Александра Черчень - Счастливый брак по-драконьи. Поймать пламя
– Ты грустная, – спокойно отметил Арвиль. – Что-то случилось?
– Можно и так сказать, – вздохнула я. – Но я не грустная. Я злая.
– Одно другому не мешает, – философски заметил Спящий.
Обиталище бесплотного в этот раз порадовало сменой не только цветовой гаммы, но и архитектуры. Раньше идеально геометрический, не имеющий ни одного острого угла, сейчас зал напоминал ожившую фантазию сошедшего с ума абстракциониста. Неизменными остались только мотыльки в вышине и искры. Сегодня тут все играло оттенками серебра и белого. Снежные стены, по которым кольцами носились серебряные искры, из которых временами вырывались ослепительно-белые бабочки. Покружив по залу в сиянии, подобном лунному, крылатые создания присоединялись к сверкающей сфере на самом верху.
– Ну у тебя и воображение, – удивленно покачала головой я. – В честь чего эта мечта всех ненормальных художников?
– Захотелось. – Ветер немного растрепал мне волосы. – Такое бывает, знаешь ли. Ну что? Второй сеанс?
– И второй вопрос, – согласно кивнула я.
– Может, все же расскажешь, что стряслось? – осторожно спросил Тейнмир.
– Нет… – покачала головой я.
– Твое право, – прошелестел голос Спящего, и меня опять стали окутывать легкие воздушные струи. – Знаешь… ты необычная. И красивая.
– Это что такое? – подозрительно осведомилась я.
– Комплимент, – невозмутимо ответили мне. – А нельзя?
– Ты мне тоже нравишься, – улыбнулась. – Но я люблю мужа.
– Знаю, – рассмеялся Спящий. – Но я же не мог не попытаться?
– Вот ответь мне, – откинулась на спину и теперь висела горизонтально, потом перевернулась на живот и задумчиво посмотрела на темный пол, в котором, как звезды в воде, вспыхивали отражения светлячков, – за что тебя усыпили?
– А с чего ты взяла, что нас именно усыпили?
– Эм… – озадачилась я. – Не знаю. Это первое, что пришло в голову. Но если задуматься… Вряд ли вы сами всем составом улеглись спать на столь длительный срок. Притом еще и не озаботившись страховкой.
– Сообразительная. Вообще-то время вопросов еще не пришло, – иронично заметил Спящий. – Но ты, пожалуй, заслужила… Усыпили нас за непокорность, Ирьяна. За то, что мы не захотели надеть те ошейники, что были приготовлены. За то, что желали свободы…
– Некоторые звери должны быть в ошейниках, – тихо ответила я.
– Мы не были зверьми… Мы просто получились слишком разумными. До неудобного разумными. Смогли осознать, что жизнь на поводке у хозяина – это не высшая форма существования.
– Вы?
– Да… – почти неслышно закончил бесплотный. – Мы.
– Но… кто. И когда? – спросила, уже подозревая, что чрезмерная разговорчивость покинула собеседника.
– Я и так много сказал, Ири, – коснулся лица ветерок. – Можно тебя так называть?
Я недовольно поморщилась.
– Можно, но ты уходишь в совершенно несвойственное тебе и, главное, ни капли не идущее амплуа соблазнителя.
– Ну вот, – печально вздохнул хитрец. – Сама подумай. У меня долгие годы практики общения с дамами не было! Вот проснусь… весь такой неподготовленный к реалиям жизни…
Я секунду осмысливала сказанное, а потом весело расхохоталась, мне вторил довольный смех Арвиля.
– Спасибо, – наконец произнесла я. – Настроение ты мне изрядно поднял.
– Может, все же поделишься причинами хандры? – осведомился собеседник.
– Муж, – вздохнула я. – Он запер меня в имении. Вот я немного и вспылила.
– Первопричины?
– Сейчас по округе активно скачут неведомые твари, – поморщилась я. – Вот, столкнулась с таким. Потрепали меня…
– А как ты, зная ситуацию, оказалась одна, да еще так далеко от замка?
– По глупости, – поморщилась я. – Вейл, как эти монстры появились, довольный носится, отлавливает гадов. А я сижу как последняя идиотка и используюсь супругом исключительно по назначению…
– Скука, – понимающе протянул Арвиль.
– Именно, – вздохнула я. – Что-то мы заболтались. В голову собираешься лезть?
– Сейчас.
– Стоп! – Внезапно я затормозила круживший уже совсем рядом почти материальный ветер. – Как ты выглядишь? Ну мне интересно!
– Брюнет я, – хмыкнул Арвиль. – С аметистовыми глазами. – Последовала пауза, а потом мягкий баритон мурлыкнул почти у самого уха: – Под цвет шкурки.
Но не успела я радостно потереть ручки и броситься выпытывать подробности, как меня что-то легонько стукнуло в лоб, и я уплыла в омут беспамятства. А в прошлый раз он был нежнее!
Когда вернулось сознание, я со стоном села и проговорила:
– Все же ты типичный самец.
– Не понял, – растерялся Арвиль.
– А что тут непонятного? Сначала интригуют, потом по мозгам стучат, и в итоге я ничего не помню. В последнем ты отличился! Такого со мной еще не было. Можешь считать себя исключительным!
– Самцом? – ехидно переспросил Спящий.
– Да как тебе удобно, – пожала плечами я. – С тебя один ответ.
– Слушаю твой вопрос.
– Эм… – задумчиво протянула. – Ты можешь показать мне свой облик? Что его отличает от человеческого?
– Два вопроса. Ну ла-а-дно. Показать могу, но не буду. Отличия… ох, Ири… это такие интимные по-о-дробности.
– Ты, шут бессовестный, – возмущенно выдохнула я, – отвечай нормально.
– Ладно, – фыркнул Арвиль и проникновенно начал: – Видишь ли… с человеком меня не спутаешь по причине наличия одной… хм… части тела. – Ветер опять приобнял меня за плечи и закончил, понизив голос: – Откровенно говоря… это хвост.
– Эм… Какой?
– Длинный, – серьезно ответил он.
– Так ты еще и хвостатый! – восторженно выдохнула я. – Тогда, получается, все же из другого мира, ведь у нас таких нет.
– А вот и не угадала. Местный я.
– Странно, – нахмурилась я.
– Есть многое на свете, что и не снилось вашим мудрецам.
– Арвиль…
– Что?
– А тебе… не тоскливо? Ведь, получается, спит только тело. Разум не спит. Как ты еще с ума не сошел?
Впрочем, не факт, что Спящий в здравом рассудке. Слишком уж он… своеобразный. Или просто иная психика?
– Я не сплю уже давно, – ответил он. – Но все равно… одиночество оглушает. А невозможность вмешаться во что-то погружает в отчаяние. Потому я тебя и вытаскиваю. Ты единственная, к кому у меня есть доступ.
– Как, кстати? – тихо спросила я.
Попыталась еще раз задуматься о причинах появления Арвиля в моей голове, но виски вновь заломило.
– Давай об этом не сейчас? – попросил бесплотный. – Можешь меня впустить еще раз?
– А это не вредно – так часто? – забеспокоилась я. – И что ты хочешь узнать?
– Про монстров ваших. Подумаю немного. Может, какая идея в голову придет.
– Ну хорошо, – пожала плечами. Отказывать оснований нет. Я все равно почти ничего про них не знаю…
– Отлично, – эхом разнеслось по сверкающему снежному залу. – Закрой глаза.
Я послушалась и ощутила уже знакомое прикосновение ко лбу, которое опустило меня на дно омута беспамятства.
– Просыпайся, огненная, – скользнул по лицу холодный воздух.
– Все уже? – Села и устало потерла глаза.
– Да. Давай свой вопрос.
– Еще не придумала, – честно ответила я. – А что, нас торопит время?
– Да нет… – задумчиво сказал собеседник. – Я никуда не тороплюсь по определению. А тебя вроде никто не будит.
– Да… – немного грустно протянула в ответ. – Ты ведь крылатый… Каково без неба?
– Отвратительно, – честно признался Арвиль. – Конечно, это было безумно давно… в то время, когда я сам чувствовал ветер и холод поднебесья… но это как сказки в детстве. Проносится через всю жизнь.
– И тоска…
– Да, – почти неслышно проговорил Спящий. – Быть запертым в собственном теле мучительно. Жить… мыслить, осознавать. Но не иметь возможности вмешаться.
– Во что? – осторожно спросила я.
– Может, поговорим о чем-нибудь другом? Не надо тебе этого знать, Ирьяна. Есть вещи, которые так просто не отпускают…
– А о чем? – невесело рассмеялась и со вздохом откинула упавшую на лицо прядку. – У нас с тобой почти все темы под запретом. С твоей стороны. Потому как говорить о прошлом ты не хочешь, а настоящего… не знаешь.
– Ты такая молоденькая… Хотя по количеству прожитых лет я даже младше тебя…
– Э-э-э… – протянула я. – Ты имеешь в виду, до того, как тебя усыпили? Но… кому мог навредить подросток?
– Иррри, – рассмеялся Арвиль, – младше по годам не значит младше по мозгам. Уж поверь… Да и хоть людей возьми… Сколько раз они вас обыгрывали на политической арене?
– Много, – со вздохом согласилась я. – Высший эшелон кланов Изначальной империи и ее Хранители – вообще жуть. У меня папа всякий раз ругался, когда послом туда ездил.
– Ну это, допустим, не странно. – В голосе Спящего слышалась улыбка. – Просто у них мироощущение другое. Ты не считаешь годы. Они часто идут мимо тебя, и ты не жалеешь о бесцельно прожитых минутах. А люди… торопятся жить. Впрочем, и среди них тоже бывают разные.
