Анна Гаврилова - Большая и грязная любовь
В переговорную я входила в самом благостном расположении духа. Три бокала шампанского как-то ну очень быстро убедили, что Глеб Игоревич не мерещится, а вчерашний волшебник… Черт! А почему нет? Почему со мной не может случиться что-то из разряда этаких чудес? Чем я хуже?
В общем, я решила расслабиться и попробовать получить удовольствие. От жизни вообще и ситуации в частности.
Глеб Игоревич перемены в моем настроении точно заметил, но приближаться не спешил. В смысле, грань дозволенного не переходил. Зато легкая улыбка, частые взгляды и тяжелые вздохи подсказывали – шеф не отступится. Что ж, не могу сказать, что расстроена. Мы же любовники, верно? И мама одобряет…
Усаживаясь за стол, по правую руку от Глеба, я в который раз скользнула взглядом по его фигуре. Массивный, мощный, с узкой талией и не менее узкими бедрами. О том, что на его животе имеются кубики, я еще по фотке помнила – жаль, не успела пересчитать.
– Крис, соберись, – шепнуло начальство.
Едва я поверила в строгость тона и серьезность ситуации, почувствовала прикосновение к коленке. А спустя мгновение поняла – Глеб очень целеустремленный человек. Его рука не стесняясь скользнула под юбку и замерла в жалком сантиметре от самого дорогого.
– Глеб!
Мое возмущение прервал звук отворяемой двери. На пороге появилась секретарша – та, что на втором ресепшене обитала, а за ней двое незнакомцев в строгих костюмах. Один – тучный и низкий, второй – высокий, тонкий, с явными наклонностями метросексуала.
– Добрый день, – поздоровался первый.
Второй просто кивнул и улыбнулся, не разжимая губ.
Глебу пришлось освободить мою… ну почти ногу, из плена. Встать, приветствовать гостей рукопожатием. Я тоже встать хотела, но внутреннее чувство подсказывало – могу ограничиться кивком.
Как только посетители уселись, секретарша внесла поднос с кофе и удалилась. Я же попробовала отодвинуться от Глеба – просто нас от потенциальных клиентов отделял стол, и я уже представляла, во что это все выльется.
Не тут-то было! Стул словно прирос к полу!
Скосив взгляд, обнаружила – зеленоглазое начальство клещом вцепилось в сидушку. Пришлось закинуть ногу на ногу и сделать вид, что мне все фиолетово.
От молчаливой борьбы с шефом отвлекла протянутая визитка. Потом вторая. Я тоже вежливость проявила – открыла ежедневник, достала из специального кармашка свои карточки. Глеб в обмене визитками не участвовал, пристально следил за моими руками. И так увлекся, что метросексуалу пришлось кашлянуть, причем дважды.
– Слушаю вас, – со вздохом сказал Глеб.
Мужчины переглянулись. Вернее пухлый подарил товарищу недоуменный взгляд, а метросексуал едва заметно пожал плечами.
– Мм… – замялся первый. – Мм…
– Нужно устранить конкурента, – ровно сказал второй.
Если бы не шампанское, я бы непременно вздрогнула, а так… вздрогнул только пухлый.
– Физически? – Голос Глеба Игоревича прозвучал еще ровней, чем голос метросексуала.
– Нет, – ухмыльнулся тот. – Обычная временная недееспособность.
Временная что?
Пухлый слегка затрясся, громко сглотнул. Потом водрузил на стол портфель, который все это время сжимал в руках, и извлек простую картонную папку.
А второй продолжал:
– Нам достаточно пары недель. Примерный план уже набросали. Он очень дорожит семьей, но жена, судя по предварительной информации, погуливает. Чем не повод для временной неадекватности?
– Информация про жену неточная, – сказал Глеб, принимая папку. – А если она чиста и невинна?
– Так пусть станет виноватой, – пожал плечами второй.
Я, наконец, сообразила взглянуть на визитки. На обеих красовался логотип довольно известной сети магазинов. Метросексуала Истархом звали, пухлому он приходился советником, ну а сам пухлый… нет, не генеральный, а просто директор. То бишь владелец или один из них.
– Ладно, разберемся… – пробормотал зеленоглазый. – Внешний повод тоже придумаем, не впервой. О расценках знаете?
Заслышав о деньгах, директор смущаться перестал.
– Знаем. Но суммы, которые вы назначаете…
– Я не торгуюсь, – отрезал Глеб.
Пухлый попытался возразить:
– Глеб Игоревич, я все понимаю, но сейчас кризис!
Он говорил что-то еще, приводил доводы и аргументы. Интуиция подсказывала – зеленоглазый не слушает. Просто позволяет человеку выговориться.
Я тоже не слушала, но совсем не потому, что неинтересно. Просто я в это время как завороженная на Истарха смотрела. Советник директора глядел четко на меня, улыбался и водил языком по… Мама! Мне ведь не мерещится! У него действительно клыки!
– Я не торгуюсь, – повторил Глеб и даже папку от себя отодвинул.
– Ну… ну тогда мы подумаем, – заявил пухлый.
Улыбка с губ метросексуала слетела в момент.
– Веня! Я же предупреждал!
И таким тоном это было сказано, что Веня побледнел и снова затрясся.
– Глеб Игоревич, извините, – продолжал тем временем Истарх. – Это недоразумение, не более. Конечно, мы согласны. И сумму выплатим в срок.
Шеф кивнул столь медленно, столь неохотно, словно выгода – последнее, что его интересует. А потом повернулся к пухлому, сказал:
– Оставьте нас на минутку.
Покидая переговорную, мужчина озирался и нервно поправлял галстук. А едва дверь закрылась… нет, я не успела понять, как это произошло. Просто Истарх оказался распластан на столе, горло метросексуала сдавливала мощная лапища Глеба.
– Ты на кого клыки скалишь, кровосос хренов?! – прошипел шеф.
– Я… – начал было Истарх, но договорить не смог – захрипел.
– Еще раз увижу, знаешь, куда осиновый кол засуну?
– Догадываюсь, – суча ногами по столешнице, просипел Истарх. Он тщетно пытался избавиться от руки Глеба и стремительно серел.
– Не слышу! – прорычал зеленоглазый.
– Я понял! Понял! – взвыл Истарх.
Рука разжалась.
Давешний переговорщик вылетел за дверь быстрей, чем я успела сказать «мяу».
– Совсем распоясались, – процедил Глеб. – Может, охоту объявить, а?
Я промолчала.
Когда вернулись в кабинет, я, помня о недавних событиях, тут же отпрянула от двери и поспешила к своему столу. Вот только в кресло опуститься не успела – Глеб настиг раньше. Инстинкт самосохранения вопил – давать этому мужчине возможность подойти сзади нельзя! Поэтому пришлось повернуться лицом и застыть в надежде, что все обойдется.
Не обошлось.
Глеб подошел вплотную, я неосознанно отступила и уперлась в стол. А в следующий миг меня на этот самый стол усадили и принялись обводить пальцем контур губ. Какое счастье, что за время переговоров всю помаду съела! Иначе была бы сейчас… впрочем, неважно.
– Кри-ис… – прошептал зеленоглазый. – Кри-ис…
Я застонала.
Нет, реагировать на этого мужчину не собиралась – после знакомства с Истархом и его боссом даже мамино одобрение уже не убеждало. Но тело рассудило иначе, ему на вопросы этики и здравого смысла было плевать. По коже словно огненный смерч пронесся, а следующее прикосновение Глеба заставило выгнуться и запрокинуть голову.
Когда его губы коснулись шеи, сознание пронзила страшная мысль – а ведь Глеб тоже не человек. Иначе он бы не смог уложить Истарха на лопатки. Мамочки… а откуда тут вампиры-то взялись? Черт! Они что, в самом деле существуют?
– Кри-ис…
Поцелуй был долгим, глубоким, пьянящим. Я очнулась лишь тогда, когда ощутила руки шефа на своей груди. Он как-то умудрился расстегнуть жакет, теперь поглаживал большими пальцами, изредка проникал под кружево бюстика.
– Глеб… – увы, в моем голосе не только угроза прозвучала.
Юбка была мгновенно задрана едва ли не до пояса. Одна рука шефа легла на попу, вторая устремилась к застежке бюстика.
– Глеб!
Застыл. Всего на миг, но замер. А потом все по новой, только в этот раз до застежки все-таки добрался.
– Глеб!
Глеб не слышал – увлеченно ласкал губами то, что прежде скрывалось за кружевом, и упоенно мял юбку. И так как ноги мои были почему-то раздвинуты, а прижиматься зеленоглазый не стеснялся, уровень мужского интереса был более чем очевиден.
– Глеб, прекрати!
Прекратил. В смысле – целовать прекратил, но прижимал по-прежнему. Поднял голову, и я едва не завизжала. Точно не человек! У людей красных всполохов в глазах не бывает!
– Глеб, я же сказала. Не хочу.
– Хочешь… – хрипло ответили мне и прижали так, что желание, с которым я таки пыталась бороться, усилилось раз в сто. Увы, я точно знала – это не магия, физиология.
– Глеб, я не готова! – Аргумент прозвучал жалко, но хоть что-то.
– Кри-ис…
– Не готова я, понимаешь? Мне… мне работать надо. Вот!
Шеф заломил бровь и выдал:
– Уволю.
Ну ничего себе!
– Глеб…
– Уволю к чертовой бабушке, – убежденно сказал зеленоглазый. – Будешь приходить в этот кабинет по личным делам. С девяти до шести, с понедельника по пятницу. Устроит?
