Андрей Жвалевский - Порри Гаттер. Всё! (сборник)
– Принеси, раз такая умная, – огрызнулся Порри.
– Боюсь, у меня не получится, – пропела Гингема, – некоторые подарки сюда не донесешь.
– Ну и Мордевольт с ними, – еще грубее ответил Порри. Он очень боялся пропустить сову.
– Ну ладно, – сестричка пожала плечами, – пойду скажу папе, что Интернет можно отключать.
Это был удар настолько ниже пояса, что Порри не раздумывая слетел с яблони и понесся домой. Интернет был отключен уже три недели, после серии химических опытов, которые младший Гаттер проводил в гараже для метел. Чтобы наказание было не слишком суровым, папа согласился включать Интернет по праздникам – таким, например, как очередная оплошность Департамента Затуманивания. Как назло, конкурирующее ведомство регулярно рапортовало об успехах, а папин Департамент Суеверий, напротив, несколько раз серьезно опозорился. Так что день рождения стал первым и – в обозримом будущем – последним днем допуска Порри в мудловскую Сеть.
«Ничего, – утешал себя юный волшебник, – раз совы до сих пор нет, то уже как пить дать не будет, а почту мне обязательно нужно проверить! И новости проверить! И новую Мисс Сяню скачать!» Мысль о свежей Мисс Сяне заставила его перейти на бег, и через минуту, пролетев мимо родителей, Порри сидел перед клавиатурой.
Почты было действительно много. В основном поздравления от виртуальных друзей, недоуменные вопросы – «Ты где?:-(. КиберБой из Караганды» и рекламные рассылки – «Ни в коем случае не удаляйте это письмо, не прочитав его до конца! А то что, зря мы его сочиняли?» Но одно электронное послание сразу привлекло внимание Порри. Во-первых, оно было без обратного адреса, а значит, там наверняка прятался вирус. Во-вторых, письмо скакало по папке «Входящие», меняло цвет и тему сообщения, словом, вело себя крайне подозрительно. Судя по всему, вирус был сугубо магического свойства. Отметив про себя, что давно пора обновить антивирусные базы Каспера[2], Порри отправил письмо в корзину, но оно и тут повело себя неправильно: метнулось из стороны в сторону, увильнуло от курсора, затрепетало и внезапно раскрылось на весь экран.
Уже с первой строчки Порри понял, что все было напрасно: и ночи в мастерской, и бдение на яблоне.
Уважаемый мистер Гаттер!
Школа волшебства Первертс
имеет честь…
У Порри оставался последний шанс. Он быстро ткнул пальцем кнопку выключателя. Ничего не случилось. Порри вырвал шнур из розетки. Экран продолжал самодовольно светиться. Пересилив себя, он применил последнее средство: взмахнул руками и прошептал: «Чубабайс!» – мощное заклинание, вырубающее электроприборы в радиусе пяти километров. Проклятое письмо никуда не желало исчезать. Порри оглянулся. Так и есть – за спиной, явно довольные своей выдумкой, стояли родители.
– О! – неубедительно удивился отец. – Так тебя зовут в Первертс! Здорово! Помню, я очень радовался, когда получил такое приглашение.
– Да! – подхватила мама. – Далеко не все дети волшебников удостаиваются такой чести!
– Поздравляю! – В комнате материализовалась Гингема (только ее здесь не хватало!) – Пять лет зубрежки, и сможешь делать как я! – Пятикурсница Первертса пролетела сквозь стену и вернулась обратно с Кисером в руках. Обои затрещали. Мама поморщилась. Кот весело посмотрел на младшего Гаттера и вдруг подмигнул.
– Вы! – закричал Порри. – Вы все подстроили! Вы обманули меня! Я все равно не поеду! Дядя Петрофф обещал устроить меня в техникум связи! А вы!
Порри шмыгнул носом, дал тумака сестрице (а пусть не дразнится «плаксой-кляксой»!) и выбежал из комнаты.
Родители растерянно посмотрели друг на друга. Монитор еще немного посветился, а потом медленно, словно уголек в камине, угас.
– Ну, – подытожил отец, – во всяком случае, не придется платить за подбитых почтовых сов.
Наступил вечер. Порри сидел на яблоне, сжимал в руке верный арбалет и гордо тосковал. Родители по очереди выходили из дома и начинали успокоительные беседы, но все напрасно. Правильные слова – «Да ну его, этот Первертс, езжай, сынок, в техникум связи», – так и не были сказаны. Несколько раз вокруг дерева кружила на метле Гингема, пытаясь приободрить Порри – остроумными и дружескими, как она считала, подначками – но несчастное лицо брата в конце концов растопило и ее каменное сердце: сестра принесла кусок пирога и молча (!) улетела.
– Мряк, – раздалось из темноты под яблоней.
– Ну а тебе чего надо? – угрюмо спросил Порри.
– М-не? – ответил Кисер.
– Тебе! – разозлился мальчик.
– Н-ну, – неопределенно высказался кот и исчез в кустах. Порри показалось, что напоследок Кисер хихикнул.
«Никто меня не понимает, – в сотый раз подумал Порри. – Никто меня не любит. Вот сейчас застрелюсь из арбалета, вот тогда будете знать». В воображении вновь возникла сладостная картина: он, в ярких лучах восходящего солнца, лежит на траве, бездыханный, с благородной дыркой от лазера во лбу, а вокруг рыдают убитые горем папа, мама, Кисер и, главное, Гингема. Порри вздохнул. Стреляться было глупо, возвращаться домой противно, сидеть на яблоне и дальше – бесперспективно.
– Хрррраууууу! – взревела улица. Порри подскочил, выронил арбалет и едва не свалился сам. Прямо на него несся огромный огненный шар. «Мордевольт вернулся», – успел подумать мальчик, обхватил ствол дерева и зажмурился.
– Так вот ты где! – пророкотал кто-то над самым ухом. – Хорошая позиция. Все зоны подлета сов простреливаются, гипогрифу[3] тоже не проскочить, ну а дракон… ну, а что дракон? Если дракон, то все, полный крендель, тут уж никакая стратегия не поможет.
Если это и был Мордевольт, то какой-то очень странный. Порри приоткрыл один глаз. Рядом с деревом, громко фырча, колыхался огромный сверкающий мотоцикл, на котором восседал еле заметный среди леса хромированных деталей уморительно серьезный рокер.
– Харл, – представился он, – можно просто Харлей. Значит, желаешь ты науке-технике учиться, а предки ни в какую? Хотят заслать тебя в чудо-юдо-школу Первертс?
– Да! – воскликнул Порри, наконец-то встретивший человека, который его понимает. – И ведь зашлют! И что же делать?
– А ничего не делать, – спокойно сказал Харлей, – езжай в школу. Вот я все детство мечтал выучиться на психоаналитика[4], а меня отправили в Первертс. И что ты думаешь? Теперь я преподаватель этой самой школы. И, ты думаешь, – преподаватель чего? Психоанализа? А вот и не угадал. Преподаватель хорошего-по-возможности-обращения-с-магическими-будь-они-неладны-животными, во как. Ну и что ты по этому поводу думаешь?
Понятно, что Порри не знал, что и думать, сбитый с толку алогичными построениями Харлея. Но удивительным образом рокер-преподаватель заочно ненавистного Первертса вернул ему беззаботность – качество, казалось, навсегда утраченное этим утром. «Да что я в самом деле! – сказал себе Порри. – Расхныкался, как девчонка. Первертс так Первертс, а там посмотрим. Вдруг меня отчислят за… за…»
– … за профнепригодность, – закончил мысль мальчика Харлей. – И то дело. Меня вот, правда, так и не отчислили, и что, ты думаешь, я жалею? Жалею, конечно. А что делать. Как ты думаешь?
– А вы как думаете? – нашелся Порри. – Что делать?
– Свечи задувать. Подарки разворачивать. Пирог есть, – сказал Харлей. – А ты как думаешь?
Порри уже именно так и думал.
Запоздалый праздник оказался просто восхитительным. Под общее аханье были извлечены из коробок подарки: жилетка с переползающими карманами, сами себя обыгрывающие шахматы, шарики-пропадарики[5], набор для конструирования привидений и – к радости Порри – настоящий (не волшебный!) мудловский ускоритель элементарных частиц. И хотя многокилометровый синхрофазотрон родителям пришлось упаковать в небольшой магический куб – дом Гаттеров все-таки не был безразмерным – о таком полигоне для экспериментов Порри не мог и мечтать.
И вот уже одиннадцать свечей задуты, и вся семья вместе с гостем уплетают пять раз разогретый, но все равно удивительно вкусный праздничный пирог. Харлей оказался школьным знакомым Гаттеров, и мальчик понял, что родители специально вызвали преподавателя-психолога, чтобы снять сына с дерева, но совершенно не обиделся – так ему было хорошо и уютно.
Взрослые договорились, что в следующую субботу, перед отправкой в Первертс, Харлей поможет Порри закупить все необходимое для учебы, и гость начал прощаться:
– Ну что ж, мне очень понравилось. А вы как думаете? Все-таки приятно вот так запросто зайти на семейный праздник. А что дела… А-а-а!
Харлей вскарабкался на стол и выпучил глаза на вошедшего Кисера.
– Мря, – сказал кот, глядя на Харлея, – Мря-Мря.
– Это ведь кот, – сказал преподаватель обращения с животными. – Это ведь настоящий живой кот.
– Кот, – подтвердил удивленный Порри.
