Новый сотрудник береговой лаборатории (СИ) - Гуськова Юлианна
- Кстати, - я прищелкнула пальцами, как раз вспоминая о подарке. – У меня кое-что для тебя есть, - я раскрыла сумку для того, чтобы отдать Сариэлю плед. – Я держу свои обещания. Как и ты, я не стала спрашивать что-либо у тебя для того, чтобы произвести наибольшее впечатление. Возможно, это не совсем то, что ты ожидал увидеть, но готова поспорить, что тебе понравится, - я улыбнулась, протягивая ему коробочку, обязанную нежно синей лентой. – Ты можешь открыть сейчас или же чуть позже.
- Огромное спасибо, мне очень приятно, что ты не забыла о подобной мелочи, - расплылся в широкой улыбке Сариэль, принимая коробочку. – Можем присесть? – он указал на ближайшую скамеечку и пояснил. – Очень уж я хочу посмотреть прямо сейчас.
Я не возражала. Реакция Сариэля была мне интересна не меньше, чем его содержимое подарка. Внутри было приятное волнение, которое иногда посещали помимо радостных и пессимистичные мысли – а вдруг не понравится? Однако плед Сариэлю пришелся по душе. Он сказал, что будет хранить плед на подоконнике. В процессе некоторых расспросов выяснилось, что Сариэль, словно герой книжного романа, любит читать книги вечерами на подоконнике, рассматривая город. Невольно мы переключились на предпочтения в литературе. На мой взгляд, они мало чем отличались от предпочтений в фильмах, но мы все-таки решили закрыть данную тему сейчас, раз уж нам выпал такой случай. Я честно призналась, что обожаю научную фантастику, детективы. Лучшая детективная история та, что написана про безумных ученых, для меня это - идеальное комбо. Что насчет Сариэля, то он отдавал свой выбор в пользу той же научной фантастики, но уже с элементами романтики. Оказалось, что Сариэль совершенно не признает ужасы, зато ценит такие возвышенные жанры, как трагедию. Это было интересно.
Пока мы обсуждали подобные мелочи, то и не заметили, как дошли до музея океанологии. Мы тут же переключили наши темы обсуждения. Я и до этого неоднократно была здесь, но сегодня выставка, конечно, довольно сильно преобразилась и претерпела некоторые изменения. В главном зале под самым потолком висел двухголовый необыкновенных размеров осьминог, щупальца которого оплетали каждую из многочисленных колон. Подобная экспозиция с самого порога погружала нас в особую атмосферу морских исследований. В первом зале были представлены лишь небольшие коллекции некоторых рыб и морских растений. В следующих помещениях были выставлены скелеты один из самых крупных морских жителей. Их кости и скелеты стоили если и не целое состояние, то по крайней мере их стоимость медленно, но верно стремилась к бесконечности. Подобные вещи – бесценны, как и любые предметы искусства.
Когда мы посмотрели самые различные экспонаты и осмотрели все приборы прошлых тысячелетий для подводного плаванья, то направились на четвертый этаж – там располагался аквариум. Беседовать с Сариэлем было одно сплошное удовольствие. Он прекрасно разбирался во всем том, что мы обсуждали и я видела его неподдельный интерес ко всему тому, что происходит.
- Это завораживает. Экспедиции в открытый океан, конечно, с этим не сравняться, но правильное освещение и верный ракурс делают свое дело, - вздохнула я, как только мы поднялись в бесконечно длинный туннель-аквариум. – Сариэль, кто здесь тебе нравится больше всего? – я указала эльфу на один из участков с обильным количеством обитателей. Симпатичная коряга очень уж их привлекала.
- Хм, - Сариэль, призадумался, глядя на них. – Может быть медуза? – предположил он. – Мне еще не задавали подобных вопросов, поэтому я немного растерялся, - пояснил мужчина и все-таки подтвердил. – Медузы. Знаешь, Тари, они такие спокойные. Их жизнь течет так размеренно и плавно, что порой завидно. По крайней мере, их жизнь кажется мне таковой со стороны. А еще они очень красивы, - добавил он в конце, а я рассмеялась. Куда уж без этого? – А что насчет тебя? – уточнил он.
- А мне нравятся мурены. Они такие милые, - я указала на одну из жительниц коряги, которая выползла из своей обители. – Они весьма грациозны, а оттенки поражают воображение. Также я знаю несколько легенд и историй, связанных с ними. Возможно, это меня слегка подкупает.
- Легенд? – переспросил Сариэль, немного удивившись. – Никогда не слышал. Можешь рассказать? – попросил он.
- Есть легенда, что когда-то мурена была девой, которая жила в горах и обладала необыкновенной внешностью. У нее был необыкновенных талант – вытягивать драгоценные минералы из горных пород. Ее звали Морена. Один князь шаганефских земель, очень любивший путешествия, отправился в горы и повстречал девушку там. Она была прекрасна как цветок – волнистые волосы цвета золота, платье, словно закат. Они влюбились. Однако любовь князя в скором времени поутихла и, прознав о даре девушки, он решил воспользоваться им в корыстных целях. Князь заставлял девушку искать драгоценности, чтобы продавать их. Девушка чахла день ото дня – становясь бледнее, теряя свою красоту. Исчерпывая природные ресурсы, она убивала саму себя, но продолжала делать это ради любимого. Когда в горах не осталось ни единого камня, то князь потребовал отдать ему ее шпильку с черным алмазом. Это была единственная вещь, которая сохраняла ее жизнь. Тогда девушка и осознала, какую ошибку совершила. Но уже было поздно. Этой шпилькой она убила себя, для того, чтобы все богатства князя развеялись пылью. Шпильку унесли духи гор и забросили в океан, в самую глубокую расщелину. Когда свет луны впервые коснулся шпильки, то она превратилась в «морскую змею» - мурену. Последняя частичка ее души смогла выжить, но уже не была столь прекрасна. Все оттенки и раскраски мурен похожи на драгоценные камни, что собирала девушка. Такая вот легенда. Я не любительница каких-либо трагедий, но мифы и легенды не входят в этот перечень.
- Я никогда не слышал ничего подобного, - признался Сариэль, глубоко о чем-то задумавшись. – История интересная, правда у меня есть много вопросов. Но это уже детали, которые волнуют меня, как эльфа, который верит в большей стени в эволюционное развитие, нежели чем магическое происхождение. Но подобные вещи действительно позволяют взглянуть на обыденные вещи под другим углом.
Обойдя аквариум, мы пришли к выводу, что увидели все, что хотели и обсудили достаточно тем. Сариэль предложил по классической традиции продолжить наше свидание в кинотеатре. К сожалению, никаких новинок еще не было, но мы решили, что пересмотреть хороший фильм будет даже полезнее, чем взглянуть на новый. Каким-то случайным образом выяснилось, что у Сариэля есть очень интересное и необычное хобби – скалолазание. Мужчина попробовал и меня расспросить о моих увлечениях, но я на миг запнулась, пытаясь понять, чем же я занимаюсь в свободное от работы время? Провожу время с братом и Кузнечиком? Мало похоже на хобби. Хожу в кинотеатры и ем морепродукты? Нет. Спортивные игры? Нет, это лишь редкое и приятное времяпрепровождение. Провожу ночи в лаборатории, потому что ко мне внезапно приходят гениальные идеи? Наверное, это именно тот самый случай, когда работа является и хобби одновременно. Не знаю, правильно ли это, но я никогда не чувствовала надобности в дополнительном роде деятельности.
После того, как мы пересмотрели очень уж нам с Сариэлем понравившийся фильм, он предложил мне кое-что новенькое: катание на каяке. Я с воодушевлением восприняла подобную мысль, и мы отправились к океану. Мы долго думали: взять каяк каждому или один, чтобы грести вдвоем? По итогу раздумий было решено арендовать два каяка и устроить нечто гонок. Гребной спорт – отличное занятие. Сариэль, конечно же, лидировал, но это меня совершенно не огорчало, суть занятия была не в победе. После того, как мы вдоволь наплавались на каяке, то я осознала, что завтра мои руки будут болеть нещадно. Мои мышцы были не готовы к подобным нагрузкам.
После этого мы с Ссариэлем съели по мороженому со вкусом мяты и расстались в парке, на нашем обычном месте. Сариэль предупредил меня, что завтра он будет занят – появились какие-то дела, но мне было все равно. Не нужно видеться каждый день, чтобы построить хорошие и крепкие взаимоотношения. Однако перед тем, как мы все-таки расстались, Сариэль окликнул меня и откуда-то из карманов достал белую розу, лепестки которой были оплетены синим пигментом так, словно это тоненькие ниточки паутинки.
