Евгений Новиков - Снежный мальчик
Но все эти живописные окрестности уступали по занимательности тем видам, картинкам и звукам, что наполняли Бешеного ключа. Ухватившись за антенну, он превратился в своеобразное подобие экрана телевизора, на котором одновременно соседствовало множество разнообразных передач. Конные скачки и герои мелодрам, разноязыкие комментаторы новостей и аквалангисты в морских глубинах, военные хроники и антарктические экспедиции, канатоходцы и павлины – это и многое-многое другое заполнило Бешеного ключа внутри и "облепило" снаружи. Упитанный дядя с важным видом поучал из-под мышки, как следует правильно выращивать лук на приусадебном участке, а по колену Бешеного ключа, томно вздыхая, рассыпала восхитительные волосы дама, рекламирующая новый шампунь. По одной стороне голени скользила стая кровожадных акул, а на другой, отделенной комнатой с лобзающейся парочкой, – скакала и пела популярная рок-группа. И летели по щекам "телевизора" непромокаемые памперсы и шоколадки, "тающие во рту", и чернокудрый скрипач самозабвенно извлекал музыку, стоя посреди его лба.
Да, Бешеный ключ представлял подобие телевизора, но телевизора при том довольно необычного. Так девица, рекламировавшая шампунь, внезапно лишилась своих восхитительных волос и жалобно осклабилась, целующиеся вдруг запустили друг в друга когти, а несколько комментаторов новостей закашлялись, густо покраснели и куда-то побежали.
…Сбросив газ и круто вывернув руль, отчего картинки наплыли друг на друга и смешались, водитель въехал во двор двухэтажного особняка и остановил автомобиль в черной и густой, как мед, тени того, что люди называют кипарисами. Негромко щелкнула дверка, и Ром, уже успевший спрыгнуть на землю, увидел, как из автомобиля выходит Маятник.
Да, это был Маятник. Но только немного другой. С ясными глазами и без седой щетины на щеках. Подтянутый и одетый с иголочки. Такой, что даже странно было вспомнить, как он ходил без двух пуговиц на рубашке, посверкивая голым животом.
– Ба, Маятник! – невольно воскликнул мальчик и дружески дернул его за рукав. Тот, однако, не обратил ни малейшего внимания ни на приветствие, ни на то, что его дернули за рукав.
– Маятник! – снова воскликнул Ром. – Хватит прикидываться, что не видишь меня!
– А он тебя действительно не видит, – сказал Бешеный ключ. – Не видит, потому что он не Маятник, а благополучный Хозяин. Можешь ли ты представить, что у Маятника вдруг появился такой превосходный лимузин и роскошный особняк? Разве что он выменял их на бутыль вина? Но какой же он тогда Маятник без бутыли? А?
Да, бутыли вина у того, кого мальчик принял за Маятника, не было. Быстрыми и твердыми шагами он поднимался по ступенькам к дверям особняка. А навстречу к нему с притворно радушной улыбкой и с искательно протянутой рукой выходил… тот самый охранник, которого Ром видел в доме госпожи Виктории.
– Неужели…
– Разумеется. – Бешеный ключ плавно перепрыгнул с красного лимузина на голубой "Мерседес", стоявший у цветущей клумбы. – Это тот самый охранник, а это… Ну, как бы тебе сказать… Это муж госпожи Виктории, хозяин дома и… Ты сам должен решить, кто ЭТО.
– Странно, – пробормотал Ром, – какое необычное превращение…
– А еще бывают превращения забавные. Например, когда надменное и отважное превращается в испуганное, а затем – в недоуменное, – сказал Бешеный ключ и засмеялся.
– Как это?
– А вот так! – Бешеный ключ легонько стукнул пяткой по дверце "Мерседеса".
Дверца открылась, и окрестности огласились улюлюканьем заработавшей сигнализации.
– Они только что сидели с чрезвычайно надменными физиономиями! – с мальчишеским восторгом воскликнул Бешеный ключ и захлопал в ладоши. – Кофий кушали! А теперь стремглав бегут сюда! Смотри, как быстро надменное превратилось в испуганное!
Только он это сказал, как из дверей особняка выбежал пузатенький господин с седенькими бакенбардами и вытаращенными от испуга глазами. Следом за господином, отчаянно перебирая ножками, из дверей выскочила коварная гостья госпожи Виктории, некогда ополоснувшая свой палец в ее чашке.
– И эта здесь, – поморщившись, сказал Ром.
Пузатенький господин подбежал к "Мерседесу" и с недоумением уставился на приоткрытую дверцу.
– Испуг сменился недоумением, – заметил Бешеный ключ. – Не правда ли, весьма забавно? А ведь такой важный господин! И притом отважный до невероятности. Такое проделывает… Вот уж кому не позавидуешь, когда он окажется среди ушедших… Однако же проделывает и возмездия ничуть не боится! Храбрец редкостный. А теперь – смешно сказать – пустяка испугался. Подумал, машину угнали. Потеха, да и только!
– Виктор, что случилось?! – спускаясь по ступенькам, спросила коварная гостья.
– А черт его знает, – сказал пузатенький господин и захлопнул дверцу.
Улюлюканье закончилось, но тут же и возобновилось, потому что Бешеный ключ вновь легонько стукнул пяткой по замку, и дверца вновь открылась.
– Ничего не пойму, – сказал пузатенький господин, решительно захлопывая дверцу.
Секунду-другую было тихо, а потом "упрямая" дверца открылась, и окрестности вновь огласились улюлюканьем.
– Черт побери! – пузатенький господин надул щеки и в сердцах захлопнул дверцу "Мерседеса".
– Что у вас там происходит? – это спрашивала госпожа Виктория. Она стояла у раскрытого окна и смотрела во дворик.
За ее спиной в глубине зала темнела фигура. Это была фигура Маятника, ставшего Хозяином.
Глава V
Сила букв
Оставив Бешеного ключа за забавами, Ром направился в дом.
"Попрыгай, попрыгай, глядишь, жирок-то и растрясется!" – услышал мальчик мысли охранника, который стоял в дверях и, скрестив руки на груди, насмешливо наблюдал за суетившимся у "Мерседеса" пузатеньким господином.
Ром вошел в особняк и двинулся на голоса. Он уже бывал здесь: те же сияющие паркетом коридоры и просторные залы с разноцветными витражами, рыцарские доспехи и чучело африканского льва.
– Ликуй, надменный безумец, убивающий ради развлечения. Ликуй, пока не настала твоя очередь, – сиплым голосом сказало чучело льва, когда мальчик проходил рядом с ним.
– Ты ошибся, я Снежный мальчик, а не безумец, убивающий ради развлечения, – сказал Ром.
– Нет, я не ошибся. И хотя я давно уже слеп, всегда узнаю тебя.
– И все-таки ты меня с кем-то перепутал.
– Меня убила твоя пуля, – продолжало чучело, не обратив внимания на слова Рома. – Но память моя осталась жива. И днем, и ночью я тоскую по родине, куда уже никогда не вернусь. Когда-нибудь ты узнаешь, что значит помнить и тосковать по недостижимому! И тогда я буду отмщен!
Не желая пускаться в разговоры с явно безумным чучелом льва, Ром продолжил свой путь.
Миновав коридор со старинным зеркалом, в котором падал снег, и по белому полю скакали всадники, он вошел в комнату, где разворачивались весьма любопытные события.
Посреди комнаты стоял огромный стол, накрытый пледом. На нем ленивой дугой возлежал кот Лео. Вокруг кота стояли открытые баночки с чернилами и вазончики с вареньем, по всему столу были разбросаны листы белой бумаги, карандаши, ручки и кисти.
Возле стола в кресле сидел мужчина в белом халате. "Ты будешь писать! Ты обязан это сделать! – думал мужчина, не сводя с дремлющего кота глаз. – Ты обязан писать! Ты будешь это делать! Вот ты окунаешь лапу в варенье и пишешь слово "я"…"
Вдоль стола с серьезнейшим видом медленно прохаживалась журналистка с фотоаппаратом на плече. "Эх, вышли бы они все отсюда хотя бы на минутку! – с досадой думала журналистка. – Я бы такой репортаж, такую сенсацию закобянила! Уж я бы такое написала и нарисовала за этого паршивца, что все просто ахнули бы".
У окна, внешне спокойная, стояла госпожа Виктория. "Он приехал, мне нужно что-то делать, что-то делать, – думала она. – Хорошо ли я выгляжу? Сейчас это особенно важно". Все ее мысли занимал Маятник-Хозяин. Госпожа Виктория была полна им, как спелая груша соками. Она забыла обо всем, даже о сыне, мальчике лет пяти, который стоял рядом с Маятником-Хозяином, возложившим на его голову ладонь.
– Папа, хочешь я прокачу тебя на машине? – спросил мальчик и поднял голову.
– Что ж, – Маятник-Хозяин неопределенно повел плечами.
Мальчик в восторге выбежал из комнаты, его шаги зазвенели в залах и коридорах особняка.
– Если папа не хочет катать сына, то пусть хоть сын покатает папу, – с насмешкой сказала госпожа Виктория.
– А тебе бы только поязвить, – усмехнулся Маятник-Хозяин.
Странно – Ром слышал только его голос, но не слышал его мыслей. Маятник-Хозяин был словно окружен стеной, их скрывавшей. Неспешно подойдя к столу, на котором возлежал кот Лео, Маятник-Хозяин ухмыльнулся:
– Говорят, у нас удивительные коты объявились?
И он подхватил Лео за шиворот.
– Ну, началось то, чего я больше всего опасался, – вздохнул кот и с укоризной посмотрел на Рома. – А ведь прежде хозяин никогда так со мной не обращался. Он даже не замечал меня.
