Игорь Срибный - Чудесный день в аду
– Вот эта высотка. Отсюда «духи» вели огонь. – Мухин выжидательно посмотрел на Седого.
– Покрыта растительностью… – Седой размышлял. – Снизу течет наша речечка. Берега обозначены скальными выходами…
– Командир, ты не понял? Там «духи»!
– Да понял я, понял! Что ты нервничаешь, капитан? Только вот, если мы пойдем тем же путем, каким шли за вами, вот там нас точно встретят по полной программе. Ибо наследили мы там конкретно, кучу боевиков отправив к Аллаху… Так что идем через ущелье. А там как бог положит да везение разведчика поможет… Костя, ищите место для ночлега. Кефир, бери Могилу и обследуйте ущелье на ближайших подступах. Стас с Ушлым – на прикрытие! Кум, двоих на старую дорогу – стеречь тылы. Остальным – привал.
Разведчики ушли под сень рощи из чахлых вязов и упали на траву. Летчики, сбросив с плеч тяжеленные рюкзаки, повалились рядом. Седой подошел к импровизированным носилкам, на которых лежал прапорщик, и, отметив нездоровый румянец на щеках, приложил руку ко лбу. Лоб был горячий, покрытый мелким бисером холодного пота. «Плохо дело», – подумал Седой. Он вскрыл аптечку, приготовленную доктором, и достал шприц-тюбик с антибиотиком. Подошел капитан. Он вопросительно взглянул на Седого и присел рядом с носилками.
– Что? – спросил он.
– У него жар, – ответил Седой и провернул наконечник иглы, пробивая мембрану. Сквозь штанину он ввел лекарство в раненую ногу летчика и, смочив водой из фляжки марлевую салфетку, вытер ему лоб.
– Может, зашить ему рану на ноге? – спросил капитан.
– Сейчас уже нельзя. Более трех суток прошло с момента ранения. Шить нужно было сразу.
Седой разрезал бинт на ноге и вскрыл рану. Та выглядела плохо: края ее воспалились и отливали багрово-синеватым глянцем. Седой легонько надавил на кожу около раны, и из-под бурой корки струпа обильно выступил гной.
– Чистить надо, – сказал Седой, разбирая аптечку.
Он достал облатку с таблетками фурацилина и плеснул в пластиковую колбу воды, бросив туда две таблетки. Разболтав их, обильно смочил салфетку ядовито-желтым раствором и промыл рану, тихонько поддавливая гной. Затем густо наложил прямо в рану мазь «Левомеколь» из тюбика и плотно забинтовал.
– Через четыре часа ему нужно будет снова вкатить антибиотик, – сказал он капитану, подавая ему два шприц-тюбика. – Мало ли чем я буду занят в это время… Вот тебе, на всякий случай. Коли прямо сквозь одежду, лучше в бедро раненой ноги. Повязку сутки не трогать.
Он улегся на траву, не снимая РД, и мгновенно отрубился, провалившись в тяжелый, мутный сон…
Ночь в горах наступает неожиданно, не давая сумеркам в полной мере насладиться тишиной и покоем. Только-только серый полусумрак начинает нежно кутать вершины гор в лиловую дымку, а на равнинных участках уже темно. И очень скоро непроглядно густая тьма плотно накрывает и горы, и равнины, давая недолгий отдых раскаленным полуденным солнцем камням…
Кефир с Могилой возвратились уже по-темному, неизвестно как найдя дорогу в черной непроглядной мгле. Они возникли из мрака, как два привидения, шепнув Ушлому пароль, когда были на расстоянии двух шагов от него. Подойдя к спящему командиру, коротко посовещались и не стали будить его. Упали рядом с ним, обессиленные, мокрые от пота. И скоро тихо засопели, уносясь в мирные сны…
Глава 18
В серой мгле туманного утра Кефира разбудил Седой.
– Бери своего напарника и выдвигайтесь в головной дозор. – Командир, как всегда, избегал предисловий. – Я так понимаю, вчера вы ничего заслуживающего внимания не досмотрели, коль не стали меня будить?
– Так точно, командир. Прошли с километр по ущелью, засекли ориентиры. Одно могу сказать: по речке передвигаются люди. Видели следы резиновых сапог и кроссовок. Могут быть наши, а могут и нет.
– Наши вряд ли сюда добирались. Что им здесь делать? Поднимай Могилу, и вперед! Мы идем вслед за вами через полчаса.
Седой достал из рюкзака «духовскую» рацию и разбудил радиста.
– Санек, глянь-ка, можно ее на нашу частоту настроить? Моя батарея совсем издохла.
Радист покрутил рацию в руках и удивленно присвистнул:
– Ну ни хрена себе! У нее есть режим сканирования частот и транковая связь.
– Это значит, я могу пользоваться ею как телефоном?
– В принципе, да. Такая функция у нее есть. Но для этого по территории Чечни должны быть установлены ретрансляторы… А частоту я сейчас отсканирую. Нажмите тональный вызов на своей.
Седой нажал тангенту. На дисплее «духовской» рации забегали цифирки – и вдруг встали. В динамике послышался ровный устойчивый сигнал.
– Вот и вся настройка! – Санек вернул рацию Седому. – Стоимость этой штуки не менее пятисот баксов. Интересно, почему у боевиков они есть, а мы бегаем с «сундуками» за спиной?
– Вопрос не ко мне и даже не к командующему группировкой. Есть более высокие люди в Москве, которые ведают материально-техническим снабжением армии. Но у них деньги есть только на служебные бронированные «Мерседесы» и на дачи в элитных районах Подмосковья. На армию денег не остается… Ладно, поднимай остальных. В 4.30 выходим.
Седой подошел к носилкам и пощупал лоб прапорщика. Температура немного спала, но дыхание было прерывистым, тяжелым. Седой толкнул капитана. Тот поднял голову, явно не соображая спросонья, что от него хотят и зачем потревожили его сон.
– Ты когда колол прапорщика в последний раз? – спросил Седой.
– Чего колол? – удивленно уставился на него капитан.
– Ты укол делал прапорщику? – терпеливо повторил вопрос Седой.
– Делал…
– Когда?
– Ну, когда привал устраивали.
– Я же тебе сказал – через каждые четыре часа колоть! Ладно, давай шприц. – Седой протянул руку.
Капитан пошарил рукой в многочисленных карманах, выудил шприц-тюбик и опять стал моститься под спальник.
Седой вновь толкнул капитана в бок:
– Вставай, капитан, выходим через двадцать минут.
Мухин что-то недовольно пробурчал, но резко вскочил на ноги, отбросив спальник…
Глава 19
Кефир и Могила дошли до того места, где вчера вечером повернули обратно.
Тихо журчала, перекатываясь по голышам, речушка. Проснувшиеся птицы устроили в кронах деревьев бодрую перекличку. Взошедшее из-за рваного обреза гор солнце щедро осыпало позолотой гребни, изумрудной зеленью сверкнули в его лучах верхушки вязов и буков.
– Слышь, Кефир, – Могила блаженно щурился, подставив лицо светилу. – Ну почему люди тут войнушку затеяли? Я бы открыл здесь туристические маршруты. Лучше на лошадях… Прикинь: конный переход по ущелью Аксая… Красота же неописуемая в здешних горах…
– Ну-ну… – побурчал в ответ Кефир. – Можно игры еще организовать. Скажем, «казаки-разбойники» или «догонялки» с местным населением. В качестве бонуса – два дополнительных магазина к автомату. Бронежилеты за особую плату. Сплав на байдарках и каноэ по реке Аргун. Шум горной реки надежно заглушит ваши предсмертные крики и звук автоматных очередей… Проживание бесплатное в пионерском лагере «Ханкаленок», старший пионервожатый – Салман Радуев, массовик-затейник – старик Хаттаб по кличке Черный Араб…
– Да ну тебя, Кефир! – Могила обиженно отвернулся. – Взял и все испортил…
– Тихо! – Кефир схватил Могилу за руку, приседая. – Тихо!
Могила настороженно огляделся, но не заметил ничего подозрительного. Он вопросительно взглянул на Кефира. Тот молча показал ему на огромный валун, метрах в трех выше них. Могила кивнул и, пятясь задом, вылез на каменную осыпь, прикрывая друга. Кефир развернулся и, быстро взобравшись на осыпь, исчез за валуном.
– Ты чего? – спросил шепотом Могила, пристраиваясь рядом с Кефиром. – Нет же никого.
– Есть! Здесь кто-то есть. Я знаю. – Кефир передернул затвор автомата.
Могила, скрываясь в тени валуна, осторожно выглянул. На противоположном берегу вдруг зашевелились кусты, и из-за ветки показалось широкое бородатое лицо с зеленой повязкой на лбу. Человек некоторое время осматривался, затем шагнул на берег. Вслед за ним появился второй. Он что-то сказал, прижав к губам рацию, и махнул рукой. Они разошлись в разные стороны и некоторое время стояли, осматривая русло реки и вслушиваясь. Второй что-то крикнул, и они уже вдвоем пошли навстречу группе. Могила обернулся – Кефир лежал с другой стороны валуна, провожая взглядом «духов».
– Ну что, снимем их? – Могила нетерпеливо заерзал.
– Успеем! – тихо ответил Кефир. – Ждем.
Минут через пять кусты вновь зашевелились, и из лаза, скрытого кустом, повалил бородатый, обвешанный оружием народ в разномастных одеждах. Они отряхивались и тут же начинали движение, вытягиваясь в длинную цепочку с интервалом в 4–5 метров.
– Один, два, три… пятнадцать! – Кефир потер переносицу. – И двое дозорных. Семнадцать.
– Командир, Кефиру… Кефир вызывает базу, прием. – Разведчик пристально глядел в спины уходящим боевикам.
