Анна Гаврилова - Уши не трогать!
Когда проходили рыночные ворота, я дрожала. А ступив на серые камни торгового зала – остолбенела.
Так не бывает! Так не должно быть!
В просторном помещении довольно тихо и светло. По всему периметру невысокий парапет, уставленный клетками. За прутьями… нет, не люди. Странные расплывчатые фигуры. Молчаливые, неподвижные.
И запах. Терпкий, тугой, невыносимый!
– Орис!
Я мертвой хваткой вцепилась в рукав эльфа, ноги подкосились. Показалось – легкие вот-вот взорвутся, да еще тошнота к горлу подступила.
К счастью, граф сообразил, что эта дурнота – не розыгрыш, не каприз. Подхватил на руки, бегом выволок наружу. Несколько бесконечно долгих минут глотала свежий воздух, даже не пыталась освободиться. После примчался какой-то парень с перекошенным лицом, протянул бокал воды. И роскошная, пышнотелая эльфийка подскочила, принялась обмахивать веером.
– Лёля, ты как? – выпалил Орис, явно пришибленный моей реакцией.
– Плохо. До сих пор этот запах чувствую.
– О, запах! – воскликнула роскошная дамочка с веером. С укоризной покосилась на моего спутника.
– Что? – огрызнулся Орис.
Показалось, между ушастыми происходит молчаливая борьба. И судя по тому, что эльфийка прикусила язык и картинно надулась, граф выиграл. Причины этой странной перепалки выяснились довольно скоро.
Как только я пришла в норму, а зелень лица сменилась подобием румянца, черноглазый гаркнул:
– Дыши ртом!
И снова поволок в здание рынка.
Я сразу поняла – ситуация изменилась. Покупателей, как и раньше, немного, но продавцы, прежде бродившие возле клеток, толпятся у входа, заискивающе улыбаются. Некоторые заметно нервничают, отирают платочками лбы. Один и вовсе оттягивает ворот камзола, жадно поглядывает в сторону улицы.
Невзрачный, тощий эльф в серебристом камзоле шагнул навстречу и низко поклонился:
– Господин Орис, это такая честь! – Голос торговца дрожал.
– Ревизия была совсем недавно, – вступил другой. Толстый, с седеющей темной шевелюрой. – У нас все хорошо, без нареканий.
– Господин инквизи… – Третий осекся и вспыхнул. – Извините. Вы так редко у нас бываете. Мы так удивлены. Что-то случилось?
Черт! Ну конечно! Кот нагрянул, вот мыши и всполошились. И роскошная дамочка тут же. Надеялась, что он не сунется на рынок, пощадит изнеженную спутницу.
– Я с частным визитом, – бесстрастно сообщил граф.
Клянусь, если б я рассказала, что через пару тысячелетий люди будут править миром, а расу эльфов сдует с планеты, они бы удивились меньше.
– Господин Орис желает… – Толстяк замолчал, не в силах осознать происходящее.
– Нет. В моем поместье скота хватает. Хочу сделать подарок своей гостье.
Легкий кивок, и на меня вытаращились несколько десятков испуганных ушастых физиономий. А уж я-то как офигела!
– Орис, ты с ума сошел? – прошептала я.
Эльфы стоят близко, и слух у них отменный. Видать, не зря такие уши отрастили.
От такого обращения к королевскому советнику и главному инквизитору в одном флаконе торговцы опешили окончательно. Черноглазый гад тоже вздрогнул, но на место поставил не словом, делом.
– Мы посмотрим всех! – выпалил он. Злорадства в голосе выше крыши.
Я всегда относилась к религии более чем прохладно – когда тебе двадцать один, думать о душе и грехах совсем неинтересно. О боге вспоминала крайне редко. О существовании рая и ада не задумывалась вообще.
Но эльфы убедили – ад существует. Пусть в нем нет сковородок и котлов, а запах серы заменяет вонь немытого тела, легче не становится.
Зажав нос, покорно шла за Орисом. Сзади – толпа торговцев, рядом – седеющий толстяк, вызвавшийся быть гидом. Вещает до того уверенно, что руки сами тянутся выцарапать глаза и выдрать язык.
– Вот эти из южных питомников. Очень выносливые, но с норовом. Агрессивные. Если управляющий недостаточно жесткий, лучше не брать. Эти из питомников Карвенаса. Но их, честно говоря, не советую. Ходят слухи, дескать, в питомнике недавно мор случился, так что особи могут оказаться больными. Хотя заводчик клянется, что без брака. Вон те двое из королевства Запада привезены. Последние, прочих уже раскупили…
Я старалась не смотреть на клетки, но взгляд нет-нет да выхватывал картины ужаса. Хорошо, что пленники мало похожи на людей, иначе не выдержала бы. Лохматые, грязные, сгорбленные. Лица как у неандертальцев, руки чересчур длинные. Одно неосторожное движение, и пленник, если не сильно устал, демонстрирует звериный оскал. А «южане» и вовсе на прутья бросаются. Одежды на эльфийских «питомцах» тоже негусто. Мужчины в одних портах, женщины в рубищах, опоясаны веревками. Собственно, только благодаря этому их и можно различить.
– Эти уже стерилизованы, – продолжал вещать «гид», указывая на клетку, полную серых длинноволосых фигур. – Эти еще нет. – И новый взмах руки, за прутьями те же фигуры, только поменьше. Хотя даже девочки кажутся старухами. – Ждем. Господин Шердом обещал новый рецепт отвара, сказал – смертность при стерилизации будет меньше. А то ведь, знаете, дохнут!
Следующая клетка встретила неприглядной сценой. Верней, для меня она была неприглядной, а эльфы взирали на происходящее бесстрастно, как мы на случку собак или интим у кошек. Грязная женщина стонала под столь же грязным мужчиной, третий «самец» бродил вокруг, не стесняясь, мял промежность.
– Это он очереди дожидается, – услужливо пояснил «гид». И обращался при этом почему-то ко мне. – Люди, как большинство животных, полигамны. Не умеют хранить верность.
– А вы не пробовали их в разных клетках держать?! – выпалила я.
– Зачем? Самка же стерилизована.
Ох, дайте мне что-нибудь тяжелое. А лучше гранатомет или ядерную бомбу!
– А тут щенки, – с особым восторгом сообщил толстяк.
Я зажмурилась.
Не хочу. Не хочу и не могу! У меня нет пожизненного абонемента на посещение «Кащенко», а на другую психушку не согласна!
– Ой, господин Орис! А как же леди будет выбирать, если она не смотрит?
Мой палач откликнулся мгновенно:
– Лёля? Разве тебе не интересно?
Слов не нашла. Просто показала ему оттопыренный средний палец. Никакой реакции, видимо, эльфам сей универсальный жест не знаком.
– Будьте добры, – произнес Орис, – оставьте нас ненадолго.
Когда повернулась спиной к клеткам и открыла глаза, толпы уже не было. Зато черноглазый граф рядом и исчезать не собирается.
– Что? – усмехнулся он. – Не нравится?
Я зарычала, чем вызвала неописуемый восторг длинноухого козла.
– Да, совсем как «южане»! Только на прутья не бросаешься.
Черт, а я бы бросилась. Жаль, осознание того, что девочкам драться неприлично, сидит в голове прочней, чем большинство рефлексов. Ну ничего, будет и на моей улице праздник. Подкрадусь ночью и морду подушкой накрою.
– Как насчет покупки? – не унимался лопоухий. – Выбирай, оплачу́.
– Да пошел ты!
– Неужели? – Он изумился так натурально, так искренне, будто уже и кошелек приготовил, и место в бараке. – Не хочешь спасти? Хотя бы одного?
Вот ведь… зараза. На самую больную точку давит.
– Я не в том положении, Орис. Ты лучше других знаешь: сама на правах домашнего любимца.
– Любимцам тоже нужны игрушки, – расплылся эльф.
От пощечины его спасла молниеносная реакция, а я оказалась с заломленной рукой. Правда, со стороны все выглядело очень пристойно – объятия, и ничего больше.
– Не дури, Лёля. И не зли меня, – рыкнул Орис.
Из глаз хлынул водопад. Чтобы не зарыдать в голос, пришлось прикусить губу, во рту стало солоно.
– Ну что ты… – обреченно вздохнул граф. – Не позорься…
А подоспевшему «гиду» объяснил:
– Леди, что с них взять? Выбрать не может, вот и расплакалась.
Истинный смысл нашей поездки поняла чуть позже, когда, следуя за седеющим толстяком, оказались на цокольном этаже. Все те же клетки, но пленники совсем не похожи на прежних. Земля и небо. Стимпанк и гламур.
– Элитные самочки! – горделиво заявил «гид». – От лучших заводчиков!
Хваленое равнодушие Ориса попятилось, он выдал себя с головой.
Нет, его не интересовали пугливые девицы в полупрозрачных платьях, эльф коршуном следил за моей реакцией. Думал, узнаю место и вздрогну.
По правде, будь я элитной самочкой, место бы узнала. Потому что это единственный павильон на все королевство, где можно приобрести подобный товар. Все, без исключений, проходят через комфортабельные клетки. И проводят здесь от нескольких месяцев до нескольких лет.
Завидев нас, девицы приободрились. Одни выстроились у самых прутьев, другие приняли красивые позы и смотрели из глубины клеток, третьи пытались танцевать – по крайней мере, именно так поняла их плавные подергивания.
– Хочешь какую-нибудь из них? – после долгого молчания спросил Орис.
Я мотнула головой и отвернулась.
– А вы? – тут же встрял торговец. – Вы, господин инкви… э… извините, Орис? Элитные самочки такие забавные, так веселят гостей.
