Евгений Сухов - Трактир на Мясницкой
– Кажется? – переспросил Коробов и мельком глянул на меня. Наверное, этим взглядом он просил меня запомнить то обстоятельство, что жена неуверенно говорит про мужа насчет того, больше он стал выпивать или нет. Обычно жены такие вещи подмечают с ходу…
– Он что, был сильно пьющим? – поднял брови Володя.
– Ну, не то, чтобы сильно, – неуверенно как-то ответила Аделаида Марковна, – но выпить он любил и мог. Конечно, когда был повод и подходящие обстоятельства.
– А часто имелись подобные поводы и подходящие обстоятельства? – спросил Володя.
– Я бы сказала, не очень часто, но все же имелись, – не сразу ответила Аделаида Марковна.
– Он становился агрессивен, когда был во хмелю? – поинтересовался Коробов.
– Не более чем обычно, – чуть заметно усмехнулась супруга покойного. – У него, вообще, был довольно вспыльчивый характер.
– Понятно, – резюмировал Коробов. – А скажите, в последнее время ему никто не угрожал?
– Нет, – ответила Аделаида Марковна. – По крайней мере, я об этом ничего не знаю.
Мне показалось, что Коробов вот-вот поинтересуется: «А что вы вообще знаете про своего мужа», и я даже испугался, что после таких слов Снежная Королева фыркнет и не станет отвечать на его вопросы. Поэтому я облегченно вздохнул, когда Володя заговорил об ином:
– А у вас были доверительные отношения, или ваш муж предпочитал не говорить вам о неприятностях, предпочитая самому решать все подобные вопросы? – осторожно спросил Коробов.
– Да как вам сказать… – Женщина на время задумалась. – У нас были обычные супружеские отношения. В общем-то, и у меня, и у него имелись какие-то свои секреты, какие-то недоговоренности. Возможно, на некоторые вещи мы смотрели по-разному. Но не более того…
– И вы знаете, какие это были секреты? – посмотрел на жену повара следователь по особо важным делам.
– Я, по крайней мере, знала, – ответила Аделаида Марковна. – Или догадывалась… А вот знал ли он, что я утаивала от него, – это вряд ли. Женщины, знаете ли, умеют лучше скрывать и свои чувства, и свои мысли, чем мужчины.
– Это точно, – подал я с воодушевлением свой голос. – Вот когда мы с Ириной начали встречаться, то я ни сном, ни духом не ведал, что у нее…
– Помолчи, – вдруг оборвал меня Володя, нахмурив брови, и задал своей собеседнице очередной вопрос:
– Ну, и что вы про него знали такого, о чем ваш муж предпочитал недоговаривать?
– Женщины, – коротко ответила Аделаида Марковна.
– То есть ваш муж вам изменял, и вы об этом знали? – задал не совсем корректный вопрос Коробов. Но что делать, иногда следователям приходится задавать бестактные вопросы, чтобы составить для себя портрет подозреваемого или потерпевшего. Работа у них такая…
– Да, знала, – снова коротко ответила женщина. И добавила абсолютно спокойно, без сарказма и обиды: – Когда муж начинает по ночам переписываться по компьютеру со старым «армейским другом», который неожиданно нашелся в социальных сетях, стирать на телефоне принятые и отправленные сообщения, то вопрос о том, появилась у него женщина или нет, решается естественно в положительную сторону…
– Ну, случаются такие обстоятельства, совсем не зависящие от того, появилась в жизни мужчины женщина или не появилась, когда мужчина просто решает поменять что-то в своей жизни, – не стал с ходу соглашаться с доводами Аделаиды Марковны Володя. – Неряха становится вдруг чистюлей и начинает шикарно одеваться и следить за собой. Кто-то начинает заниматься зарядкой и бегать, чтобы убрать растущий живот. Кто-то становится вегетарианцем, хотя все время до принятия такого решения ни дня не обходился без мяса. Да мало ли обстоятельств, которые могут поменять жизнь мужчины, – завершил свою реплику Володя.
– Мужчины – возможно, – парировала его речь Аделаида Марковна. – Но не Максимов. У него все было написано на лице…
– А вы очень наблюдательны, – отметил Володя Коробов. – Не всякая женщина вот так, по нескольким, на первый взгляд, ничего не значащим признакам, может определить, что ее муж имеет на стороне…
– Всякая, – не дала договорить следователю Аделаида Марковна. – Всякая женщина рано или поздно заметит появление соперницы или просто любовницы у мужа. И наблюдательности особой тут не требуется. К тому же, за одиннадцать лет замужества вполне возможно узнать все привычки и предпочтения мужа.
– Что ж, может, оно и так, – заметил Коробов. – Женский характер – загадка для мужчин.
– И это хорошо, – констатировала Аделаида Марковна. – Пусть оно так и остается впредь.
– Как скажете, – пожал плечами Володя и, немного помедлив, задал новый вопрос: – А вы что от него утаивали? – Тут Коробов изобразил на лице улыбку, которая была похожа на улыбку Лелика – Миронова, когда в него выстрелил из игрушечного пистолета мороженым сын Семена Семеныча Горбункова – Никулина.
– Это секрет, – ответила без ответной улыбки Аделаида Марковна. – Пусть он таковым и останется. И к делу об убийстве моего мужа он никакого отношения не имеет.
– Ну, это как сказать, – произнес Володя, но настаивать не стал. И задал новый вопрос: – А с кем ваш муж вчера подрался, вы знаете?
Аделаида Марковна подняла брови:
– Простите, я вас не совсем поняла?
– Я спрашиваю вполне понятно: вы знаете, с кем подрался вчера ваш супруг? – повторил свой вопрос Володька.
– Я… Я не знаю, – растерянно произнесла женщина. – А он разве подрался с кем-то? Странно… Наверное, это как раз был тот самый случай, о котором он предпочитал умолчать. – Она пару мгновений помолчала, а потом добавила, как бы оправдываясь: – Я ведь уже говорила вам, что он был вспыльчив. И подраться мог, наверное, с кем угодно: с коллегой, сделавшим что-то наперекор ему; с прохожим, задевшим его плечом; с соседом по лестничной площадке…
– А что, такие случаи уже бывали? – быстро спросил Коробов.
– Какие? – не сразу поняла, что от нее хочет узнать следователь.
– Чтобы он подрался, скажем, с соседом по лестничной площадке, – уточнил Володя.
– Нет, такого случая я не припомню, но это вполне могло произойти, – ответила Аделаида Марковна.
– Я вас понял, – произнес Коробов. – Выходит, и раны на его голове вы у него не видели? – уперся взглядом в лицо женщины следователь по особо важным делам.
– Нет, – последовал короткий ответ.
– А он, вообще-то… – Володя сделал паузу, – дома вчера ночевал?
– Да, где ж еще, – повела плечами Аделаида Марковна.
– И вы не заметили у него рану на голове? – изумился Коробов.
– Нет, – снова последовал короткий ответ.
– Простите, а вы с ним спите? – спросил вдруг Володя.
Женщина вскинула на Коробова глаза:
– А какое это имеет отношение к делу? – Аделаида Марковна чуть заметно поджала накрашенные губки.
– К убийству человека многое может иметь отношение, – холодно ответил Володя.
Женщина молчала.
– Вы не хотите отвечать? – спросил Коробов.
– Нет, не хочу, – ответила женщина.
– У вас нет права не отвечать на вопросы следователя, – напомнил Володя.
– Ну, так привлеките меня к… как там у вас это называется? – она почти с ненавистью посмотрела прямо в глаза собеседнику.
– Это называется отказ свидетеля от дачи показаний. Что, смею вам заметить, «наказывается штрафом в размере до сорока тысяч рублей, или в размере заработной платы, или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок от трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо арестом на срок до трех месяцев», – процитировал Володька без запинки положения статьи 308 УК РФ.
– Большое спасибо за разъяснения, – Аделаида Марковна была невозмутима. – Можете воспользоваться… этим вашим правом, привлечь меня к штрафу или что там у вас еще есть… исправительным работам…
– Или к трехмесячному аресту, – напомнил Коробов.
– Или к трехмесячному аресту, – совсем без эмоций повторила за следователем Аделаида Марковна. – А сейчас вы, надеюсь, закончили допрос, и я могу быть свободной?
– Да, я закончил, – ответил Коробов официальным тоном. – И вы можете пока быть свободны. Пока… Только убедительно прошу вас из города никуда не уезжать.
Она не ответила. Просто поднялась из-за стола и пошла к выходу, держа прямо и гордо спину.
– Ну, что думаешь? – спросил меня Володя, когда супруга покойного шеф-повара Трофима Маркова, теперь уже вдова, заносчиво покинула наш «допросный» столик.
– Думаю, что эта Аделаида – та еще штучка, – сказал я. – А ты заметил, как она называет своего мужа?
– Заметил: «он», – ответил Володя.
– Именно, – сказал я. – Не «Марков», не «Троша», не «Трофим», не даже «Трофим Иванович». Просто «он»… Отчужденно, холодно…
– Как про постороннего человека… – добавил Володя.
– Точно, как будто говорила про постороннего человека. Любовью тут, брат ты мой, и не пахнет, – заметил я.
