Михаил Рогожин - Билет в никуда
Только Вейко собрался задать вопрос, как Столетов продолжил:
– И первое, что требуется от вас как от людей, готовых принять мои предложения, – употребить все свое влияние, чтобы завтра в девять часов утра вице-премьер Олег Данилович Суховей появился в своем кабинете целым и невредимым. Надеюсь, меня правильно поняли… – и, повернувшись к Вене, коротко приказал: – Проводи.
После внезапного ухода Столетова атмосфера накалилась. Цунами метался по комнате переговоров с воплями и матом.
– Чтобы я? Да никогда! – единственное, что можно было разобрать.
– Пора сваливать в Питер, – поддерживал его Вейко. Батя переглянулся с Унгури. Старик остался доволен вниманием, оказанным одним из первых людей государства.
– Он немногословен…
Батя понимающе улыбнулся и рассказал притчу:
– Когда-то Чингисхан послал к внуку Батыю в советники своего человека. И с ним передал записку. Батый прочитал ее. Там была всего одна фраза: «Этому человеку верь». Друзья удивились краткости рекомендации. Но Батый ответил: «Ясно – и достаточно!»
– Ты, хранитель воровских традиций, предлагаешь сотрудничать с государством? – обрушился на него Цунами.
– А кто тебе сказал, что Столетов – это государство? Он на этом и не настаивает. Просто в отличие от нас у него под рукой тысячи бойцов. Тот же рэкет, та же идеология, но на грандиозном уровне. Выигрывает не тот, кто занимает чужое место, а тот, кто сохраняет свое. Такая возможность нам предоставляется. Не следует от нее отказываться…
– А где мы найдем вице-премьера? – не успокаивался Вейко.
Батя удивленно посмотрел на Цунами.
– По-моему, Кишлака вырастил наш друг Толя. Пусть он и воздействует на него.
– Это без меня!
Цунами, ни с кем не попрощавшись, выскочил из комнаты переговоров. Его уход облегчил разговор. Мирча был полностью согласен с позицией Бати. Ему Марфа наказала вынудить сообщество заняться освобождением Суховея.
– Так кто же найдет вице-премьера? – повторил Батя, в первую очередь адресуя вопрос Мирче. Тот не замедлил выпалить:
– Из всех известных людей лучшие отношения с Кишлаком имеет Курган. Он должен быть в Москве.
– Но где его искать? – развел руками Унгури.
– У Майи Зарубиной…
– Откуда известно? – насторожился Веня, уверенный, что друг до сих пор болтается по Европе.
– В дамском клубе секретов не бывает. Они первые узнали, что похищение организовал Кишлак.
Батя встал и жестко заявил:
– С этим «отмороженным» нужно покончить раз и навсегда. Найди Кургана, передай нашу просьбу. Если завтра Суховей войдет в свой кабинет, а Кишлак ляжет в гроб, мы все гарантируем Кургану коронацию в воры в законе. Думаю, со мной согласятся Унгури и Вейко.
Возражений не последовало. Мирча отправился звонить Майе Зарубиной.
Кишлак предавался любимому занятию. Курил «план» и смотрел по телевизору программы новостей. Дело происходило на подмосковной даче. Трехэтажный особняк, построенный недавно убитым банкиром, отличался немыслимой роскошью. Дом состоял из четырех башен и центральным холлом между ними. В одной из башен находилась спальня хозяина, приглянувшаяся Кишлаку. Братва разбрелась по всему зданию, неся охрану внутри и снаружи. Двор, с подстриженным газоном и с альпийскими фиалками лилового цвета в каменных вазах, был обнесен высоким, неприступным забором. Судя по всему, банкир собирался жить долго и счастливо. Но не удалось…
– Ни слова о вице-премьере страны? Вот народ! Держат в тайне. Слышь, Олег, на хрен ты никому не нужен, – обращался Кишлак к лежащему под кроватью связанному Суховею.
– Рыщут, должно быть, – флегматично отозвался Скрипач, занятый чисткой пистолета.
– Пускай. Я заставлю подчиняться мне! Иначе у них не будет ни вице-премьера, ни постановлений. Завтра отправишь мои требования Унгури. Пусть выучит наизусть. Без Кишлака в этой стране никто и шагу не сделает!
Скрипач кивал головой. Он редко вслушивался в болтовню командира. Приучил себя быстро реагировать только на команды. А Кишлаку хотелось поговорить.
– Слушай, вице, чего притих? Может, выпить хочешь? Ну, молчи, начальничек хренов. Кто ж тебе вбил в голову, что ты, дерьмо собачье, способен страной управлять? Тебе одно назначение – горшки за мной выносить. Учти, хозяином японских островов буду я! И вообще отделюсь, к чертовой матери, от России. О, братва погуляет!
– Японцы агрессию устроят, – не согласился Скрипач. Его совершенно не прельщала гульба на Дальнем Востоке.
– Э, Скрипач, с тебя и композитора Глюка по ночам достаточно. А я дождусь того момента, когда Батя, Унгури и остальная помойка приползут ко мне на коленях. Руку будут целовать. Коронуют, наплевав на всякие традиции и правила. Сегодня с Кишлаком не справится даже министр ментовки.
Переключив телевизор на информационную программу НТВ, налил в стакан водку и предложил Скрипачу поужинать.
– А козлу под кроватью дадим тогда, когда начнет блеять!
Они выпили. Скрипач ел мало и неохотно. История с вице-президентом затягивалась и превращалась в опасную бессмыслицу. Никто его спасать не собирался. А в правительстве, похоже, только обрадовались такому странному исчезновению.
Скрипач выпил и тускло констатировал:
– Скучно.
– А ты подвесь вице-премьера за ноги к люстре и развлекись немного. Легкие пытки очень хорошо поднимают Настроение, – предложил Кишлак, явно стараясь попугать лежащего под кроватью Суховея.
И вдруг замер, превратившись в слух. Ведущая информационной программы передала только что полученное сообщение: «В десятое отделение милиции, расположенное на Крутицком валу, доставлен особо опасный преступник, уголовный авторитет по кличке Курган, который подозревается в многочисленных противозаконных деяниях. Всех, кто имеет какую-либо информацию о совершенных им преступлениях, просьба обращаться по телефону…»
Кишлак не дослушал, грохнул кулаком по столу с воплем:
– Наших бьют!
Скрипач покачал головой. Кишлак вскочил и забегал по круглой спальне.
– Стоит только лечь на дно, как они начинают хамить! Нет, чтобы моего кореша в ментовку? Я ему как брат! Вспомни, Скрипач, как он с нами работал? Да не отдам его, пока моя рука способна дотянуться до пистолета. Слушай команду! Подбери бойцов, переоденьтесь в камуфляжную форму ОМОНа, на морды маски и прямиком – в ментовку. Нашли, куда такого человека помещать! Разгроми все к чертовой матери, а Кургана немедленно ко мне. Очень хочется с ним выпить.
Выслушав приказ, Скрипач не мог скрыть радость. Наконец-то появилась возможность размяться. Да и Курганова уважал без всякой балды.
Александр Курганов действительно находился в узкой камере-одиночке. Туда его привез сам Вейко. А до этого целых два часа приехавшие в гости к Майе Зарубиной дамы умоляли отбить у Кишлака вице-премьера Суховея.
Алла Константиновна закидывала голову и дергалась всем необъятным своим телом. Ирина давала ей валерьянку и заставляла нюхать нашатырь. Марфа обещала Александру долю в бизнесе и работу на пару с Мирчей. Тамара проклинала тот день, когда связалась с безнравственным и жестоким Кешей. А сама Майя не сводила с него ласкового, восторженного взгляда, давая понять, что гордится им, попавшим в центр внимания таких особ.
Александр не знал, как поступить. Совершенно не хотелось лезть в это дело. Но поскольку никто не знал, где находится Кишлак с похищенным Олегом Даниловичем, то и бабские стенания шли, как говорится, «не в кассу». Александру даже нравилось напускать на себя значительный вид и по поводу Кишлака драматично разводить руками, мол, ищите ветра в поле. Откуда же ему было знать, что на сходке приняли решение отправить его к Кишлаку.
Остроумная идея использовать Кургана в виде живца принадлежала Мирче. Он помнил, как во время ограбления Кишлак прислушивался к Александру, после чего сделал своим ближайшим другом.
– Поверьте, как только Кишлак услышит об аресте Кургана, то бросится его спасать. А, попав к нему в логово, Сане не составит труда освободить вице-премьера.
Батя согласился с предложением и взял на себя заботу о незамедлительном распространении сообщения по всем средствам массовой информации. А Вейко связался с давними приятелями из отделения милиции. Все расходы взял на себя старик Унгури.
Когда Мирча появился у Майи Зарубиной, Курганов понял, что женские мольбы – всего лишь прелюдия. И не ошибся. Оставшись с ним наедине, Цыган подробно рассказал о встрече со Столетовым и его условии в отношении вице-премьера.
– А если я откажусь? – разозлился Александр. Ему претило участие в провокации.
Мирча не стал вилять, а высказался вполне определенно:
– Решение сходки для тебя закон. Выполнишь – коронуют на вора в законе. Откажешься – отнимут руку. А чем закончится, сам понимаешь.
– Меня запугать сложно. Я ведь стреляю без предупреждения. Цунами тоже участвовал?
