Взять Чумазого! - Белянин Андрей Олегович

Хотелось бы верить, что будет так. Вот только раньше никто не пытался пичкать меня галлюциногенными препаратами и накачивать дьявол знает какими химикатами. Но вешать пятак, опускать заранее лапы, тем более сдаваться – всё это было не в моих правилах!

За размышлениями я не заметил, как каталки остановились у лаборатории. Нас заволокли внутрь, поставили у стены. Там уже поджидал доктор Висконский.

– Подготовить оборудование, – распорядился оборотень.

Лопоухий баггейн подошёл ко мне, присел на корточки и взял меня когтями за подбородок. Я полагал, что Висконский, как и упыри, видит перед собой Славну. Однако каково же было моё удивление, когда злокозненный оборотень вдруг проблеял своим скрежещущим голосом:

– Вот ты и попал на выписку, Деян.

Я с трудом совладал с эмоциями. Получается, что Висконский видел меня! Как же хорошо, что я не напялил на себя больничную одежду Славны, а чертовку привезли в лабораторию в пижаме. Представляю, что было бы, узнай баггейн о подмене. Сейчас же Висконский видел лишь чертовку и чёрта в перепачканных больничных пижамах. Баггейн смерил взглядом Славну, довольно потёр лапы, шмыгнул пятаком.

– Приготовить оборудование, кому сказал!

Упыри взялись за оборудование. Я удивился, когда увидел в лаборатории ещё одну капсулу, которую явно поставили на скорую лапу. Капсула была открыта, и её стенки были загрязнены подобием гари. Неудивительно, что Висконский отдал приказ привести на третий этаж сразу двоих пациентов в самый последний момент.

Сейчас, когда мне представилась возможность рассмотреть белую комнату подробнее, так сказать, трезвым взглядом, по коже побежали мурашки. Выглядело это местечко жутковато. Стены были не просто белыми, а иссиня-белыми, так что буквально слепили глаза. Любой нечистый испытывал бы здесь жуткий дискомфорт и наверняка поддался бы сумасшедшей панике…

Я, видевший белые стены вот уже который раз, чувствовал лишь лёгкое беспокойство. Что ни говори, но нечисть привыкает даже к таким гадостям, как белый цвет. Однако каково же будет Славне, когда она воочию увидит лабораторию? Не хотелось сгущать краски раньше времени, но как иначе-то…

Висконский дождался, пока упыри приступят к монтажу капсул, а сам почему-то вышел из комнаты. Не знаю, может, ему было не по себе среди белых стен. Мы с чертовкой остались в лаборатории с упырями. Медбратья были заняты делом – один из Викентиев чистил стеклянные стенки капсулы, второй приволок шланг. Их движения стали странными, дёргаными, совсем неестественными, как будто…

Я вздрогнул, не успев закончить свою мысль – когти девушки вонзились в мою лапу чуть выше запястья.

– Славна? Ты очнулась?

– Думал, я не почувствую запаха котлеты под матрасом, – слабо прошептала чертовка.

Боковым зрением я видел, как она зажимает в кулаке свой чип. Мой чип был зажат в моей лапе.

– Я… я… – Я не знал, что ей ответить, и только облегчённо выдохнул.

Мне хотелось обнять Славну. Хорошо, что всё обошлось и чертовка лишь изобразила обморок. Но надо признать, она была отличной актрисой, раз я не заметил фальши в её игре. С другой стороны, вспомнились её запачканные жиром пальцы. Без чипа её бы не вывезли из палаты – как только я не догадался сразу!

– Ты спас меня, – вернула моё внимание Славна.

– Брось, ерунда… – Я почувствовал, как краснею.

С опаской покосился на упырей, но медбратьям не было до нас никакого дела. Оба с головой растворились в работе.

– Что теперь? – тихо спросила она.

– Думаю, как выбираться отсюда, у меня достаточно доказательств, чтобы засадить их всех в тюрьму, – прошептал я.

– Отлично. И каков наш план? – после паузы спросила она.

Я промолчал. Не говорить же чертовке, что абсолютно никакого плана у меня нет! Наш разговор прервал вновь выросший на пороге доктор Висконский. На этот раз баггейн был не один. Вместе с ним в лабораторию пришёл вампир.

Да-да, тот самый нечистый, который прикатил вместе со мной на пик Панчича из Ночграда на скором поезде. Доктор Лисич, мать его! Вот тебе и поворот…

В прошлый раз у меня не было возможности толком разглядеть вампира, что на вокзале, что в отеле домового, но я постарался компенсировать это прямо сейчас. Так вот, выглядел Лисич неожиданно жутковато.

Элегантный костюм на вампире превратился в лохмотья, а сам бедолага был покрыт ссадинами, гематомами и ожогами, как будто бы только что выполз из пыточной башни. От прежнего, уверенного в себе пижона-кровососа не осталось и следа.

– Сегодняшняя пара, доктор Лисич, – сказал баггейн, протягивая вампиру медицинский халат.

Вампир кивнул, слегка потупив взгляд. Выглядел он крайне неуверенно. Я бы даже сказал, что бедолага был до смерти напуган, как будто история, рассказанная мне накануне, была чистейшей воды правдой. Но теперь-то я знал, что ничему увиденному в стенах этой самой псевдоклиники нельзя доверять.

«Ни-че-му», – протянул я про себя.

Я прекрасно помнил, как тот же Лисич принимал активное участие в экспериментах над нечистыми прошлой или позапрошлой ночью. Теперь баггейну и вампиру было меня не провести! События так стремительно разворачивались, что только успевай фиксировать…

Стена у входной двери вдруг выехала вперёд, повернулась вокруг своей оси, и показался огромный пульт с множеством кнопок и плоским плазменным экраном. Лисич подошёл к пульту, начал нажимать на кнопки – на экране появились непонятные графики и диаграммы. Вампир продолжал ёжиться, горбиться и коситься на замершего у двери баггейна, явно опасаясь его, но не зная, что делать…

– Готово, – прошептал Лисич так, что я едва различил слова. – Можем начинать.

– Начинаем, – откликнулся доктор Висконский. – Вик!

Я не сразу понял, к кому обращался баггейн, но потом на пороге появился ещё один медбрат-упырь. Мне стоило больших усилий сохранить спокойствие, потому что он выглядел один в один как те трое упырей, с которыми я уже был хоть как-то знаком. Напряглась и Славна, которая так же, как я, не понимала, откуда взялось столько клонов. Уже четвёртый по счёту упырь выразительно посмотрел на баггейна.

– Неси крылья, тупая ты машина, – проскрежетал зубами доктор.

Клон молча растворился в тёмном коридоре. Лисич всё ещё возился с пультом, а Висконский уже довольно потирал лапы. Скажи мне кто-то месяц назад, что я вляпаюсь в такие крутые неприятности, так я счёл бы правильным многозначительно покрутить когтем у виска.

«Только вот теперь впору всерьёз озаботиться собственной вменяемостью», – устало стукнулось в мою бедную голову.

– Грузите, мне пора на обход, – распорядился оборотень, с довольным видом осматривая готовые к эксперименту капсулы и поглядывая на наручные часы. – Проследите, чтобы всё прошло без запинок, доктор Лисич.

Вампир не ответил. Баггейн стремительно вышел из лаборатории. Дверь за Висконским плотно закрылась, а двое оставшихся упырей двинулись выполнять приказ. На меня вновь смотрели горящие красным светом глаза недавних мучителей. Постепенно, по чуть-чуть и не сразу открывалась реальная картина. Толика за толикой я возвращался к реальности точь-в-точь как тогда, когда избавился от чипа в первый раз.

Кто эти твари?

Разве существовали такие упыри, как капли воды похожие друг на друга? Я вспомнил, что чуть было не расколол копыто о затылок одного из них. Вспомнил, как видел клешню вместо лапы. Какими же странными мне казались их действия…

Препараты переставали действовать, и теперь я понимал, что эта нечисть не имела никакого отношения к упырям! Но кем тогда были существа, получившие приказ поместить нас со Славной в капсулы для проведения жуткого эксперимента? У меня был только один шанс выяснить это, и шанс ни в коем случае нельзя было упускать.

– Чип, Славна! Дай мне свой чип! – зашипел я.

При виде приближающихся упырей чертовка несколько растерялась.

– Деян, я не…

Я понял, что она не успеет передать мне чип прежде, чем клешни одного из Викентиев коснутся чертовки, поэтому резко подался вперёд. Выбил чип из лап Славны и что было сил оттолкнул замешкавшуюся чертовку в угол белой комнаты.