Ольга Пашнина - Ангел, нечисть и другие неприятности (СИ)
И тут, к моему удивлению, Князь, расталкивая танцующих, направился к подиуму. Девчонки, едва он взобрался на возвышение, пискнули и поспешили удалиться. А в зале народ прекратил плясать, обратив взор на моего темного.
— Вот это да, — присвистнула я. — Хорош.
Едва он начал танцевать, мой внимание привлекло движение справа. Высокая темноволосая девушка в нижнем белье, очевидно, готовилась к выходу. Она как раз надевала маску и вдруг соскочила со своего места, устремившись в служебное помещение.
— Прости, — вздохнула я, — кажется, тебе придется остаться без своей трети желания.
И, не обращая внимания на старающегося ради собственного удовольствия Князя, я направилась за девицей. К счастью, Ольги с ее вечным нытьем, рядом не было.
Крепкий охранник, дежуривший возле двери, как и ожидалось, остановил меня.
— Стой, это служебное помещение.
— Я от Александра, — волшебная фраза действовала мгновенно: охранник кивнул и посторонился.
— Крылья оставь мне. Мешать будут.
На что я лишь усмехнулась:
— Извини, они идут в комплекте.
Я протиснулась мимо недоумевающего охранника в узкий и плохо освещенный коридор. Музыка здесь была тише и я с удовольствием помотала головой, избавляясь от заложенности в ушах, вызванной громкими звуками. К счастью, никаких разветвлений не было и четко было ясно, куда делась девушка в маске. Но вот успела ли я вовремя… Если прикинуть… десять секунд на толкучку, еще десять на разговор с охранником… могла и опоздать.
Опоздала. Это я поняла по светящимся красным глазам девушки. Маска уже слилась с ее кожей, оставив кровавые рубцы на скулах. Оторвать эту штуку можно и не пытаться. А вот остановить нечисть я еще могла.
Девушка полетела к стене и снесла небольшой столик, заставленный бутылками с водой и очень медленно, как и положено подобному существу, начала подниматься. Мне не хотелось устраивать побоище в клубе, но, кажется, выхода не было. Рука ощутила приятную тяжесть топорика.
— Прости, дорогая, — вздохнула я. — Не успела.
Топор полетел в нее, прямо в лицо, чтобы заодно уничтожить и маску.
И тут случилось нечто неожиданное: топор вдруг изменил направление на диаметрально противоположное и полетел в меня. Я взвизгнула и едва успела уронить шкаф на пути собственного оружия. Девка в маске хищно ощерилась. А она неплохо разобралась с артефактом… уж не заранее ли ее готовили к подчинению маске?!
— Светлые не сдаются! — проорала я из укрытия, и запустила в нечисть парочкой деревяшек, тем самым разрушив бытовавший стереотип о безобидности ангелесс.
Мой топор неистовствовал, пытаясь выбраться из-под шкафа. Явно не по хозяйке соскучился, родимый… Да что она с ним сделала?!
Я ощутила нехилый удар по голове и, падая, больно прижала крыло. Девка в маске подбиралась ко мне, игнорируя осколки стекла и обломки дерева. Странно… на подобный шум должна была сбежаться уж половина клуба.
— Привет тебе, — она опустилась около меня на колени и ухватилась за перья, — от Стаса.
Я замерла, будучи не в силах даже пошевелиться. При одном только упоминании Стаса мне хотелось забиться в самую глубокую дыру и сидеть там как можно дольше. А глаза светились алым, напоминая о кольце огня и медленно тлеющих крыльях…
— Светлая?! — раздался возмущенный голос Князя.
И сейчас для меня не было никого родней. Маска перевела взгляд на него, но перьев моих не выпустила. Совсем наоборот: она крепко, с удивительной для бывшего человека силой ухватилась за основание.
— Не двигайся, Князь, — жутким, потусторонним голосом произнесла маска. — Иначе я сломаю ей крыло.
По моему взгляду, полному ужаса, темный понял, что двигаться ни в коем случае нельзя…
Крылья у ангелов — самое чувствительное и хрупкое место. Они с легкостью могут поднять в воздух пятидесятикилограммовую девушку, но сломать их так же просто, как руку или шею. По крайней мере, для потустороннего существа, коим, без сомнения, девушка в маске уже стала. Я чувствовала ее хватку и едва сдерживалась, чтобы не делать резких движений. Не только угроза жуткой боли действовала на нервы, но и сама близость нечисти. Пусть Князь лишил меня права вернуться на небо, но сущности-то я своей не меняла. Так, характер малость испортился.
— Светлая? — спросил Князь.
— Прикончи ее, — прошипела я сквозь зубы.
— Она тебе крыло сломает.
— Вылечим!
— Нет уж!
Он немного постоял, а потом обратился к девушке:
— Я дам тебе уйти. Отпусти ее. Оставлю тебе жизнь.
— Мне не нужны твои подачки, — рыкнула девушка. — Я подчиняюсь Ему!
Ага, он у нас уже Он. В смысле, она Стаса имела в виду, или еще кого? Конечно, Стаса, что за глупости. Явно ведь от него все идет и приказ не убивать меня тоже оттуда же. Но… КАК?! Как Стас сумел наладить связь не то что с человеческим — с каким либо из миров?! Он, обреченный вечно находиться в одиночестве, спустя почти триста лет нашел способ…выбраться? Дать о себе знать? Чего хочет Стас и жив ли он вообще?
Могло статься, у этой занимательной маски было отличное свойство: чувствовать страхи жертвы. И, быть может, она просто прочитала мои. Но если нет… об этом думать не хотелось.
Уходить надо: это понимали все трое. И отпускать меня надо. И, кажется, даже в живых меня оставить надо. Нет, я не могла винить… вернее, утверждать, что это было не логично. Девушка поступила так, как могла. Да и я бы поступила точно так же. Но злость, взвившаяся параллельно с адской болью в левом крыле заставила заорать, сорвав голос и совершенно неконтролируемо выбросить в воздух сгусток силы. Девушку отбросило к стене, раздался грохот, поднялась пыль.
— Светлая! — Князь подскочил ко мне. — Не шевелись. Лежи и не шевелись.
Я до крови закусила губу, чтобы не реветь в голос от страшной боли. Эта дрянь все-таки сломала крыло.
Осторожно он коснулся перьев, сквозь которые уже проступала кровь.
— Тихо, тихо. Светлая, спокойно. Ничего непоправимого не случилось. Вылечим за пару дней. Главное, не шевелись.
— Давай тебе крыло отломаем? — хныкнула я. — Или рог вырвем. Или хвост… подожжем?
— Не надо. Давай лучше тебя перенесем домой.
— Нет! Нет! Нет! — заверещала я, когда поняла, что Князь хочет поднять меня на руки.
— Ты что? — Темный замер, так и не притронувшись ко мне.
— Не хочу. Ты сейчас поднимешь, больно будет.
— Но надо же как-то переехать отсюда! Позже разберемся с тем, куда ты влезла. Надо лечить крыло.
— Не пойду! — Я категорически отказывалась думать головой. — Не надо!
— Светлая… тебя зовут-то как?
— Вера.
— Вера… забавно, забавно. Вера, давай, ты не будешь упрямиться? Больно, конечно, неприятно, но скоро все пройдет. Иначе усыплю!
— О! — Я поморщилась: от малейшего неловкого движения всю спину охватила боль. — Идея!
— Ты как маленькая! — рассердился темный. — Сама напросилась.
С его ладони сорвалась темно-синяя пыльца, которая почти сразу же принесла головокружение и такой желанный обморок. Ну и пусть потом плохо будет, зато этой адской боли я не чувствовала.
* * *Многострадальная спальня теперь видела не только наши с Князем разборки, но и больную меня, лежащую на кровати. Сил шевелиться, едва я очнулась, не было. Оставалось лишь скосить глаза и увидеть, что крыло забинтовано, а сама я раздета и накрыта лишь простыней. Это они меня уже как труп упаковали, или так, в целях личной безопасности?
— У тебя был жар, — отвечая на мой немой вопрос, в спальню ввалился Князь.
Он был в домашнем, если это можно было так назвать. Хвост даже не прятал, а лениво покачивал им из стороны в сторону. Влажные после мытья волосы были распущены, и вода с них капала на ковер. Темный явно не считал нужным вытираться после ванны.
— Не пускай слюни, — хмыкнул он, заметив мой взгляд. — Тебе нельзя.
— Как прошел твой танец? — не осталась я в долгу. — Фанатки ничего не оторвали?
— Не оторвали. А вот я бы неплохо оторвался, если б не одна идиотка, которая вечно умудряется найти себе приключений на задницу.
— Ой, посмотрите на него. Мы знакомы всего неделю, а скорби в голосе, как будто я у тебя третий век на иждивении.
— Рассказывай. — Он не повелся на провокацию и уселся в кресло, стоящее около постели. — Все с самого начала.
— Что рассказывать? — Я прикинулась дурочкой.
— Во что ты влезла. Что за девица была там? И почему все выглядело так, будто вы с ней друг другу морды били.
Я оценивающе посмотрела на темного. Он выглядел решительным и, кажется, был не намерен отступаться от цели. А мне совсем не хотелось ему что-то рассказывать. Ведь начать рассказывать о потасовке в клубе — рассказать о маске, об Ольге, о Саше, о том, как мы с ним познакомились, и как во всем этом замешан Стас. А значит — о моей смерти, перерождении и бывшем муже. Мне почему-то совсем не хотелось, чтобы Князь знал о моем прошлом, если он, конечно, до сих пор ничего не выяснил. Поэтому, я решила сказать полуправду. Ту часть, которая никак не касалась меня.
