Юлия Латынина - Бандит
Шакуров посидел минут пять, а потом пододвинул к себе клавиатуру и принялся дописывать факс в Лондон, который сочинял до прихода бандитов. Он очень хорошо помнил, что надо было писать, и пальцы его плясали по клавиатуре сами собой; трудно сказать, что двигало Шакуровым. Возможно, какое-то странное желание защититься или уверить себя, что ничего не произошло, — вот, можно все так же писать факс, можно его и отправить…
И, главное, выход существовал — он был давно обговорен и обеспечен.
Но факс сочинился очень быстро. Шакуров вывел его на принтер, подписал и опять сел, обхватив голову руками.
Наконец, оправив галстук и улыбнувшись, Шакуров набрал телефон и попросил к телефону Юрия Сергеевича.
— Юрий Сергеевич, — сказал он, поздоровавшись, — помните, вы меня как-то представляли Степану Михайловичу?
Степан Михайлович был зятем Юрия и работал начальником отдела в КГБ.
— Да-да.
— Он позволил обратиться к нему, если у меня будут сложности…
— Тебе не стоит это делать, — сказал Юрий.
—Но… — Степан в командировке.
— Но, быть может, вы мне посоветуете…
Юрий помолчал, а потом сказал: — У Степана сейчас некоторые проблемы. Его отдел реорганизовывают. Извини, Саша.
И в трубке послышались частые гудки.
Почти три минуты Шакуров приходил в себя, а потом опять набрал телефон Михайского. На работе того уже не было. Через полчаса Шакуров дозвонился ему домой. — Владимир Федорович, это Шакуров. Я по поводу этих неполадок… Я бы не мог к вам заехать сегодня или завтра? — Этого не стоит делать, Саша. Кстати, если наше недоразумение благополучно разрешится, у меня есть для тебя еще заказ.
Шакуров положил трубку. Позвонить в милицию? А потом что? Шакуров вдруг сообразил, что милиции разноухий господин Рыжиков не по зубам, потому что господин Рыжиков внятно объяснит, что никаких денег он не вымогал, а пришел от имени своего друга Михайского, человека со связями и орденами, директора важного оборонного предприятия, которому молодой наглый бизнесмен впарил некачественные компьютеры, нанося, таким образом, ущерб обороноспособности страны. И Михайский это подтвердит. Теперь, после второго звонка, это ясно.
Поползут сплетни, фирма тут же погорит, заказчик ведь разбираться не будет, заказчик пуглив и охоч до сплетен, нынче слухи о том, что ты кинул клиента, все равно что аморалка на комсомольском собрании в прежние времена…
Да и вообще милицию звать нельзя, это Шакуров усвоил очень хорошо на чужом опыте. Бандюки за свои полторы тысячи хоть работать будут, а менты вцепятся, все до последнего цента высосут, и тебе же по почкам навешают, чтобы не трепыхался.
Шакуров механически перекинул через руку летний плащ, потушил свет и спустился на черную, раскрашенную цветными квадратиками окон улицу. Только тут он вспомнил, что, кажется, не выключил компьютер.
Это так его расстроило, что он поднялся обратно в кабинет. Компьютер был, однако, выключен — Шакуров вспомнил, что он вырубил ток, не выйдя из программы. В кабинете он вдруг набрал еще один номер.
— Алло, Гоша, это ты? А Валера где? — Валера в Тольятти.
— Как в Тольятти?!
— Так. Ему Матвеич сделал машину, только за ней в Тольятти надо было ехать. Вот он и поехал. — И когда он будет? — Не знаю, может, завтра, может, послезавтра.
— Что-нибудь передать?
Шакуров растерянно положил трубку.
Валера вернулся из Тольятти в пять вечера на следующий день. Новенькая «шестерка» вишневого цвета въехала во двор, где стоял обычный грузовичок-фургончик, — Гошка только что возил в нем мороженое в кафе «Марина». Мороженое было отвезено, и теперь фургончик стоял пустой. Из раскрытой дверцы вырывались клубы испаряющегося льда. Гошка тащил из подвала первую коробку новой партии.
Завидев «шестерку», Гошка бросил коробки и заорал: — Семен! Сазан приехал!
Из подсобки выскочил его брат и принялся восхищаться тачкой.
— Мне никто не звонил? — поинтересовался Валерий.
— Разве что Сашка Шакуров.
— Чего он хотел?
— Да странный он был какой-то, как таракан под дихлофосом.
Валера постучал пальцем по новенькому, обтянутому серой кожей рулю. Он ехал без перерыва и без сменщика и встал сегодня в три часа ночи. А Шакуров… Шакуров был та еще капризная кошка…
Через двадцать минут новая машина Валерия остановилась у дверей фирмы Шакурова, размещавшейся на четвертом этаже узкого здания, сдаваемого в аренду государственным институтом деревообрабатывающей промышленности.
Валерий выключил зажигание, облокотился на руль и стал ждать.
Ждал он довольно долго — часа два. Протикало уже девять часов, Шакуров все не выходил, хотя многие работники фирмы потекли из помещения. Свет в директорском закутке все горел и горел.
Наконец у подъезда лениво затормозила вишневая иномарка, и из нее высадились два человека: третий остался в машине.
Сердце Валерия неприятно екнуло от зависти, когда он увидел отлично сшитый серый костюм на самом низком из пассажиров «Вольво». «И эти туда же», — подумал Валерий.
Скрипнула дверь подъезда — серый костюм, сопровождаемый широким парнем в кожаной куртке, пропал в двери. Валерий неторопливо потянулся и вышел из машины. Уже стемнело: улица была пуста, только наискосок от «Вольво», уткнувшись задом в люк, ведущий к мясному магазину, стоял запоздалый грузовик. Дверцы грузовика были закрыты, водитель размахивал накладной и матерился, стоя перед заведующим в белом халате. Валерий сделал ручкой заведующему — они были немного знакомы, и прошел в темный и глухой подъезд с надписью: «Параллель-плюс», 4 эт. — направо».
Шакуров сидел в своем офисе с утра. Мысли его ползали лениво, как ошпаренные муравьи, и, несмотря на зной, его то и дело била дрожь. Вдобавок он вчера напился страшно, в стельку, и не ночевал дома. Во рту — словно таракан гнездо свил. Дважды в офис звонила жена, не постеснявшись устроить скандал секретарше.
Вечером из Лондона пришел факс, хороший факс, от такого факса Шакуров раньше станцевал бы и запрыгал. Но сейчас даже факс не радовал.
Вчерашние гости явились без стука, в девять.
Рыжий развернул к себе кресло для посетителей и, плюхнувшись в него, с хрустом потянулся. Спутник бандита задержался у двери, вынимая ключ, болтавшийся с наружной стороны. Однако запереть дверь он не успел, кто-то протискивался в кабинет.
Рыжий недовольно дернулся, дверь раскрылась, и на пороге директорского закутка появился Валерий Нестеренко, небритый и чумазый. На обратной дороге Валерию дважды приходилось инспектировать внутренности машины, и один раз он пролил себе на брюки масло, а другой раз струя кипящего тосола и спирта брызнула в него, едва он открыл капот. Валерий почти отскочил в сторону, но все-таки куртка его пострадала.
Новенькая «шестерка» была все-таки не так хороша, как обещали.
— Привет, Сашка, — сказал Валерий. — А это у тебя что за публика? Ты бы меня представил.
Спутник Рыжего, лысый заматерелый мужик в синей футболочке и тренировочных штанах, взял Валерия за воротник и сказал ласково: — Иди, парень, гуляй. У Рыжего разговор с хозяином.
Руки Валерия сомкнулись на запястье мужика, и тому показалось, что он по ошибке сунул руку под колесо «КамАЗа», а не под чей-то воротник. Мужик пискнул и выпустил воротник.
— Не будет у вас никакого разговора, — сказал Валерий.
Рыжий неторопливо повернул голову к Шакурову: — Это что за досаафовец? А! Ты кого это зовешь на частные встречи?
Докончить он не успел. Валера схватил его за широкий галстук и сказал: — Сам пойдешь, разноухий, или в окошко выкинуть?
Рыжий неожиданно побледнел, не то от страха, не то от злобы, и тихо сказал: — Я сам пойду. А ты, сявка, еще на коленях ко мне приползешь. Жопу лизать будешь.
Валерий, усмехаясь, выпустил его, и серый пиджак мгновенно исчез за дверью кабинета.
— Ты что сделал? — спросил Шакуров.
— За чем позвал, то и сделал, — усмехнулся Валерий.
— Я тебя не за этим звал!
— Да? Извини. А мне показалось, за этим.
— Понимаешь, что ты сделал? Ты видел, какая у них машина? Думаешь, это твоя шелупонь подзаборная? Это тебе не два старшеклассника, которые на понт берут, это организация, понимаешь?
— Очень ты организации, Сашок, уважаешь. Комсомольское прошлое сказывается.
— О Господи! Ну вот ты их прогнал, а они завтра меня в подъезде изловят. А потом в банк, где стоят мои компьютеры, заявятся, побьют их в дым и скажут: «У Шакурова больше не заказывайте!»
Валерий молча улыбался.
— Ты мне спас полторы штуки, а наказал на полмиллиона!
— Они с тебя полторы штуки требовали?
— Да. Ты думаешь, это много? — Сашенька, да ты посмотри на их тачку! Какие полторы штуки? Они тебя на понт брали. Первый раз заплатил полторы, второй — две, а потом приходят и говорят: «Нам кредит нужен на сто тысяч, будь другом, дай…» Они ж тебя разорят, Сашенька! Они же на Иванцова через тебя наедут! Шакуров обхватил голову руками и зарыдал.
