Владимир Шитов - Собор без крестов - 2
— Ты же меня с ним знакомил.
— Не помню, давно было. Так вот, мы с покойным Ла- пой наших козырных свели со свояками из-за океана. С ними у нас сейчас тесная связь и сотрудничество.
— Вот оказывается, какой ты у нас тихоня, — не скрывая восхищения, произнес Туляк. — А я, дурак, все думаю и удивляюсь, чего это такие фартовые ребята ходят перед тобой на полусогнутых.
— Кончай заливать, я не люблю, когда начинают леща давить. Возьми себе на вооружение мой принцип «тише едешь, дальше будешь». Я свои проблемы решаю тихо, накатиком и без крови, поэтому в нашей среде у меня кровников практически нет. Не потому, что я боюсь их иметь, а просто я так приучил себя работать, после покаяния. Если ты будешь постоянно придерживаться моих принципов, то в один прекрасный день, когда у меня дома соберутся в достаточном количестве «законники», я смогу подписаться за тебя, чтобы они взяли тебя в свои ряды. Но ты больше не должен делать таких ошибок, какую допустил с пацаном Голдобеева.
— Сколько времени мне ждать такого момента? — воскликнул Туляк, не скрывая своей заинтересованности.
— Я за тобой давно наблюдаю. Как увижу, что ты созрел, так я без твоего напоминания сам скажу, что твое время пришло.
— А вдруг с тобой что-нибудь случится? — не решившись сказать, что Лесник уже старый и может в любое время умереть, спросил Туляк.
— Ничего со мной не случится, можешь не переживать.
— Но никто из нас не гарантирован от трагической случайности.
— Я понимаю, что ты хочешь сказать, и уверяю тебя, что в ближайшее время откидывать копыта не собираюсь. Но на всякий случай, сообщаю тебе, что если окажусь плохим предсказателем в отношении себя и косая меня все же заберет, то тогда тебе придется держаться за Тихого. Он по нашей линии ботает отменно, имеет обширную связь среди законников.
— Откуда у него такие способности и блат?
— В зоне у хозяина червонец на положении тянул, — пояснил ему Лесник. — Притом, учти, руководить пришлось полосатиками.
— Да, действительно, он прошел академию высшей пробы, — согласился с мнением Лесника Туляк. — Ты меня можешь с ним поближе познакомить?
— Без проблем. Думаю на днях нанести ему визит, но хочу после поездки в Штаты отдохнуть пару дней. Как поеду к нему, так могу и тебя прихватить с собой.
— Не забудешь? — не скрывая личной заинтересованности, спросил Лесника Туляк.
— Я хоть и пожилой человек, но пока склерозом не страдаю,— успокоил его Лесник. Видя, что тема беседы начинает иссякать, он предложил Туляку: — Давай будем разбегаться. У нас с тобой сегодня будет горячий день.
— Мне бежать некуда, я на своем рабочем месте, а вот тебе, Виктор Степанович, действительно сегодня придется по-молодецки побегать, — пожимая Леснику руку на прощание, заметил Туляк.
«Уважает мой возраст, сильно руку мне не стал жать», — покидая ресторан, удовлетворенный беседой с Туляком, подумал Лесник.
Возвратившись к себе домой, Лесник счел необходимым позвонить Голдобееву, чтобы сообщить ему о результате своей беседы с Туляком. Трубку подняла его супруга Антонина Алексеевна, она сообщила ему, что ее муж в настоящее время находится на работе. Леснику пришлось звонить Голдобееву в офис его фирмы:
— Юрий Андреевич?
— Да!
— Узнаете, кто вас беспокоит?
— Конечно, Виктор Степанович, я слушаю вас.
— Юрий Андреевич, у меня есть друг, который хочет получить у вас на фабрике работу. Вы не могли бы подъехать ко мне домой и с ним побеседовать. Сможете сами определить его деловые качества и на месте решить — будете брать его к себе на работу или нет.
Голдобеев понимал, что Лесник хочет с ним немедленно встретиться, тогда как весь остальной разговор Лесника был чистым блефом.
— Сейчас подъеду, — слишком заинтересованно для работодателя ответил глава фирмы «Стимул».
Когда Голдобеев приехал домой к Леснику и, сопровождаемый Угрюмым, поднялся к нему в кабинет, Лесник, пожимая ему руку, сообщил:
— Сегодня в восемь часов вечера вы должны вместе со своим шофером, на своей машине подъехать к моему дому. Я поеду вместе с вами за вашим внуком.
— Он жив, здоров?
— Как мне сообщили, его содержат в сносных условиях, и он жив и здоров.
— Я вам благодарен за такое радостное для меня сообщение. Сколько мне надо будет взять с собой денег для его выкупа?
— Нисколько!
— Как так нисколько? Зачем же было тогда бандитам его похищать?
— Я их уговорил добровольно отказаться от своей глупой затеи.
— А вам я тогда сколько буду должен за вашу услугу?
— Тоже ничего.
— Ничего не понимаю. Никто не хочет у меня брать взятку. Как будто в дурдом попал. Говорят, что только там взяток не берут, да и то — не врачи, а больные. Как вам удалось уговорить налетчиков вернуть нам нашего Михаила без. каких-либо условий?
— Видите ли, Юрий Андреевич, у воров, я имею в виду настоящих, имеются свои принципы, гордость. Мне удалось такому вору раскрыть глаза и доказать тот факт, что захват ребенка заложником и требование за него выкупа позорят честь настоящего вора. Таким своим поступком он изменит своей масти.
— Неужели вор ради своей масти может отказаться от реального, крупного денежного выкупа?
— Может, но не каждый. Тот, с кем я имел дело, как раз относится к такому малочисленному воровскому исключению.
— Пока Михаила не буду держать в руках, не смогу поверить в существование таких идейных воров.
— Это ваше право. Я только хочу вам сказать, что у настоящих воров принципы дороже даже жизни, не говоря уже о деньгах. Когда после войны воры раскололись на два лагеря, на сук и воров старой закваски, то они в зонах резали друг друга тысячами, при этом каждая сторона до последнего отстаивала свои принципы и устои, в которые они верили. На эту тему есть много документальной и художественной литературы. Если вам захочется более подробно ознакомиться с данной темой, то почитайте литературу, и вы тогда поверите в то, что я вам сейчас сообщил.
— Обязательно восполню этот пробел.
— А теперь давайте, Юрий Андреевич, расставаться до вечера.
— Мне можно будет дома поделиться с близкими своей новостью?
— Можно, но не желательно.
— Почему не желательно? Это ведь все равно через несколько часов произойдет!
— Я выражаю не только ваши интересы, но и преступников. Если кто-то из работников милиции, у которой во многих местах есть свои уши, узнает, что вы сегодня вечером вместе со мной поедете получать своего внука, то они могут, в интересах закона, попытаться задержать налетчиков. В свою очередь, те, обнаружив засаду, устроенную им работниками милиции, не пожелают рисковать собой и откажутся от встречи с нами. Если сегодня по вашей вине встреча заинтересованных сторон не состоится, то я буду вынужден уйти в сторону. Как говорится, сами варитесь в собственном соку.
Понимая, чем он рискует, если проговорится о полученной от Лесника новости, Голдобеев вымученно заверил Лесника:
— Мне будет тяжело не поделиться с близкими радостной новостью, так как хочу облегчить их страдания, но я даю вам слово, что выдержу и о вечернем событии от меня никто ничего не узнает.
На этом они расстались. Несмотря на заверение Голдобеева, Лесник, в свою очередь, тоже предпринял меры предосторожности, чтобы операция по возвращению Голдобееву внука завершилась успешно. Что именно он предпринял, мы узнаем из следующей главы.
ГЛАВА 77. ГОНКИ С ПРЕСЛЕДОВАНИЕМ
Как бы Голдобееву ни хотелось пораньше поехать к Леснику домой, чтобы с ним отправиться за внуком, он не мог себе позволить несдержанность, а поэтому лишь в восемь часов вечера, как требовал Лесник, подъехал к его дому на черной «волге», управляемой Василием Филипповичем. Лесника практически не пришлось ожидать. Как только машина остановилась около дома, к ней немедленно вышел из двора Лесник со свертком в руках и забрался на заднее сиденье. Голдобеев спросил у него:
