Андрей Ангелов - Оплошка
– Бабушка, я не вру! – затянула зверюга. – Я добрый, ласковый и весёлый лев.
– Сколько раз повторять, не называй меня бабушкой, мелкий и хвастливый пакостник! – заявила женщина. – Душа, как тебя зовут? – обратилась она к карманнику.
– Саня, – пробормотал вор.
– Значит, Александр. Александр, расскажи, что здесь произошло.
Сидоркин ненадолго задумался. Лев с испугом смотрел на него, верзила разглядывал свои кирзовые сапоги.
– Извините, но врать вам я не буду, а правду рассказывать не хочу, – изрёк вор. – Никогда не был стукачом!
– Молодец, что не хочешь врать, – похвалила женщина. – А сказать правду не есть грех. Зарвавшихся типов надо учить! Порок должен быть наказуем, иначе он породит абсолютное своеволие. Вселенская аксиома! Хотя, дело, конечно, твоё… Ты куда шёл?
– На суд.
– Пойдём, я тебя немного провожу, – дама приблизилась к входу, ангелы отдали ей честь мечами, обернулась. – Я буду гостить три дня. Забирай своего повара, мяукающий трус. И чтобы ни его, ни тебя я не видела, пока буду здесь! Идём, Александр.
Ангел суетливо распахнул створку, Сидоркин проник внутрь замка вслед за спасительницей.
Саня и женщина пошли по безликому коридору с белыми стенами и электролампочками под потолком.
– Вы кто? – спросил карманник. – Хотя, догадываюсь. Вы – Бог-мать.
Дамочка покосилась:
– Я бабушка Иисуса – Анна. Прилетела проведать внука.
– Вы зря прилетели, Анна, – грустно сказал вор. – Иисуса нету.
– Ничего, ночевать всё равно домой придёт, – бабушка остановилась, подала руку. – Счастливо, Александр!
Сидоркин пожал тёплые пальцы, сказал:
– Вы не поняли. Иисуса, вообще, больше нету. Его убили.
– Чепуху городишь, – возразила молодая старушка. – Мой внук – бессмертен!
Она кивнула и вошла прямо в стену.
Карманник пробормотал:
– Если родная бабушка не верит, что говорить о «Б» и прочих…
В раздумьях он последовал дальше по безликому коридору.
49. ИИСУС
Благочестивый сидел за столом и что-то быстро писал с сосредоточенным видом.
Чмокнула дверь.
Помощник поставил точку, отложил шариковую ручку, воззрился на вора, стоявшего у порога.
– Явился, Сидоркин, – ощерился очкарик. – Можешь сесть.
Карманник опустился на стул и сразу произнёс:
– Ты мне не верил, а Иисуса убили!
– Лучше о себе подумай, – усмехнулся заморыш. Он поглядел на бумагу, которую только что дописывал. – Сто три килограмма грехов… так… пропустим описание… – перевернул листок, – наказание… – поцокал языком, – в общем, тебе хватит. Распишись. – Подвинул бумагу и ручку.
– Я ничего подписывать не буду, – по привычке сказал Сидоркин.
– Как хочешь, – замухрышка положил бумагу перед собой, что-то зачиркал. – Так и запишем, от росписи отказался.
Он нажал кнопку звонка.
Из внутренней двери вышли два ангела.
– Ребята, отправьте грешника в ад! – Благочестивый протянул Решение.
Один из ангелов Его взял, сложил, сунул в левую перчатку. Оба обнажили мечи. Карманник встал, посмотрел с иронией на экс-инквизитора.
– Уведите! – отмахнулся очкарик, нажал кнопку селектора. – Прозерпина, у Благочестивого обед. Никого к нему не пускай в течение сорока минут.
Ангел толкнул Саню. Сидоркин, за ним конвой, двинулись из кабинета.
Благочестивый открыл ящик стола, что-то достал.
На пороге карманник обернулся и сказал спокойно:
– Скоро тебе и твоей работе… – он замер, открыл рот, хлопнул глазами.
Помощник Божьего сына крутил в пальцах золотые ключи, разглядывал их с умилением, вытянув нижнюю губу.
Охранник попытался развернуть Сидоркина. Неожиданно вор оттолкнул его руку, подбежал к зачуханцу, дёрнул ключи к себе:
– Откуда они у тебя!? Откуда, чёртов слепой!?
Ангелы опомнились, схватили непокорного под руки. Очкарик рванул ключи к себе, но грешник держал крепко.
– Отрубите ему руки! – крикнул заморыш.
Он вскочил, отнял свои руки от ключей.
Охрана сделала шаг назад, стала поднимать мечи.
– Стойте! – воскликнул Сидоркин. Он повернулся к страже лицом, взмахнул ключами, они зазвенели. – Ваш начальник работает на дьявола! Он продался дьяволу!
Ангелы стали опускать оружие… Сидоркин зажмурился, сжался, опустил руки по швам.
– Кто тут поминает дьявола? – послышался голос. Очень категоричный, твёрдый, с металлическими нотками. В кабинет зашёл длинноволосый, темноволосый человек в синем спортивном костюме.
Ангелы замерли… опустили мечи к полу, отошли к стене.
– Иисус… – сказал Благочестивый растерянно. – Мы тебя ждали ещё в понедельник.
Санёк открыл глаза, обернулся к Иисусу.
– Я навещал папу, – Божий сын подошёл к столу.
Теперь Благочестивый, Сидоркин и Иисус стояли кружком вокруг стола.
– Что тут случилось? – продолжил Божий сын.
– Да, вот, – заморыш показал на вора. – Грешник не хочет идти в ад.
Сидоркин метнул ненавистный взгляд:
– Он врёт! – выпалил карманник страстно.
– Гм… – произнёс небесный правитель. – Выходит, ты хочешь идти в ад?
Саня скривился:
– Конечно, не хочу!
– Почему же он врёт? – последовал резонный вопрос.
Карманник смешался, не зная, что ответить. Не отрывая взгляда от Иисуса, он вытянул руку с ключами, держа связку за ржавое кольцо:
– Вот!
– Что это за ключи? – поинтересовался Бог-сын. – Вижу, что золотые.
– Мне их подарил один человек! – поспешно изрёк замухрышка, глядя, не мигая, на Иисуса сквозь очки.
– Это ключи от ловушки, подстроенной тебе дьяволом! – возопил карманник. – Я, рискуя жизнью, хотел её ликвидировать, но мне не удалось! Меня убили, ключи остались на земле, а теперь они у этого «Б»! – Сидоркин показал на заморыша. – И он ничему не верит: ни в ловушку, ни в твою смерть! Говорит, что ты всесилен, бессмертен и прочую ерунд… – Саня спохватился, чуть сконфузился. – В общем, не верит, упёртый больно, – он перевёл дух.
– Дай их мне! – Иисус протянул ладонь.
Карманник подал.
Божий сын повертел ключи в тонких, сильных пальцах с ровными ухоженными ногтями.
– Почему ты не поверил ему, Бонифаций?
– Но, Иисус, – пожал плечами Благочестивый-Бонифаций. – Если я буду верить каждому грешнику, то не смогу выполнять свои обязанности.
– Где человек, который сделал такой щедрый подарок?
– Э-э… кхм… он не совсем человек… Это… хм… душа, – смутился очкарик.
– Пригласи её сюда! – приказал Божий сын.
– Может, не надо, Иисус? – робко поинтересовался замухрышка. – Это подарок, честное слово… Зуб даю! Всё было по благодати и согласию. А про ловушку Сидоркин, скорее всего, придумал, надеясь избежать ада.
– Я не могу сейчас ничего ответить. Надо во всём разобраться. Ведь каждый лгун – это грешник, поскольку ложь есть грех. Только не каждый грешник – лгун, так как ложь не единственный в мире грех. Зови дарителя, и поживее!
50. РАЗБОРКА
Расстрига Сергий, как был в трико и майке, в сопровождении двух ангелов, вошёл в кабинет Благочестивого.
За столом сидел Иисус. Сидоркин и помощник на «Б» стояли по краям стола.
– Можете идти, ангелы, – распорядился Господь.
Типы в балахонах вышли.
Сергий испуганно глазел по сторонам.
– Ты кто? – спросил Иисус. – Подойди и отвечай.
Инок сделал несколько шагов, остановился в метре от стола, посмотрел на Сидоркина:
– Здравствуй, Александр…
Карманник бесстрастно кивнул.
Монах перевёл взгляд на Господа:
– Я Сергий… Монах… то есть… был монахом… А вы кто?
– Меня зовут Иисус и я здесь главный! Тебе знакомы эти ключи?
Иисус покачал связкой над столом, раздался мелодичный звон.
– Да, но они не мои…
– А чьи же?
– Ключи были у брата Александра! – инок показал на Сидоркина. – Мы с ним сидели в одном магазине на земле! Он дал мне ключи посмотреть… Потом появились стреляющие отморозки, мы от них стали убегать…
– Какие отморозки?! – вскинулся Иисус.
– Помощники дьявола, – пояснил ворик, – Хрыщ и Порось. Мы, то есть я, этот монах и ещё двое жидов, находились в антикварном магазине. Обсуждали, как лучше и быстрее добраться до ловушки, установленной в твоём Гробе. И ликвидировать её. Вон Серёга рассматривал ключи, тут и появились помощники. Все дали дёру, меня замочили. А ключи, видно, так и остались у Серёги.
– Так всё и случилось! – подтвердил расстрига.
– И что было дальше?
– Ну, отморозки разыскали меня и убили… Когда я услышал выстрелы в своей квартире, то спрятал ключи в носок, а сам залез в шкаф! Отморозки меня там обнаружили, вытащили и стали спрашивать про ключи! – докладывал Сергий. – Но я не сказал, где эти ключи! Показал, где лежат ключи от квартиры… Тогда один поднял пистолет, желая выстрелить! А я мужественно сказал: «Стреляй, богонеприимец! Иисус накажет тебя!»… Примерно через час я вылетел из своего трупа, услышал стук в окно… Я посмотрел, мне махал посохом архангел Эммануил! Я ему тоже махнул рукой, сказал: «Сейчас!», достал из носка ключи… Хотел отдать их тебе, потому что слышал, как Александр говорил, что ключи очень для тебя важны! Но вот он – Благочестивый… – инок показал на очкарика, – забрал ключи у меня, когда увидел! А увидел он их потому, что у меня нет карманов в трико! – монах провёл пальцами по штанам. – Сказал, что здесь душам не положено иметь свои ценности… Ещё он отобрал шкатулку, где лежали сорок тысяч рублей… и… две тысячи долларов, скопленных ценой лишений и пота! А чтобы меня утешить, Благочестивый пообещал устроить на жительство в рай! Припугнул, что, если я кому-нибудь разболтаю о сделке, отправит меня к дьяволу! Вот и всё… – закончил Сергий.
