Ольга Санечкина - И всё-таки оно есть…
— Ты права, — вздохнула Ксения, — просто надо же как-то себя успокаивать. Меня еще никогда никто не бросал.
— А ты? — загорелся новой темой разговора Ангел.
— Я тоже, — пожала плечами брошенная девушка, — в моей жизни еще не было столь длительных отношений, чтобы можно было кого то бросить. — В любое другое время Ксении была бы страшно неприятна, обсуждаемая тема, но сейчас ей было искренне наплевать на все и вся. Зазвонил телефон и она нервно схватила трубку.
— Алло! Да! — В следующую секунду с трубкой в руках в комнате оказалась Элла.
— Ксения, надо же предупреждать! Так и инфаркт заработать несложно. — Одновременно с Эллой в комнату вернулся Василий,
— Элла, как ты быстро, однако.
— Рассказывай! — прервала праздные разговоры Хранительница.
— Если память возникнет из небытия, если вечер затмит для глаз солнца стать, если дева прекрасная, но страшная до ужаса растопит лед, деве трехликой мир спасти удастся опять.
— И что это значит? — ошеломленно спросила Ксения.
— Понятия не имею, — развела руками Элла.
— Давайте по порядку, — подскочила Ася, — Если память возникнет из небытия?
— Это самое простое, — вздохнула Элла. — и к тому же уже сбылось. Мы вспомнили события, которых не было. «Память возникшая из небытия». Дальше у нас идет «Дева прекрасная, но страшная до жути, растопит лед», и это будет посложнее. Надо поискать подходящую кандидатуру на роль то ли ужасной, то ли прекрасной девы.
— Не знаю как вам, а мне такая дева не знакома — растерялась Ксения.
— Я знаю, кто такая девая прекрасная, но страшная до жути, — улыбаясь сообщил Вася.
— И кто же это? — Ксения была готова вытрясти душу из царевича, лишь бы он поскорее ответил на вопрос.
— Если принц станцует со Смертью… — процитировал еще одно пророчество Эллы царевич-лягушка.
— Боже мой! Точно, дева прекрасная, но ужасная до жути это Смерть! — воскликнула Ася.
— И какой же лед она должна растопить? — растерялась Ксения. — Не знаю мне это все кажется чрезвычайно запутанным.
— Понятия не имею, что за лед, зато мы определились с девой, — ответил Василий. — Давайте дальше. «Если вечер затмит солнца стать» — это кто-нибудь может объяснить?
— Если наступит ночь, — пожала плечами Элла. — Никакого другого объяснения я придумать не могу.
— Не думаю, что это так. Что в этом такого? — усомнилась Ксения.
— А то, — ответил на вопрос Хранительницы Ангел, — что Шико говорил, будто мероприятие по обнародованию великой тайны намечено на 19 часов. Как только оно произойдет, через час рухнет мир. И ничьи глаза не смогут увидеть, как наступает вечер. А темнеет нынче в восемь. То есть, это говорит о том, что надо любой ценой затянуть процесс оглашения до вечера. Пока не сядет солнце.
— Хорошо, это уже что-то, — подхватил Вася, — ну и трехликая дева говорит нам о том, что вам придется принять в себя богиню Гекату и стать едиными в трех лицах и в таком состоянии спасти мир.
— Да, похоже этого пункта нам не избежать, — вздохнула Ксения. — Ладно, загадкой остается только «растопит лед». Хорошо, оставим это пока. Давайте думать, как отложить выступление Влада.
— Уговорить его не удастся, если его выкрасть, всегда найдется кому подхватить знамя полка, — уверенно произнес Ангел.
— Надо сделать что-нибудь такое, чтобы заставило бы всю эфирную общественность переключить на это свое внимание, — озвучила свои мысли царевна. Ася явно думала и говорила одновременно, порой мыслью не поспевая за языком. — Какое-то громкое событие, которое не захочет пропустить ни одна живая душа. Скорее всего это как-то должна быть связано с Хранительницей, потому что я ни знаю больше ни одной личности способной привлечь к себе такое внимание.
— Мысль сама по себе правильная, — согласился Ангел, — осталось придумать такое событие и назначить его на завтрашний вечер — Все погрузились в размышления. Ксения не стала исключением.
Ксения: — Идеи есть?
Мозг: — Конечно есть. Я вижу только два события в твоей жизни, которые способны привлечь такое внимание.
Ксения: — И что же это за события?
Мозг: — Первое — это, конечно, твоя смерть. Надо признать, что таким событием мы запросто заткнем их за пояс.
Ксения: — Что-то мне этот вариант не нравится.
Мозг: — Признаюсь честно, мне тоже. Есть второй вариант, но он, как правило, тебе тоже не нравится, зато очень нравится мне.
Ксения: — Не может быть, чтобы ты снова говорил об этом!
Мозг: — И тем не менее, согласись, что я прав.
Ксения: — Конечно, я подозреваю, что такое событие может привлечь внимание общественности… Но ведь для этого нужен…
Мозг: — Не вижу проблемы, и ты прекрасно знаешь каким будет твой выбор.
Ксения: — Не может быть, что мы обсуждаем это всерьез!
Мозг: — И все же.
Ксения: — Это жестоко!
Мозг: — Безусловно! А какой выбор?
Ксения: — Найти другой вариант.
Мозг: — Я слушаю твои предложения.
Ксения: — Я себе этого никогда не прощу.
Мозг: — Ну, ты можешь лелеять свои чувства дальше, у тебя на это остается чуть меньше суток. Потом все равно все умрут. Хотя, о чем это я! Совсем забыл о вечной жизни!
Спустя пять минут размышлений и консультаций с собственным Мозгом, Ксения приняла такое нелегкое для себя решение. Она собралась с духом, окинула погрузившихся в мрачные думы друзей взглядом и тихонько подошла к Васе.
— Пойдем выйдем. — Василий изумленно взглянул на Ксению и беззвучно последовал за ней в кабинет. Закрыв за собой дверь, он в ожидании замер. Видя, что Ксения не садится, царевич предпочел остаться стоять. Ксения присела прямо на стол. Василий инстинктивно напрягся. Угадывать, что в очередной раз выкинет Ксения было совершенно бесполезно, поэтому он предпочел стоять и просто ждать. Ксения заламывала пальцы и не знала как лучше начать.
— Вася, я хочу с тобой поговорить… Но это слишком личный разговор.
— Насколько, я понимаю, здесь кроме нас никого нет, — улыбаясь, заметил царевич.
— Да, никого, — тяжело вздохнула Ксения. — Просто мне очень нелегко поднимать эту тему…
— Господи Всемогущий, ты меня пугаешь!
— Поверь мне, тебе есть чего пугаться, — нервно улыбнулась Ксения и снова уставилась глазами в пол. — Я просто, не знаю как это сказать…
— Скажи как есть, первый раз вижу тебя в столь затруднительном положении.
— Да уж, сама такого не припомню. Подожди, не сбивай меня! — Ксения нервно подскочила и принялась мерить шагами кабинет. — Вася, когда мы с тобой только познакомились, ты сказал…
— Что я твой суженый, — расплылся в мягкой улыбке царевич.
— Да, ты так сказал, — Ксения выдохнула провела рукой по лбу и собралась с мыслями снова, — за время нашего общения, у меня создалось впечатление… Может оно ложное, но все же… Мне показалось, что ты любишь меня. — Царевич изменился в лице. Таким серьезным Ксения не видела Васю никогда. — Я полюбил тебя в ту самую минуту, как только увидел. И с тех пор ни на минуту не расставался с этим чувством.
— Да? — зачем то спросила Ксения, — понятно. Вася, боюсь я не могу тебе ответить тем же. — В возникшую паузу царевич нахмурился, он с недоумением смотрел на любимую и пытался понять к чему сейчас весь этот разговор.
— Я сегодня спросила себя, если бы я могла выбирать себе мужа из всех мужчин мира, кого бы я выбрала.
— И что ты себе ответила? — с безысходной грустью спросил царевич.
— Не задумываясь ни на секунду, я ответила себе — Васю. — Запутанный в конец Василий растерянно глядел на девушку и тщетно пытался понять, что она хочет ему сказать.
— Господи, Вася ну, неужели так трудно помочь мне и просто сказать да! — не выдержала Ксения.
— Да, — успокаивающе произнес Василий, видя что Ксения на грани истерики, — конечно, да. Только подскажи о чем ты меня спрашиваешь!
— Неужели не понятно! Я прошу тебя стать моим мужем! — с обидой ответила Ксения. Ничего не понимающий царевич посмотрел на подругу, как на потерявшего рассудок человека.
— Ты только, что сказала, что не любишь меня и просишь стать твоим мужем?
— Да.
— Зачем?
— Моя свадьба это единственное, известное мне, событие, способное затмить и отодвинуть выступление Влада, — убитым голосом произнесла Ксения.
— И несмотря на все неприятие этой мысли, ты все же готова на это пойти? — с болью спросил царевич.
— Ты не понимаешь. Нет никакого неприятия. Наверное, я даже хочу выйти за тебя замуж. И скорее всего подсознательно я всегда знала, что так оно и будет. Просто я не готова к этому сейчас. — Василий растеряно сел на стул. Его плечи безвольно опустились, а глаза потерянно уперлись в стол.
— Вася, прости, я знаю, что не имею права так с тобой поступать. Но я не вижу другого события способного привлечь внимание общественности.
