Дмитрий Щербаков - Беспощадная страсть
— Да зачем ему воевать с нами, если свою самку он уже получил? — Ермаш явно был сильно напуган.
— Ты не знаешь его, Боря, — ответил Иван. — А я знаю… Пусть немного, но знаю. У него голова дырявая, мозги набекрень. Крыша течет так, что аж хлещет. И что взбредет в его идиотскую башку, никто предугадать не может! А нам теперь остается только ежеминутно бояться пули из-за каждого угла, от каждого прохожего, из каждой проезжающей машины, из собственного сортира, от собственного шофера, наконец! Белов способен принять любую личину. От него нигде не спрячешься! Господи! Да если б Север просто потребовал у меня вернуть ему Милку, я бы сам ее к нему за руку привел! А так… Эх!
Ермаш был близким другом Ивана — когда-то они вместе сидели, стали «кентами». Поэтому авторитет позволял себе расслабиться при нем. А если не спешил приподнимать Бориса по лестнице преступной иерархии, то только потому, что тот вполне заслуженно слыл малым туповатым. Исполнителем, но не командиром.
— Может, это все-таки был не он? Не Север? — Ермаш заискивающе заглянул в глаза Ивану.
— Как не он? — уронил тот безнадежно. — Милка-то ушла с ним, видимо, добровольно…
— Она могла уйти под стволом! — горячо возразил Борис.
— Ага, и в холле подыграть своему похитителю? — Иван иронично смерил взглядом приятеля. — Не поднять тревогу? Зная, что лучше, чем здесь, ей житься нигде не будет? Не-е, Борь, Милка — девка с норовом…
— А с чего ты взял, что она подыграла?
— Но ведь ребята ни разу не успели шмальнуть! А они были не фраера дешевые, все прошли спецназ, потом зону… Но их положили рядком, без единого выстрела с их стороны! Значит, Милка подыграла своему похитителю, а это невозможно, если он не Белов!
— А он может вот так? Чтоб без единого ответного выстрела?
— Север все может.
Иван говорил уверенно и печально. Когда-то он сам был убежден, что вокруг похождений Белова наплетено много нелепой чертовщины, откровенного вранья. Теперь же эта его убежденность значительно пошатнулась. Особенно после длительного общения с Алой Розой, которая мастерски напускала густого мистического тумана в свои рассказы о муже. Делала она это сознательно. Север должен вызывать у всех бандитов России суеверный ужас, считала девушка. А при ее способностях к внушению ей ничего не стоило задурить голову кому угодно. Даже и такому холодному прагматику, как Иван Саратовский.
— И все же… — промямлил Ермаш. — Все же… вдруг приходил не Север?
Иван поморщился — его раздражала страусиная глупость приятеля.
— Ладно, давай проверим еще, — сказал он тоскливо. — Пусть приведут Вовика и Геллу. Геллу давай сюда первую.
Проститутка была не особенно испугана — чувствовала себя ни в чем не виноватой. Она довольно толково изложила свою версию событий:
— Опоил он меня чем-то, козел. Похоже, клофелином. Мне девки рассказывали, что клофелин именно так действует.
— От Пашки-часового, ну, Хмурого, тоже разило водкой, хотя он божится, что не пил на посту, — влез Борис. — Насилу разбудили пацана… А он может ведро водки выпить — и хоть бы хны… Не иначе, тоже клофелина наглотался.
— Вероятно, — кивнул Иван. — Свободна, соска! — бросил он Галине. — Посиди в караулке, подожди. Вовика ко мне!
Володя трясся, как осиновый лист.
— Сукой буду, хозяин, не виноват я, сукой буду… — бормотал бармен. — Кто ж знал, что этот Шаман — подсадной…
— Он резал ребят твоим ножом! — рявкнул Иван. — Как у него оказался твой нож?
— Ей-Богу, не знаю, шеф! Наверно, вытащил у меня из кармана уже в зале. Ну ей-Богу! — чуть не плакал Вова.
— Ур-род! — процедил Иван. — Как ты с ним познакомился, дешевка?! Зачем притащил в клуб? Ну, слушаю! Да выкладывай подробно! Гляди, твоя жизнь сейчас поганого цента не стоит!
Вова сбивчиво все рассказал.
— Придурок! Пидор! — ругнулся Иван. — Да твой Шаман нарочно подстроил и ограбление, и драку! К тебе в доверие втирался! Ты хоть это понимаешь, чмо?!
— Теперь понимаю… — прошептал Володя.
— Как выглядит Шаман? — вопросил авторитет брезгливо.
— Выше среднего роста, худощавый, плечистый… — забубнил Вова.
— А лицо?
— Хоть убейте, хозяин, не помню… — хныкнул Вова. — Помню, суровый, видный мужик, но опознать не взялся бы… Как отрезало, ну честно… Чем хотите клянусь, хозяин… Хоть убейте…
Тут в дверь кабинета неожиданно постучали.
— Ну кого там несет?! — гаркнул Иван.
Вошел один из бойцов, таща за руку подростка лет четырнадцати.
— Шеф, тебе письмо! Вот, щенок принес! Возьми, — он протянул Ивану незапечатанный конверт.
Иван взял, осмотрел.
— Ступай, а щенка оставь мне! — велел он бойцу. Тот вышел.
— Кто передал письмо? — авторитет грозно воззрился на подростка.
Тот заговорил нагловато, пытаясь скрыть испуг:
— Мужик с феминой. Фемина красивая-а! — Паренек закатил глаза.
— Внешность запомнил? Узнать смог бы?
Мальчишка задумался.
— Не, узнать не узнал бы! — выдал он с огромным удивлением. — Помню, что лялька при мужике — жуть красивая… Но ни его, ни даже ее не узнал бы… — Щенок совсем смутился, потупился. — Сам не пойму, почему… — добавил он.
— Они тебе заплатили?
— Да, сразу. И проследили, чтобы я зашел в ресторан…
— Как эти двое были одеты?
— Как совки! — заявил малолетка презрительно. — Шваль голопузая. Козел этот мужик. Разве такую фемину так одевают?!
— Цен-нитель! — сплюнул Иван. — Подробнее можешь вспомнить?
— Подробнее… — Подросток сосредоточился, запустив палец в нос от усердия. — Не, подробнее не могу! — заключил наконец он.
— Тогда пшел вон! — бросил Иван. — Борь, проводи!
Ермаш вывел мальчишку. Сам сразу вернулся. Иван читал полученное письмо. Прочитав, отложил его. На лице авторитета отразилось огромное облегчение.
— Вовик, ты уволен! — сообщил он бармену. — Такие идиоты мне не нужны. Получи расчет и гуляй. Да скажи спасибо, что живой уходишь.
— Спасибо, шеф! — воскликнул Вовик пылко. И мгновенно исчез.
— Мы спасены, Боря! — Иван улыбнулся. — Читай! — он протянул приятелю письмо.
Ермаш взял листок и начал читать текст, написанный такими ровными печатными буквами, словно их оттиснул типографский станок. Ни один графолог не смог бы идентифицировать подобный почерк.
«Ванек! — гласило послание. — Я забрал то, что мне принадлежит. Не вздумай искать меня — хуже будет. А милицию направь по ложному следу — для своей же пользы. И еще. Если ты хоть пальцем тронешь Пашу Кузовлева, моего врача, — молись, гнида. Ты меня знаешь. Север».
— Мы спасены, Боря! — повторил Иван, заметив, что Ермаш дочитал письмо. — Он не собирается с нами воевать!
Борис тоже облегченно вздохнул.
— Но что мы будем делать без Алой Розы? — спросил он.
— У нас осталась ее музыка, пара видеозаписей ее танца — помнишь, я приглашал оператора? Заставим нескольких девок разучить танец… ту же Гальку, она, кажется, занималась когда-то балетом. Клиентов поначалу надо попробовать потчевать возбудителем… естественно, тайком. Конечно, это дорого и на сто порядков менее эффективно, чем Алая Роза… Но что делать? Цены придется снизить. А пока будем искать поставщиков и создавать рынок сбыта наркотиков. Тоже супервыгодный бизнес, хотя несравнимо опаснее нашего… бывшего.
Глава 4
Они вышли из электрички на какой-то глухой захолустной станции. Крепко держа Милу под локоть, Север повел ее в направлении видневшейся невдалеке деревни.
— Куда мы все-таки едем, может, скажешь? — осторожно спросила она.
— Не твое дело, — буркнул Север. — Куда повезу, туда и поедешь.
Они прошли по деревенской улице и остановились возле высокой бревенчатой избы, обнесенной дощатым забором. Север постучал в ворота.
— Кого надо? — донесся вскоре из-за них неприязненный голос.
— Евграфов Андрей здесь проживает? — столь же неприветливо спросил Север.
— Ну я, — отозвался голос. — Чего?
— Андрей, мы привезли тебе привет от московского дядюшки, — пояснил Белов. — Он велел спросить, хорошо ли срастается позвоночник твоей дочки.
По тому, как мгновенно растворились ворота, Мила поняла, что последняя фраза была паролем.
Беловых встречал высокий угрюмый мужик лет тридцати с лишком.
— Проходите, — буркнул мужик. — Дочкин позвоночник давно сросся, что это дядя выдумывает?
Север кивнул и потянул Милу за собой во двор. Девушка сообразила: ответ Евграфова тоже был условным и Белов не спешил войти, прежде чем не услышал его.
Андрей закрыл ворота, обернулся к гостям. Мила с удивлением обнаружила, что глаза мрачного парня светятся теплотой.
— Отобедаете с дороги? — неожиданно радушно, от всего сердца предложил Евграфов. — Устали небось, проголодались. Путь к нам неблизкий…
