Елена Звездная - Все ведьмы рыжие, или Будь моей ведьмой[СИ]
— Стужев, ты ведь не будешь ничего делать, да? — нервно спросила я, оглядываясь в поисках полотенца.
Полотенец не было.
— Маргош, — промурлыкала гадина белобрысая, — ты не путай — в спальне я не возбудился, в отличие от настоящего момента. Так что даже не надейся улизнуть, малыш, у нас с тобой все будет. Причем сейчас. — Он весело подмигнул и продолжил: — Нет, я ничего не планировал, устал жутко, да и день выдался не простой, чего уж скрывать, сам от себя такой реакции не ожидал.
От такой наглости я просто выдохнула:
— Ты не няшка, Стужев, ты кобелина озабоченная!
— О да, детка, — он чуть подался вперед, — мне нравится, когда партнерша использует грязные словечки в постели… это возбуждает.
— Мы в джакузи, — напомнила я, приподнимаясь и решив валить отсюда без полотенца — плевать мне уже на приличия.
— Возбуждает не меньше, — парировал аниматор глюченный. Затем Стужев задал провокационный вопрос: — Маргош, а знаешь, что еще безумно возбуждает?
Я замерла, в положении пол тела над водой, одна рука грудь прикрывает, вторая на бортике ванной, так как иначе есть вариант поскользнуться.
— Что? — почему-то спросила я.
Улыбка Князя стала какой-то хищной и он хрипло прошептал:
— Сопротивление, Маргош.
Мысль первая — вскочить, свалить до двери, промчаться в спальню? Догонит. Вторая — утопить гада? Такое не тонет, такое всегда всплывает. Третья — совершить благое дело убить падлу блондинистую? Не хочу брать грех на душу из-за всякой анимешной мрази.
И я села обратно в воду с размаху. Брызги по всей джакузи, кусь пены медленно сполз со лба Князя на его же нос… И смотрелось оно там так органично.
— Стужев, — нервно начала я, — ты же не дурак, Стужев.
— Я даже умный, — нагло подтвердил он. — Мне нужен был доступ в замок урага Херарда, — надо же, няшка, а имя запомнил, — и я подсунул любителю развлечений с человечками тебя — в крайне очаровательном виде. И да — самолично бросил тебя в молочную реку. И заметь — я все рассчитал совершенно верно.
Козлина фентезийная, теперь ясно, зачем он мне джинсы изрезал!
— Ладно, Стужев, — стараюсь не шипеть, — ты не дурак, это я уже поняла. И как умный человек, ты же понимаешь — если у нас все сейчас будет, я после такого в тебя уже не влюблюсь никогда!
— Да брось, — нахально ответил он, — в современном мире секс это даже не повод для знакомства.
— А я старомодная девушка! — вопль на всю ванную. — И я после такого точно не влюблюсь!
Усмешка, очередное подмигивание и веселое:
— Ну, всегда остается стокгольмский синдром, детка.
Аниме бракованное!
— Стужев!
— Мм? — и ухмылка такая… странная.
И не отрывая взгляда от моих перепуганных глаз, Князь, склонив голову к правому плечу, проникновенно поинтересовался:
— Что, Маргош, в первый раз страшно?
Я замерла. В горле пересохло, нервно сглотнув, испуганно смотрю на Стужева. Тот улыбнулся, уже не так похабно, подмигнул и продолжил:
— Ладно, расслабься, детьми не интересуюсь.
Внезапно поняла, что даже не дышала и резко выдохнула, чувствуя, как закружилась голова.
— Нет, — продолжил разглагольствовать Стужев, — если бы у тебя был хоть какой-то опыт тогда да, развлеклись бы, а так — трудись, лишай тебя невинности, пачкайся, потом еще и утешать придется… нет, мне лениво. Сомнительное удовольствие эти девственницы, скажу я тебе.
Еще один полный облегчения выдох. Я перевела дыхание, успокаиваясь, и просто уточнила:
— То есть ты меня трогать не собираешься?
— Кто тебе такую глупость сказал? — Стужев усмехнулся. — Собираюсь, и еще как. Думаю, ты даже поживешь у меня пару недель. Знаешь, все же завести меня в состоянии, когда я пару дней не спал и устал дико — дорогого стоит. Так что отложим с твоей невинностью до утра, а там, с новыми силами, и приступим к планомерной и регулярной половой жизни.
И все это на полном серьезе.
— Козел ты, Стужев! — не сдержалась я.
— Детка, я только успокаиваться начал, или ты не хочешь откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Мм, мне начинает нравиться эта идея.
И уголки губ дернулись, но смех Князь все же сдержал. Поздно, я все увидела.
— Лучше утром, дорогой, — нежно промурлыкала я.
— Как скажешь, сладкая, — в тон мне ответил Стужев.
— До завтра? — я начала подниматься.
— Уже за полночь, так что до сегодня, — не отрывая от меня предвкушающего взгляда, произнес он.
— До рассвета, — попрощалась я, надеясь, что пены на мне много, а трусики, кстати, не стринги — я успела переодеться дома.
— До рассвета, детка. Ты кстати в моей спальне спишь, — провожая меня взглядом, добавил Князь.
* * *Полотенце оказалось в спальне! Их там даже было несколько, сложенных стопочкой. Схватив первое, стремительно закуталась, затем повернулась к ванной — оттуда доносился веселый мотивчик, насвистываемый фентезятиной белобрысой.
— Маргош, — прекратив насвистывать, крикнул Стужев, — забыл спросить: Ураг тебя видел?
Я вернулась, встала в дверном проеме и, прислонившись спиной, нагло ответила:
— Ага.
Стужев напрягся и переспросил:
— Уверена?
— Абсолютно, — я даже кивнула, — видишь ли у нас было совместное действо по спасению урарговой жизни. Миссия завершилась успешно.
На лице Князя не осталось ни ухмылочки ни даже тени веселья. Напряженный как струна, побледневший и злой, он хрипло приказал:
— Повтори.
— Повторяю, — тоном автоответчика, — на урарга готовилось покушение. Я смогла его предупредить, урарг остался жив. Жду овации.
Оваций не было, был нервный вопрос:
— Ильева, ты шутишь?
— Нет, Санек, — я нагло улыбнулась, — мы сегодня без шуток. Ты без шуток намекал на интим, я без шуток рассказываю о случившемся, у нас с тобой все по-взрослому, яой недоделанный!
Стужевская щека дернулась, взгляд стал нехорошим, желваки ходуном заходили.
А потом Князь гаркнул:
— Генри!
Скелет возник на пороге ванной в тот же миг.
— Ужин, — последовал краткий приказ.
Дворецкий исчез, Князь прыжком преодолел бортик джакузи, стремительно прошел мимом меня… и оно само сорвалось:
— Яойка, ты еще и эксбиционист, — задумчиво произнесла я.
Медленно развернувшись, Стужев язвительно поправил:
— Нудист, Маргош.
— Нудный эксбиционист, — исправилась я, с самой очаровательной улыбкой, глядя на Князя.
Тот взял полотенце и не отрывая взгляда от меня, медленно вытерся. Затем влажное полотенце было отброшено на пол, и взяв другое, Стужев, наконец, прикрыл наготу. После весело подмигнул мне и поинтересовался:
— Как тебе идея поужинать обнаженной?
— Не впечатляет, — совершенно спокойно ответила я.
— А зря-а-а, — протянула няшка яойная.
Я подумала, подумала и честно сказала:
— Сань, — от моего обращения скривился сразу, но перебивать не стал, — вот представь себе секретаршу нашего ректора, как она тебе?
Высокая сухопарая блондинка шестидесяти лет была одиозной фигурой нашего универа — очки в роговой оправе, незабвенный аромат «Красная Москва», одежда в стиле пантера перестройки и визгливый голос к ней прилагались.
— Ну, — еще не понимая о чем я, произнес Стужев.
— Просто представь себе ее голой и скажи — аппетит остался?
Криво усмехнувшись, Князь кивнул и проявил догадливость:
— В общем, ты не ужинаешь?
— Бинго! — торжественно воскликнула я.
Усмехнулся снова, покачал головой и неожиданно спокойно произнес:
— Ясно, ложись спать, Маргош, в шкафу можешь выбрать одну из моих маек, а я пошел, я голоден.
И он развернулся, чтобы уйти, но оставался один момент:
— Стужев, — он обернулся на пороге, и я сообщила: — как бы я в своей постели предпочитаю спать!
Устало покачав головой, Алекс таким же уставшим голосом произнес:
— Маргош, четыре утра, Марго. Если так хочешь — сваливай домой, Генри такси вызовет, просто лично я подумал, что ты не захочешь в такое время перед матерью оправдываться, но если ты настаиваешь…
И он просто ушел.
Я просто собрала свои вещи, оделась, волосы подсушила оставшимися двумя полотенцами, нашла рюкзак, достала телефон и уже набирала номер Кати, когда сзади раздалось:
— Марго, ложись спать, клянусь не приставать к тебе ни в остаток ночи, ни на рассвете, ни даже ранним утром.
— Чем клянешься? — не оборачиваясь, но сбрасывая вызов, поинтересовалась я.
— Чем-то несущественным, — нагло ответил Стужев, — что не жалко. Спать ложись, я в другой комнате лягу.
Я развернулась, уткнулась носом в темно-синий банный халат Князя и внесла предложение:
— Давай в другой комнате лягу я.
Синие глаза Стужева смотрели с насмешкой, ироничная улыбка играла на губах, когда он ответил:
