Информатор - Гришэм Джон

Джон Гришэм

Информатор

© Belfry Holdings, Inc., 2016

© Перевод. А. Ю. Кабалкин, 2017

© Издание на русском языке AST Publishers, 2017

Джон Гришэм – обладатель уникального таланта. Только он умеет превратить рассказ о самых серьезных проблемах в захватывающую историю с погонями, опасностями и смертельным риском. Его герои – адвокаты, судьи, а еще самые разные нарушители закона и жертвы судебных ошибок – воспринимаются читателями как ближайшие знакомые, за которых переживаешь и к судьбе которых ощущаешь личную причастность. Может быть, именно поэтому книги Гришэма лидируют в списках бестселлеров, переведены на 40 языков, а их тираж превысил 375 миллионов экземпляров.

Глава 1

Спутниковое радио передавало мягкий джаз. Это был компромисс. Лейси, хозяйка «тойоты приус» и радиоприемника, терпеть не могла рэп, а Хьюго, ее пассажир, так же люто ненавидел современное кантри. Им не удалось достичь согласия ни по спортивным программам, ни по общедоступным радиоканалам, ни по «золотым» хитам, ни по взрослой комедии, ни по Би-би-си, не говоря о фолк-блуграсс, «Си-эн-эн», опере, сотне других станций. Она отчаялась, он устал. Оба признали себя побежденными и сошлись на мягком джазе. Мягкий – чтобы не мешать долгому и глубокому сну Хьюго. Мягкий – потому что Лейси вообще-то не была любительницей джаза. Взаимная уступка, одна из многих, годами поддерживавших их тандем. Он спал, она вела машину, и оба были довольны.

До Большой рецессии Комиссия по проверке действий судей пользовалась небольшим парком принадлежавших штату белых четырехдверных «хонд» с маленьким пробегом. Но урезание бюджета поставило на них крест. Теперь Лейси, Хьюго и всем бесчисленным должностным лицам Флориды полагалось ездить по служебным делам на собственных машинах; компенсация за милю пробега составляла 50 центов. Хьюго, отец четверых детей, отягощенный неподъемной закладной, ездил на древнем «бронко», на котором едва дотягивал до офиса; для дальней дороги этот рыдван никак не подходил. Потому он сейчас и спал.

Лейси наслаждалась покоем. Большинство дел она разбирала самостоятельно, так поступали и ее коллеги. Урезание бюджета повлекло сокращение сотрудников: в КПДС удержалось всего шесть человек, ну, семь – и это на весь штат с 20 миллионами жителей, с тысячью судей и шестьюстами судами, разбиравшими в год по полмиллиона дел. Лейси благодарила судьбу за то, что почти все судьи штата были честными и работящими приверженцами принципов законности и равенства. Но даже те немногие, кто грешил продажностью, обеспечивали ей 50-часовую рабочую неделю.

Она тронула рычаг сигнала поворотника, свернула с трассы и стала притормаживать. Как только машина остановилась, с Хьюго как рукой сняло сон: можно было подумать, что он ни на секунду не переставал бодрствовать.

– Где мы? – спросил он.

– Почти на месте. Осталось двадцать минут. Как раз успеешь перевернуться на правый бок и похрапеть в окно.

– Извини. Я храпел?

– Ты всегда храпишь, если верить твоей жене.

– В свое оправдание скажу, что в три утра я еще не спал, потому что укачивал ее последнее произведение. Кажется, это девочка. Не подскажешь, как ее зовут?

– Жену или дочку?

– Очень смешно!

Очаровательная и вечно беременная Верна знала о своем муже все и почти ничего не утаивала. Ее призванием было сбивать с него спесь – задачка не из легких. В прошлой жизни, в средней школе, Хьюго был футбольной звездой, потом высоко котировался в команде «Флорида Стейт», где сразу обошел всех остальных игроков. Три с половиной игры он не жалел себя, восхищая болельщиков, пока его не унесли на носилках со сплющенным шейным позвонком. Он поклялся, что вернется на поле, но его мать твердо сказала «нет». Хьюго с почетным дипломом закончил школу и поступил на юридический факультет. Былая слава быстро меркла, что не мешало ему, члену символической сборной США, гордо задирать нос. Слаб человек!

– Двадцать минут, говоришь? – буркнул он.

– Хочешь дольше? Могу оставить тебя в машине, не глуша мотор, – весь день продрыхнешь!

Хьюго повернулся на правый бок, закрыл глаза и сказал:

– Хочу нового напарника.

– Здравая мысль, но есть проблема: на такого, как ты, больше никто не согласится.

– Нового, и чтобы машина побольше.

– Зато этот «гибрид» пробегает пятьдесят миль на одном галлоне.

Хьюго еще поворчал и затих – но ненадолго. После нового приступа возни в кресле и нечленораздельного мычания он сел прямо, протер глаза и спросил:

– Что это мы слушаем?

– Этот разговор был у нас давным-давно, еще на выезде из Таллахасси, прежде чем ты впал в спячку.

– Помнится, я вызывался сесть за руль.

– Ну да, с одним открытым глазом. Благодарю покорно. Как Пиппин?

– Та еще плакса! Обычно, как учит меня обширный опыт, у плача новорожденного есть причина: хочет есть, пить, сменить пеленки, на ручки к маме – мало ли чего… Но эта не такая, эта вопит просто так, ради чистого удовольствия. Ты не знаешь, чего лишаешься!

– Вспомни, мне уже дважды предоставлялась честь укачивать Пиппин.

– Помню. Благослови тебя Бог! Как насчет сегодняшнего вечера?

– Только свистни. Она у вас уже четвертая. Вы что, противники предохранения?

– Начинаются мои любимые разговорчики! Раз мы этого коснулись, как с половой жизнью у тебя самой?

– Извиняюсь. Мой прокол. – Лейси исполнилось 36 лет, она была очень привлекательна, и о ее личной жизни с любопытством шептался весь офис.

Они ехали на восток, к Атлантическому океану. До Сент-Огастина оставалось восемь миль. Лейси выключила радио.

– Ты здесь уже бывала? – поинтересовался Хьюго.

– Было дело, пару лет назад. Провели с приятелем недельку у друга в кондоминиуме.

– Сплошной секс?

– Опять ты за свое! У тебя что, все мысли ниже пояса?

– Ну, если подумать, то придется дать утвердительный ответ. Войди в мое положение: Пиппин только месяц, а это значит, что у нас с Верной уже месяца три не было нормальных отношений. Есть подозрение, что она отказала мне на несколько недель раньше положенного срока, хотя это спорный вопрос. Как ни велико желание вернуться назад и наверстать, никак не выходит… Так что в моем углу ринга царят сумятица и смятение; не уверен, что с ней происходит то же самое. Три малыша и новорожденный младенец плохо совмещаются с интимом.

– Все это неведомые мне материи.

Милю-другую Хьюго пытался смотреть на дорогу, но потом веки отяжелели, и он снова стал клевать носом. Лейси покосилась на него и улыбнулась. За девять лет службы в Комиссии у них с Хьюго набралась дюжина совместных дел. У них получалось работать рука об руку, они друг другу доверяли, и оба знали, что о любой его попытке взбрыкнуть – пока что таковых не отмечалось – будет немедленно доложено Верне. С Хьюго Лейси работала, а с Верной сплетничала и совершала покупки.

Сент-Огастин считался старейшим городом Америки: это здесь высадился и начал исследовать новый материк Понсе де Леон. Город с богатой историей, излюбленный туристами, был усеян историческими зданиями и древними дубами, заросшими бородатым мхом. Уже на подъезде к нему движение замедлилось из-за тормозивших перед достопримечательностями туристических автобусов. Впереди, по правую руку, над городом возвышался кафедральный собор. В памяти Лейси все это было очень свежо. Неделя со старым другом получилась катастрофической, хотя сам Сент-Огастин вспоминался с теплым чув– ством.