Валентина Колесникова - Хроники эрров. Книга 1
Не забыл ли он, кем я являюсь на самом деле?
А я не забыла?
– а ты не боишься?
Голос раздался откуда-то отовсюду и сразу. Словно в моей голове.
– чего именно? – спросила я шепотом, боясь, что все это мои фантазии на голодный желудок и измотанные нервы.
– потерять себя…
Из воды, прямо напротив тех больших валунов, вынырнула русалка.
– ого! – вырвалось непроизвольно, – ты настоящая?
– а ты? – услышала я в ответ.
Русалка полностью вылезла из озерной воды и села на самый низко расположенный камень. Судя по его полированности – уже не в первой. Выглядела она все-таки не совсем как человек, хоть тело женское, а на ногах, там, где ступни – плавники, да и между пальцев перепонки… Красивая, хоть и нечисть…
– в смысле? – не совсем поняла я, – конечно, настоящая…
– неа, – усмехнулась русалка да засмеялась. Смех был похож на бульканье, но, несмотря на все это – слушать было не противно. Смахнув с желтоватых волос тину, откинув заплетенную косу на плечо, я увидела острые перепончатые ушки, да большие такие, как только раньше не заметила…
– я не совсем понимаю…
Резко, бесшумно, она оказалась прямо напротив меня, … даже всплеска воды не было, лишь круги, что монотонно гуляли по поверхности…
Теперь были видны не только ушки, но еще и очередь маленьких остреньких зубов, да широкие желтые зрачки, видимо голодные…
Грациозно развалившись на земле (ноги при этом все еще оставались в воде) она подставила обнаженное тело солнышку. Даже как-то стыдно стало, смотреть на все это.
– не боишься ли ты, принцесса Эллин, – после долгого молчания зашептала русалка, – что потеряешь себя в этом обличии…
Мгновенно захотелось позвать на помощь, но остановило меня лишь то, что опасности я не чувствовала. От русалки исходила непонятная печаль, грусть, что угодно, но не угроза.
– откуда ты меня знаешь? – смысла увиливать не было, она и так знает, кто я.
– Мы, русалки, все знаем! Но сейчас главное не это – а ответ на вопрос…
При этом она перевернулась на живот и подставила под подбородок руки.
– боюсь. А как не бояться? Я привыкаю…ко всему этому…к рогам…к цвету кожи… их языку…
– почему ты это делаешь?
– что бы спасти себя…
– только себя?
Она явно что-то знает…
– нет, – призналась я, – не только…
– ты его любишь? – спросила русалка после недолгой паузы, поигрывая при этом кончиком волос.
– Нет!! – запротестовала я, – такого и быть не может! Никогда!
– а себя? Себя ты любишь?
– конечно, люблю!
– тогда почему изменяешь самой себе? – этот вопрос ввел меня в тупик, – разве любимым будут изменять?
– я делаю это, – разозлилась я на такое заявление, – что бы остаться в живых самой и не подвести тех, кто меня защищает!
– но разве сейчас, вот на этом самом месте, ты не любовалась собой? – усмехнулась русалка, – разве рога для тебя уже не вошли в привычку, волосы, что стали белыми как снег, разве они не идут тебе? Только когти остались – царапаешь себя – по лицу видно…
– почему ты спрашиваешь? – не выдержав, воскликнула я, – что тебе до меня? Какой смысл?
– а смысла нет, Эллин, – грустно улыбнулась русалка, – просто однажды ты привыкнешь, и чем позже осознаешь, тем больнее тебе будет. Ты та, кто ты есть. Ты родилась прекрасной девушкой, так гордись этим! Гордись, что ты человек!
– почему ты все это мне говоришь?
– Стечение обстоятельств, – слукавила та в ответ и нырнула в воду, – знаешь, как становятся русалками?
– нет, не знаю…
– Способов есть несколько, но рассказать я могу только один, – Мира, а именно так ее зовут, как оказалось в последствии, вновь села на прежний валун, только волосы уже распустила, да перебирать начала, – нужно умереть.
– а? – не ожидала, что вот такую новость можно сказать с улыбкой на губах.
– все очень просто. Когда лунный свет падет на тело утонувшей женщины, то ей будет дан выбор, она может присоединиться к речному народу. Но такие как она, перерожденные, живут от силы пять лун.
– и ты…
– Да, я такая, – опять засмеялась Мира, – перерожденная…
– и сколько тебе осталось?
– Не беспокойся, я еще поживу…
– это больно?
– перерождение? – русалка на время задумалась, – думаю, что да. Понимаешь, ощущение разрывающей твою кожу чешуи и небольшое изменение в позвоночнике не проходят без последствий, тем более без болевых, так что да, было больно.
– почему «наверное»?
– все очень просто, принцесса, – уже более серьезно ответила русалка, – потому что как только оно завершается, пропадают все эмоции и чувства, кроме желания. Ни боли, ни печали, ни страданий…все стерлось…притупилось, кроме одного, заветного желания…
– какого же желания?
– а у каждой женщины они свои…
– опять лукавишь?
– а девушка без этого разве может? Эллин, – Мира смотрела на меня своими большими желтыми зрачками, – не потеряй себя. Мы встретились с тобой, может и случайно, а может и по воле судьбы – не знаю, но могу сказать только одно – отказавшись от себя, пути назад нет. Сделав свой выбор, я приняла то, что было мне уготовано, но я никогда не верну свое прошлое… Тебе пора идти. Не хочу, чтобы меня видели…
Попрощавшись, я ушла. Поглощенная мыслями о себе и своем будущем.
– Прощай, – сказала я, махнув рукой, – может еще увидимся.
– прощай, принцесса, – лукаво ответила Мира, махнув в ответ, – может и увидимся…
А после, этой ночью, когда взошла пятая луна, на берегу лесного озера на теле мертвой русалки распустились желтые цветы. Они цвели всю ночь, оплетая корнями руки и шею Миры, до тех пор, пока не взошло солнце. На рассвете все исчезло, даже желтые лепестки канули в глубины озерной воды, провожая тех в последний путь.
Умирать не больно…
Нет, это не больно, становиться русалкой. Это не больно – терять все чувства, это не больно, следовать последнему зову, это не больно, убивать за свою смерть. Но это больно – терять себя.
Это больно, не испытывать любви, это больно, наблюдать за своими детьми сквозь речную гладь и это больно, осознавать, что все закончилось.
В наши времена в некоторых городах инквизиция лишала жизни всех женщин, попавших под подозрение в ворожбе. Доказательства обычно были не нужны. При желании любая может обвинить тебя, без причины, просто из-за ревности или зависти… но никто не знает, что женщины, утонувшие по воле судей, будут мстить, если захотят того как взойдет их первая луна…
* * *Мы уже не спорили. Просто ехали по разным сторонам дороги и молчали. Ашка с Витором отправились вперед – до деревни рукой подать, хотелось бы заранее найти сообщников, что согласились приютить нашу компанию. Да и к тому же о драконах обычно предупреждают заранее…
Снежок, кстати, осознал, что может летать, но так как крылья еще не окрепли – делать он этого не делает. Бегает по окраинам, кушает, что мимо пробегает, да травкой заедает…
– может, ты вегетарианцем станешь, Снежок? – предложила я, поглаживая уже подросшую за эти короткие несчастные дни животину. Теперь он на коленках не умещался, занимал собой отдельное место и, если во сне задумается, своим крылом как одеялом укрыть может…. В общем, вырастит большим и сильным. И толстым, но это как повезет с пропитанием.
Мимо пробежала волчица. Да большая, можно сказать – огромная. И окрас странный – серый, с горизонтальными полосами по длине тела.
Остановилась подле нас, посмотрела на что-то, да дальше убежала, как Снежка приметила.
– это еще что за волк переросток? – Хоть что-то сказал Шалас.
– возможно и оборотень, – решила подшутить я, – кто же его знает…
Рыкнув в ответ, что такие шутки не уместны и вела бы я себя более учтиво, Шалас подстегнул коня, и мы ускорили шаг.
Я уже привыкла, просто привыкла. Перепады настроения, злость, ярость в мою сторону…нет, это не Берест. Пора забыть все то, что связывало меня с этим именем. Просто вычеркнуть…
Наблюдая за его спиной, за монотонными движениями, за легким покачиванием на ходу заплетенных в косу волос… почему же так сложно?
Словно почувствовав на себе мой взгляд, он обернулся.
– что-то случилось? Не плетись сзади – меня напрягает, что я не вижу тебя.
– хорошо.
– что с тобой?
– все нормально, – что означает «отвали».
– точно? Ты странная, – сказал Шалас, внимательно всматриваясь в мое лицо, – обычно сарказм из твоих уст так и прет…
– все нормально, я просто устала.
– привал?
– да оставь меня в покое! – повысила я голос, – если сказала, что все нормально, так значит не надо ко мне лезть и пытать! Я не хочу с тобой разговаривать! Поехали уже быстрее!
– да что ты с цепи сорвалась? Ведешь себя как баба в критические дни… – возмутился Шалас, даже немного отодвинулся, ожидая очередной взрыв эмоций.
