Борис Бабкин - Ожерелье смерти
Уж, не поворачиваясь, кивнул.
— От кого ты это услышал? — Эля подозрительно посмотрела на него.
— Моя знакомая у Дьячковой в поварах. Вот она и сказала. Сегодня утром Кралин собрал всех и сообщил о смерти Нинки.
— И кто сейчас вместо нее? — спросила Рита.
— Вячик, — на этот раз обернувшись, кратко сообщил он.
— А как это приняли остальные?
— Да вроде спокойно, — он пожал плечами. — Кралин — мужик башковитый. У него и команда неплохая. Все бывшие спортсмены. Так что, может, кто-то и недоволен, а возразить побоялся. — Уж ухмыльнулся. — Это попозже выяснится, кто недоволен. Когда Кралину пулю в лоб всадят или на нож налетит. Тогда и выяснится, кого он не устраивал.
— Отлично! — радостно воскликнула Лукина.
— Ты-то чему радуешься? — изумленно посмотрела на нее Журина. — Или с Вячиком в постели валялась? — ехидно спросила она.
Понимая, что Эля толкает ее на ссору в присутствии Ужа, Лукина сдержалась и спокойно ответила:
— Если Кралин мужик умный, он будет заниматься своими делами, а Психа оставит в покое. А это значит, что одним конкурентом меньше!
— Вы все поняли? — Кралин, остановившись перед сидевшими на спортивных матах парнями, поочередно всматривался в лицо каждого.
— Да чего тут не понять, — лениво отозвался один из них. — Все сделаем, как скажешь.
— Конечно, — подал голос еще один. — А то порядком надоело в шестерках да сторожевых псах у толстозадых спекулей ходить. Они, сучата, «марсом» да «сникерсом» наторгуют лимон и кинут кусок. Охраняй его, пса!
— Все, мужики! — сказал Вячеслав. — Теперь мы будем у руля. И платить нам будут не только за охрану! Правда, сначала кое-кого в этом убедить надо будет. — Он усмехнулся.
— Это всегда пожалуйста. А то уж засиделись без дела. Только скажи, — перебивая один другого, отозвались парни.
Лютый медленно шел по немноголюдному переулку. Он около двух часов бродил возле дома, где живет сестра. Что там засада, знал. Но встретиться с Жанкой просто необходимо. Он не знал, как она его встретит, что будет говорить. Это не имело значения. Лютый зло прищурился.
«Не дай бог, этот Пузыришко ей сделал что-то! Весь жир выплавлю!»
Взглянув на часы, выругался, оглянулся вокруг и быстро пошел к метро.
Улыбаясь про себя, Жанна торопливо шла домой. Сегодня она снова разговаривала по телефону с Эдом. Он сказал, что дня через три обязательно приедет, что любит ее, и просит стать его женой. Приняв растерянное молчание Жанны за обиду: вот, мол, по телефону признался, — смущенно добавил, что, в общем-то, всегда был робок с женщинами. И, горячо уверяя, что очень ее любит, обещал просить руку и сердце на коленях. Довольно сухо, хотя внутри все пело и ликовало от радости, попрощавшись и предупредив, чтобы обязательно сообщил о дне приезда — у нее сейчас знакомые брата, которые его очень ждут, — Жанна имела в виду засаду и надеялась, что Эдгар поймет ее. Он обещал телеграфировать. И сейчас Жанна, веселая и даже счастливая, шла домой. Увидев телефонную будку, она остановилась. Немного подумав, решила позвонить своей двоюродной тетке, одиноко живущей не так уж и далеко от нее.
Она не знала и даже предположить не могла, что за ней уже давно наблюдает неприметный, средних лет мужчина, который, выполняя наказ Василисы, выясняет, где можно без особого труда похитить сестру Лютого и тем самым заманить его к себе. Ничего этого Жанна не знала. И, увидев телефонную будку с разбитой дверью, вошла в нее. Неприметный ускорил шаг. Остановившись за спиной снявшей трубку женщины, делая вид, что прикуривает, сумел разглядеть номер, который она набрала. А благодаря тому, кто разбил дверь, услышал, как она договаривалась о встрече. Когда Жанна стала прощаться, пошел дальше. Запомнив номер телефона, он без труда узнал адрес дома, куда она завтра собирается. Чуть больше времени потребовалось для того, чтобы узнать, что там проживает одинокая пожилая женщина. Выяснив все это, неприметный отправился на доклад к Василисе.
Фомин, нервно расхаживая у входа в больницу, почти непрерывно курил. Его мать, возвращаясь на своей машине с дачи, не справилась с управлением. Автомобиль несколько раз перевернулся и загорелся. При взрыве мать выбросило из машины. Она была в очень тяжелом состоянии, но жива, и врачи уже около трех часов боролись за ее жизнь.
— Его нет дома! — положив трубку воскликнул плотный капитан милиции.
— Опергруппа выехала? — нервно покусывая сигарету, спросил седоволосый мужчина в штатском.
— Сразу же, как только приняли звонок, — кивнул капитан.
От сильного удара кулаком в живот коренастый мужчина упал лицом вперед.
— Где она? — ухватив за волосы, поднял его голову Псих. — Говори, Туз! Или зашибу, сука!
— Не знаю, — с трудом прохрипел тот.
Ударом в челюсть Псих отправил мужчину на пол. С подергивающейся верхней губой он дважды пнул Туза в живот.
— Она все время просит позвать вас, — сказала Фомину пожилая женщина в белом халате.
— Она будет жить?
— Понимаете, — врач отвернулась, — состояние слишком…
Не дослушав ее, майор осторожно открыл дверь и вошел в палату.
— Нас тогда с ней какие-то парни прихватили, — испуганно говорил Туз. — Я узнавал потом. Они на Старика работали…
— Да хрен с тем, на кого они пахали! — зло перебил его Псих, — Розка где?
— Что?! — отскакивая от кровати заорал Фомин.
— Тогда на нее дело завели, — с трудом прошептала мать. — Я и убедила Лахорина дать тебе диагноз, что якобы ты после ранения отцом быть не можешь.
— Что здесь? — в приоткрытую дверь заглянула встревоженная медсестра.
Майор толкнул ее в плечо и закрыл дверь.
— Я должна была сказать это, — услышал побледневший Александр шепот матери. — Прости, сын. Все это неправда, — она громко застонала.
— Как ты могла? — прошептал он. — Зачем?
Вбежавшие в палату медики, оттеснив его от матери, склонились над ней. Закрыв лицо руками, пошатываясь, он вышел из палаты и побрел по длинному коридору.
— Товарищ майор! — отстранив пытавшуюся задержать его медсестру, к Фомину подбежал рослый парень в штатском. — Из Шапкино по телефону звонила женщина. Псих там!
— Что?! — взревел Фомин.
— Псих в Шапкино, — повторил явно перепуганный парень.
Майор бросился к выходу.
Усмехнувшись, Псих налил в стакан водки и подвинул его сидевшему напротив Тузу.
— Пей.
Туз облизал распухшую, окровавленную губу и, дрожащей рукой взяв стакан, мелко стуча зубами о стекло, быстро выпил.
— И секи момент, Сашок, — небрежно проговорил Смирнов, — если где-то вякнешь, что видел меня, шкуру сниму!
— Да ты что? Чо я, сука, что ли? Не, Псих. Я мужик по масти! Мне и…
— Закройся, — лениво посоветовал Псих. Поднявшись, он шагнул к двери. Обернулся к Тузу: — Вот, — держа правую руку в кармане, он левой достал конверт. — Тут тебе интересно будет. — Туз метнулся вперед, протянул руку и, захрипев: «За что?», прижал ладони к животу, медленно осел на пол.
Псих полоснул его острым лезвием по горлу.
— Так надежнее, — негромко сказал он. Шагнув к столу, взял свой стакан. Осмотревшись, нагнулся к скрюченному Тузу и вынул из заднего кармана джинсов толстый бумажник. Открыл и довольно улыбнулся.
— Как же ты могла, мама! — шептал Фомин. — Как же ты могла?
На спидометре стрелка как бы замерла на 160. Стоящий у машины госавтоинспекции старший сержант милиции, увидев мчавшиеся «жигули», махнул жезлом, выругался и рванул дверцу своей машины на себя.
— Осади, — насмешливо посмотрел на него сидевший за рулем капитан. — Это Фомин. Из угро.
— Он приедет? — спросил сидевшего в углу на стуле со скованными сзади руками Пахана здоровенный мужчина в джинсах.
— Да иди ты! — зло огрызнулся тот. — Мусор поганый! Здоровяк удовлетворенно кивнул:
— Значит, приедет. А тебе, Пахан, пятерик точно влупят. Ведь ты знал, что Псих в розыске.
— Слышь, начальник, — немного помолчав, спросил Пахан. — А как вы его срисовали?
— Так ты сам и звякнул нам, — со смехом отозвался сидевший на кровати лысоватый атлет.
— Ты чо базаришь?! — рванулся Пахан. — Псина легавая!
Здоровяк небрежно рубанул его по шее. Сразу обмякнув, Пахан вместе с качнувшимся от удара стулом, повалился на бок.
— Зачем бьешь?! — воскликнула сидящая на кровати женщина.
— Кто бьет? — удивился тот. — Это он от переживаний. Подхватив падающего Пахана, он поставил стул на ножки.
Обгоняя «КамАЗ» с прицепом, «жигули», уходя от столкновения со встречной «волгой», вильнули влево. Попав колесом в прославившую русские дороги выбоину, с сухим треском налетев на километровый столбик, перевернулись. Скрежет мятого металла, глухие удары трижды перевернувшегося автомобиля, испуганные выкрики из резко затормозившей «волги» в сводках ГАИ отмечаются просто: «дорожно-транспортное происшествие». От остановившихся машин к выброшенным с шоссе «жигулям» бежали люди. С выбитыми стеклами, покореженным, раскрытым капотом и мятой кабиной, «жигули», перевернувшись в четвертый раз, встали на колеса.
