Ищу того, не знаю кого (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна

С другой стороны, все, кого я знала, описывали Ягу как жуткую старушенцию. Кто ее знает.

Но вот этими ручищами меня парить точно не надо. Спасибо, что-то не хочется.

Да и нет тут как будто баньки-то поблизости. В той избе поди одна комнатенка тесная, где и двоим не повернуться.

–  Баньку, так и быть, не надо, –  вздохнула я. –  А в дом пустила бы ты нас, хозяюшка? Чай, устали с дороги. Да и дело к тебе есть.

Чем буду задабривать старуху, я заранее не продумывала. Мало ли что ей понадобиться может. Да и то сказать, мне-то есть что предложить, царевна я али где?

–  Ну пожалуйте… гости незваные, –  не особенно гостеприимно буркнула ведьма –  и от порога к земле спустилась деревянная лесенка. И как старуха сама по ней туда-сюда лазает? Или ради хозяйки избушке и до земли присесть незазорно?

Стоило мне приблизиться к лесенке, как меня бесцеремонно вдруг подхватили под мышки и аккуратно отставили в сторонку.

–  Ты погодь, Елена Кощеевна… вот я первый зайду, погляжу, а как увижу, что убивать нас не станут, так и вас, девоньки, позову.

Я только усмехнулась, а Варвара рядом ревниво фыркнула.

Ганька неожиданно ловко вскарабкался в избушку, а спустя пару мгновений махнул рукой из дверного проема. Следом уж и я поднялась, Игрунку на поляне оставив. Ничего, ей ноги спутывать не надо –  никуда не уйдет. Следом, над моей головой, влетел ворон, а уж последней поднялась и Варвара.

И впрямь, комнатенка –  что клетушка, да еще печь половину ее занимает. Оконце одно, крохотное, мутное. Притолоки низкие, Ганьке вон чуть не пополам сгибаться приходится. У стены грубо сколоченный стол, узкая скамья да пара колченогих стульев. По полкам горшки да ухваты развешаны, с потолка веники травок свисают.

Я присмотрелась –  и впрямь веники. Во всяком случае, пыльные такие, будто ими тут мели.

Хотя, по избе судя, не мели в ней давно. Толстым слоем пыли было покрыто вообще все кругом, а паутиной все углы затянуты.

Ганька вдвоем с хозяйкой, почитай, всю комнатенку собой и заполнили –  даром что локти в оконце не торчали. Нам с Варварой по углам пришлось ютиться. Ворон и вовсе под потолок вспорхнул –  тут же стряхнув оттуда тучу пыли и паутины.

А еще за Ганькиной спиной я дверцу приметила. Странно, и куда бы она вести-то могла, если с обратной стороны избушки стена глухая была?

–  Сами видите, негде мне тут гостей привечать, –  сварливо сообщила хозяйка все тем же дребезжащим фальцетом.

В этот момент пол под ногами дрогнул, что-то вокруг утробно заклекотало –  и всю избу тряхнуло.

Дверца за Ганькиной спиной беззвучно чуть приоткрылась, и хозяйка поспешно, оттолкнув гостя, кинулась ее закрывать. Впрочем, я-то кое-что успела увидеть…

Оглянувшись, я примостилась на один из шатких стульев. Авось не развалится.

–  Выкладывайте ужо, с чем пожаловали! Нет у меня времени на вас! –  продолжала старуха, плюхаясь на второй стул. Стул опасно заскрежетал.

–  Яга, а Яга, –  я, наклонив голову, разглядывала неопрятные космы и торчащий из них кончик носа. –  Ты побриться забыла.

–  Да? –  хозяйка недоуменно поскребла щеку –  и впрямь покрытую легкой щетиной. –  Бывает… память у бабушки девичья!

Я покачала головой.

–  Ты куда Ягу дел, супостат?

“Супостат”, вздохнув, стянул с головы парик вместе с платком и утер пот. Упарился поди в этаком-то наряде!

–  Чего супостат-то сразу? –  вопрос он задал уже своим голосом –  тем самым, густым и низким. –  Нету Яги. Считай, я за нее.

–  То есть как –  нету? –  я сглотнула в ужасе. –  Померла?!

Быть того не может! Не должно. Испокон века лесная ведьма здесь жила, пути-дорожки стерегла. Не могла она помереть, преемницы не оставив!

–  Да какое –  померла, –  с досадой прицыкнул парень. –  Что ей сделается!

А ведь и впрямь –  парень! Молодой. Не такой здоровенный, как Ганька, но статью молодецкой тоже небо не обидело. Даже, пожалуй, и красивый –  хоть нос-то и длинноват чуток, а волосы чернявые, как у меня.

И откуда только взялся тут?

–  В отпуске она! Бессрочном! –  мрачно сообщил парень, распрямив широкие плечи, и откинул покрывало, под которым обнаружилась обычная рубаха-вышиванка и портки с красным кушаком. –  Села в ступу и усвистела! А я тут –  справляйся, как хочешь!

–  Да как же… –  я потрясла головой. –  А дочки что же –  нет у нее?

–  Я за нее! –  еще мрачнее повторил парень.

Я открыла было рот, чтобы что-то еще сказать –  и чихнула. И хозяин дома чихнул. А потом мы еще разок чихнули –  уже хором. И даже, по-моему, ворон под потолком наш хор подхватил.

Я оглянулась и недоуменно моргнула. Оказывается, Ганька успел забраться на печь и ноги подобрать –  чтоб не мешать. А по избе носилась Варвара с метлой –  и где только откопала? –  поднимая тучи пыли.

–  Позапустил-то все! –  бубнила она под нос. –  Шагу не ступить! Вот мужики!

Да уж… хозяюшка, что тут сказать!

–  Егор я, –  парень протянул мне руку через стол, и я ее пожала. Точнее, честно говоря, моя-то ладошка в его лапе утонула.

–  Елена, Кощеева дочь. К Яге за путеводным клубочком. А это вот Ганька и Варвара… за мной увязались.

–  И Прррохоррр Грррригоррррьевич! –  каркнуло из-под потолка, и я кивнула.

–  Так как же так вышло-то? –  протянула я, разглядывая… выходит, сына Яги. А на кого б еще она могла свою избу да узлы путей-дорожек оставить?

Батюшка-то мой не зря о наследниках печется. Тоже ни на кого другого царство оставить не может. Кровь-то не водица. Вот и Яга не может. Чужого кого и лес бы не принял, да и пути б ему не открылись. Не может в этом месте тайном, заповедном, кто иной заправлять.

–  Да вот так и вышло, –  парень пожал могучими плечами. –  Слыхала, поди, как царь Кощей, батюшка твой, Василису, Иванову жену покрал?

Я с усмешкой кивнула. Уж кому про то слыхать, как не мне!

–  Ну вот… а как бы Иван ту жену отыскал, кабы не матушка моя? Заглянул к Яге на огонек да дальше пошел… а после уж, аккурат в срок, у Яги сын родился.

–  Дык… –  Ганька, вытаращив глаза, аж с печи свесился. –  Вроде ж говорят, Яга старухой была страшенной…

–  Ага. Историю победители пишут –  слыхал? –  Егор чуть голову повернул. –  А с победой, как ты знаешь, Иван вернулся. Чего он, по-твоему, жене должен был сказать –  что его девица красы неписаной тут кормила-поила, в баньке парила?

–  Хм… –  я чуть приподняла брови. –  Ну, вот про баньку-то можно было и умолчать, пожалуй.

–  А кто б поверил?

– А что же, твоя матушка –  не в обиде на него осталась? –  Варвара даже мести перестала. –  Отчего отпустила-то?

–  А чего ей обижаться-то? Она ж сама его и… наследница ей нужна была, вот она простачка доверчивого и заманила, какой подвернулся. А там и отпустила с миром, еще и дорожку к законной супружнице указала, как просил. Правда, после какими словами только не поминала, когда вместо наследницы я родился. У колдуньи лесной –  и мальчик! Отродясь такого не было. Он-то, Иван, не сказался, что царевич, Берендеев сын. Да и кто б про бродягу оборванного такое подумал? А в Берендеевом роду первенцами завсегда мальчишки рождаются, чтобы был у царства наследник. Вот и пересилила его кровь колдовскую. А Василиса, думается, после и сама докумекала, что погулял где ее суженый… когда у нее самой в законном браке с царевым сыном одна за другой семеро царевен родились. И ни одного сына!

–  Да-а, –  я покачала головой. Вот уж повезло Ивану! А Егор-то у нас, выходит, аж целый царевич… правда, не с той стороны одеяла.

Вот ведь как судьба-то порой шутки шутит. Вот и мой батюшка все о сыне мечтал, а родилась я. А у Яги наоборот все.

–  В общем, не повезло тебе, Елена свет Кощеевна, –  с деланным сочувствием вздохнул Егор. –  Нету тут Яги. Придется тебе дальше в путь-дорогу идти.

–  И пойду, –  я кивнула. –  Вот как путеводный клубочек спрядешь мне, так и пойду.