – кивнул Лука Демьянович, – надобно узнать, что за богатство я имею. Надо будет показать этой бабенке иконы. Как ее кличут-то?
– Надька, – ответил Олег. – Фамилию не знаем. Если незамужняя, значит, Постанова, как у Гришки покойного.
– А чего вы не подмогли Григорию, когда Ванька с вертолета на крышу прыгнул? – усмехнулся Лука Демьянович.
– Да вы же говорили, чтоб не влезали, – обиженно напомнил Олег.
– Пожалел вас. Он бы вас обоих убил. А у речки не стал Иван кровь проливать, сына постеснялся. – Старик рассмеялся. – И ведь придумал, злыдень, – под лед вместе с бабой неверной нырнул. Ее нашли, а его до сих пор мертвым объявить не могут.
– Так звать вам Надежду или нет? – спросил Василий.
– Надобно будет, сам кликну. А вы вот что, племяши мои милые, ежели голову мне дурить мыслите, зазря надеетесь. Я старый, но из ума не выжил. И с вас шкуру спущу, ежели прознаю, что обмануть решили. Пошли вон!
Братья вышли.
– Филимон Лукич, – приоткрыв дверь бани, негромко позвал длинноволосый парень, – до вас сообщение имею.
– Ну что там, Песец? – спросил Филимон.
– К Луке Демьяновичу Торовы приходили, – Песец вошел, – и баба приехала, сестра Гришки Постанова.
– И что?
– Так она придет к Луке Демьяновичу смотреть иконы. Торовы говорили, что сестра Гришкина…
– Когда она придет? – перебил его Филимон.
– Не знаю.
– Что за баба? – спросил Штейн.
– Сестра убитого любовника жены Денова, Людоеда. Он из лагеря бежал…
– Надо опередить ее, – перебил его Штейн.
– Гришка тоже виды имел на иконы, – кивнул Филимон. – Поэтому и соблазнил бабу Денова.
– Ее нельзя отпускать, – зло проговорил Штейн.
– Держи, Песец! – Филимон сунул в карман Песца пятьдесят долларов.
– Благодарствую, Филимон Лукич, – пробормотал тот.
– Иди, – махнул рукой Филимон, – и если что узнаешь, махом ко мне.
– А что дальше? – спросил Штейн. – Если эта баба ввяжется…
– Посмотрим, что и как будет. Если вдруг иконы сумеет взять, далеко не уйдет, из района я ее не выпущу.
– Сможешь?
– Без вопросов.
– Надо посмотреть иконы, и желательно сегодня.
– Я же сказал – посмотрим.
– Сестра, говоришь, приехала? – процедил Афанасий Семенович. – И какого ее сюда нанесло, чего она тут забыла? Гришку отправили, как и положено, в гробу. А ей-то какого лешего здесь понадобилось? Уж не насчет ли икон придет торговаться? Прав, выходит, батя был, ценность в иконах имеется. Я сколько годов думал и не мог понять, что там. А выходит, что-то есть… Пашка! Ну-ка неси из молитвенной иконы! Все три тащи.
– Перестань, Афанасий, – попыталась остановить его жена. – Разве можно…
– Стой! – крикнул Афанасий. – Права ты, Тамара, негоже это. Но есть в этих иконах что-то. На кой ляд они так нужны? Из-за них же Гришка Натку приголубил. А ведь знал, что Ванька так просто это дело не оставит. Да и Василий, брат Луки, тоже что-то про иконы говорил, когда обещался Ваньке помочь. Ладно, спрячу я их подалее. Для внука пусть останутся.
– Правильно, Афанасий, – вздохнула Тамара Васильевна. – А то…
– Давайте-ка лучше обедать. Лопать хочется! – Старик подмигнул жене. Она удивленно посмотрела на него и ушла на кухню. – Все вы, голубчики, сами придете… И уж не уйти вам. За Ивана я сумею поквитаться.
Поселок Ыык-Куель
– А дед у тебя ничего, – сказал Виталий. – Сколько ему годков-то?
– Восемьдесят три, – улыбнулся Данила.
– Ни хрена себе! А не дашь. Я думал, лет шестьдесят еще.
– Идите, мальцы! – звучно позвал их от баньки пожилой мужчина. – Сполоснитесь малехо. С дороги банька самое то, весь устаток сымет. Вы это, – он указал на небольшой водоем метрах в двадцати от баньки, – как распаритесь, туды сигайте. Вода холоднющая, хворь любую изгонит и здоровья прибавит. Идите.
– Чтоб он показал иконы, – тихо проговорил Данила, – надо делать, как он скажет.
– Годится, – согласился Виталий.
– А я приказание отдам, чтоб жрать варили, – сказал старик.
– Федот Савельевич, – окликнула его с крыльца большого дома женщина средних лет, – чего готовить?
– Щей и пельмешек отвари, – ответил старик.
– Блин, – Виталий отшатнулся, – да тут сваришься на хрен, дышать нечем…
– Дед идет! – Пригнувшись, Данила шагнул в парилку. Виталий двинулся следом.
– Как парок? – послышался голос вошедшего старика.
– Зашибись, – с трудом отозвался Виталий.
– Сейчас еще поддадим. – Старик выплеснул на кирпичную горловину тазик воды.
Молодые мужчины дружно взвыли от обдавшего их пара.
– Веничком пройдите тела-то, – закрывая дверь, посоветовал Федот Савельевич. – А минут через пять в воду – сразу помолодеете.
– Блин! – выдохнул, присевший на пол Виталий. – Похоже, мы тут и крякнем.
– Выживем, – отозвался Данила.
– А молодцы мужички, – сказал подошедший к крыльцу Федот Савельевич. – Я так не могу.
Из баньки выскочил голый Данила, за ним Виталий. Они одновременно прыгнули в воду. Раздался дружный вопль. К баньке мужчины бежали еще быстрее.
– Там же лед, – хмыкнул старик. – Вечная мерзлота. По сто грамм им поднесите моей настойки, – кивнул он в сторону баньки. Две женщины налили в стаканы красноватую настойку и пошли к баньке.
Якутск
– А где Иннокентий Яковлевич? – спросила Маша рыжеволосую плотную женщину.
– Поехал договариваться о дальнейшем маршруте. Меня зовут Маргарита Сергеевна, до возвращения Иннокентия Яковлевича я буду с вами. Дальше тоже, но уже под руководством Иннокентия Яковлевича.
– А сейчас что делать будем? – спросила другая девушка.
– Поедем в краеведческий музей.
– Она только с одной девчонкой и ходит, – сказал по телефону сидевший на заднем сиденье джипа с затемненными окнами парень. – Так что проблем никаких.
– Присматривайте за ней, – приказал мужчина. – Где Штейн?
– Без понятия. Он вчера исчез с каким-то…
– Ясно, – не дал договорить ему абонент. – В общем, запомни, Бегун, только наблюдение. Если она попытается уйти – берите.
– Ништяк. Если дернется – хапнем.
– И без жаргона желательно.
– Все путем.
– Кто с ними сейчас?
– С кем?
– Бегун, ты думать или хотя бы слушать умеешь? Кто с группой?
– Баба какая-то, ничего шкура. И какой-то мужичок, амбал. В тени, на расстоянии держится. А…
– Ладно. Надеюсь, ты все запомнил. Если попытается уйти – берите.
– Понятно.
– И не забудь еще одно: Иннокентий ни о чем не должен узнать.
– Да я в курсе, – хмыкнул Бегун.
Ыык-Куель
– Какие-то линии, – пожал плечами Данила, – и ничего конкретного.
– А сколько всего икон? – спросил Виталий.
– Без понятия. Да и не знаю я, на кой хрен они нужны. Просто базарок идет, что с их помощью можно найти это захоронение. Может, иконы все вместе нужны. И если сложишь их правильно, будет ясно, где искать гробы. Иначе как тут понять – что это? Ну вот тут линия, – кивнул он, – а в другой чуток черточки, и в стороны какие-то запятые уходят. Ни хрена непонятно!
