Попаданцам предоставляется общежитие! (СИ) - Макарова Алена
Ответ получился путанным и ничего толком не объясняюшим. Я просто не знала, как рассказать ведьме о своем страхе перед магией и всем, что с нею связано. Она-то приняла свой новый дар легко и не задумываясь, как само собой разумеющееся. А мне к местному волшебству и за три года привыкнуть не удалось.
-- Ерунда! Это же всего лишь рисунок! Нельзя такую красоту скрывать, пусть все любуются!
Слова у Ольги с делом расходились редко, они только с умными мыслями никак сдружиться не могли. Ведьма приложила портрет к стене, передвинула пару раз, выбирая самое, на ее взгляд, удачное место и довольно улыбнулась:
-- Вот, смотри, как хорошо здесь смотрится! Со всех сторон видно будет, даже в зеркале отражается.
Я безотчетно поежилась – в последнее время зеркала вызывали у меня смутную неприязнь и беспокойство, заглядывать в них лишний раз не хотелось. То ли в вампира потихоньку превращаюсь, то ли новой фобией после одного из кошмаров обзавелась. Но признаваться подруге в такой глупости было стыдно.
-- Не похожа! – Неожиданно заявила рассматривающая меня Йожка. Черные пуговички глазок мазнули по лицу, снова вернулись к портрету… -- Совсем!
Обидно. Тоже мне, зубастая ценительница искусства нашлась! Может, художник немного и приукрасил, но не настолько, чтоб меня какая-то колючка опознавать отказывалась. Ни черта она в живописи не понимает, одни окорока с колбасками на уме!
-- Еще как похожа! -- Утешила меня милая, тонко чувствующая чужой талант подруга. И тут же, зараза такая, еще больше испортила настроение: -- Просто на картине она поярче кажется. А в жизни ей огонька не хватает, изюминки. Ничего, мы это быстро поправим! Тащи сюда мою косметичку, она у кровати, на тумбочке валяется.
Огонька во мне сейчас на парочку аутодафе хватило бы, от возмущения даже уши запылали! На ведьму мои искрящие праведным гневом взгляды никакого впечатления не произвели: у нее взамен совести противопожарная система установлена. Вместо того, чтобы сгореть от стыда, Ольга подступила ко мне – с объемистой косметичкой в руках и самыми нехорошими намерениями.
-- Сейчас мы из тебя настоящую красотку сделаем! – Пообещала она ласковым тоном профессионального палача, интересующегося: которую ногу не так жалко и первой ломать начнем?
Я обреченно закрыла глаза и отдалась в жестокие руки судьбы и заботливые -- подруги. Хуже уже точно не будет… наверное…
Даже не вспомню, сколько раз за последнее время я эти слова повторяла.И, что примечательно, каждый раз ошибалась!
Глава 15
О странных лошадях и людях.
-- Все, готово! Можешь любоваться! -- Неподдельный восторг в голосе ведьмы пугал сильнее самого убийственного из ее заклятий. Встречаться лицом к лицу с тем, что его вызвало , не хотелось, да и к зеркалам у меня в последнее время отношение подозрительное. С другой стороны…
Я свое любопытство двадцать с лишним лет холю, лелею и регулярно подкармливаю. И сейчас это, свойственное не только Варваре чувство, настойчиво подталкивало меня прямо к деревянной раме. Старый, проверенный порок с разгромным счетом победил свежую, хиленькую фобию, и я решительно шагнула к зеркалу.
Подруга в очередной раз подтвердила свою, далеко ушедшую за грани разумного, гениальность. Если раньше я отражения просто немного побаивалась, то теперь шарахнулась от него сильнее, чем от магистрата.
-- Вера, страшно! -- Жалобный писк Йожки привёл меня в некоторое подобие чувства. Значит, это не ночные кошмары вернулись, не одной мне отраженная жуть мерещится.
-- Даааа, красота -- страшная сила! -- довольно подтвердила Ольга. – Даже лучше, чем на картинке получилось. Зомби твой увидит -- в обморок шмякнется!
Не знаю, причём тут Дэйв, но от лицезрения моей новообретенной прелести его тонкая натура не то, что в обморок -- в могилу свалится. И возвращаться из неё в настолько ужасный мир наотрез откажется.
Подруга продолжала требовательно смотреть на меня, ожидая положенной доли восторгов и благодарности. По достоинству оценить ее тяжкий труд пока не получалось. Подходящее определение никак не приходило в мою, пострадавшую от дружеской заботы, голову; в ней толпились совсем другие, исключительно нецензурные выражения.
-- Очень… ммм… красочно… -- Через силу выдавила я.
Да уж, краски ведьма на меня действительно не пожалела! Ярко малиновые губы, широкие арки чёрных бровей, веселенькие салатовые блёстки на глазах и длинные, толстые ресницы, каждой из которых муху на лету пришибить можно. Мавкам мой новый образ точно понравится. Еще бусики в три ряда повесить, и кумиром для этих узниц совести стану!
-- Вера! Скорей! Сюда!!
Пока мы любовались моей красотой неземной (еще бы, такой тяжкий груз никакая почва не выдержит), Йожка решила поберечь свою нежную шипастую психику и поискать что-нибудь более аппетитное. Мяса, почему-то, не нашла, зато обнаружила совершенно несъедобные амулеты. Они оказались в коробке из-под презентованных Марком пирожных, - заглянуть в нее только вечно голодная колючка догадалась.
Ольга повертела находку в руках и честно призналась, что разобраться в ней не может. Уничтожить – легко, а вот понять принцип действия… Тут уже я воспротивилась: нечего зря добром разбрасываться – вдруг эти штуки очень дорогие и полезные? Разломать их всегда успеем, надо сначала специалисту показать.
Прихватила кошелек с монетами – за «спасибо» маги не работают, им тоже кушать хочется, и отправилась в город. Подруга настойчиво набивалась ко мне в компанию, но я отказалась. Мне хотелось еще и в редакцию заскочить, с Марком поболтать, а при Ольге обычных наших душевных посиделок не получится. Не стоит хорошего человека лишний раз ведьмой нервировать.
Увидев меня, и возница-лепрекон, и наша смирная, спокойная лошадка дружно попятились. Сбежать они не пытались, куда из приютского двора денешься, но на мордах читалось такое обреченное страдание, что я себя упырем почувствовала. Раньше лошади от меня не шарахались, да и люди не настолько явно мучились.
Охрана городских ворот сегодня тоже удивила. Придремывавший у шлагбаума лысый усатый стражник сначала полиловел, потом позеленел, часто заморгал и выронил алебарду прямо на ногу своего напарника. Тот даже не поморщился, -- выпучив на меня глаза, он судорожно прижимал к груди защитный оберег и что-то бормотал. Вроде бы молитву на изгнание злых духов.
Прерывать свое увлекательное занятие стражники в ближайшее время явно не собирались. Я немного подождала, полюбовалась радужными переливами сменяющих друг друга красок на лице усатого, заскучала и сама открыла шлагбаум. Оплату за проезд с нас взять не пожелали.
До сих пор, с нашим городским магом я не встречалась – повода не было, и он мне показался немного странным. Вместо того, чтобы делом заняться, начал настойчиво предлагать свои услуги по снятию проклятий и даже скидку пообещал. Как «очень интересному с научной точки зрения явлению». Явлением меня еще никто не обзывал, поэтому от роли мышки в алхимической лаборатории я отказалась.
С амулетами маг тоже не слишком помог, но хотя бы пообещал. Подтвердил, что сейчас они точно не работают, старательно перерисовал на листок бумаги и заверил, что в самое ближайшее время поищет сведения об этой редкости в своей библиотеке. Услышав последнее слово, я оживилась – давно пора для Ольги какой-нибудь самоучитель по магии раздобыть. И приюту польза, и мы с Пушкиным хоть пару месяцев от неугомонной ведьмы отдохнем.
За учебниками маг меня в столичную академию отправил (умеют некоторые посылать далеко и вежливо), но одну небольшую потрепанную книжицу я у него все-таки выпросила. Денег ни за нее, ни за консультацию маг с меня, почему-то, не взял. Протянул было руку, вскинул на меня глаза, нервно поморщился, замялся и неубедительно пожелал всего хорошего. Странный он все-таки тип!
