Елена Янук - Ну, понеслось!
– Вы не видели здесь трех мужчин с девушкой? – вежливо спросил я, оставаясь под дождем.
Они покачали головами… Девушка оказалась любезней спутника и хриплым голосом пояснила:
– Тут были какие-то чудики с пиццей… Никого вроде… Чужих больше не было.
Мне надо узнать о чудиках как можно больше, и я весело сказал:
– Точно… они это, Серега в доставке работает. – Подумав с полсекунды, не особо рассчитывая на успех, продолжил: – А давно? И что за машина? Вдруг кто из соседей просто пиццу заказал.
Тут медленно поднялся парень. Изобразив презрение, он выдал:
– Ты че? Мент или понт? – и заржал, как конь на лугу, видно, умиляясь своей шутке.
Я, сдерживаясь, дружелюбно пояснил, изображая досаду:
– Да вечеринка у дружбана на даче. Серега за своей бабой сюда заехать должен был, а я не знаю, к кому они после подались.
– А-а, бывает. – Парень, видно, был полностью удовлетворен моим ответом, он снова сел под грибок. – Они между собой базарили… В Раменку двинуть хотели, там ищи.
– А-а, к Лехе, значит. Ну, спасибо, выручили. – Парень кивнул, девушка переключилась на пиво. Возвращаясь к машине, я вспоминал, кто из оборотней живет в Раменке… Никто.
Конечно, есть шанс, что доставка пиццы к Людмиле не имеет никакого отношения. Однако это могло быть похищением под прикрытием. Вероятности равны, придется туда ехать. Я включил печку – на мне сухой нитки не было. Достал телефон, но связи почему-то не было, и я дозвонился до Ника, лишь когда выехал из города:
– Слушай, тут появилась версия, что ее увезли в Раменку. Я цепляю на себя маячок, если через два часа не позвоню, присылай отряд. Значит, я ее нашел, но не вытащил.
Ник расспрашивал, желая знать подробности, но их не было. Я достал крохотный маячок, и прицепив его изнутри к штанине, спросил, как Ник видит меня на экране.
– Нормально вижу, – послышался в трубке голос белки. – Если это только версия, я подключаю наших к поискам, и сам посмотрю в городе.
– Да, ты наших гиен хорошо потряси, – напомнил я, сворачивая на дорогу к поселку.
– Я помню. Это обязательно. – Ник закончил беседу.
В Раменке наших точно нет, но сам поселок очень крупный. Раньше здесь были четыре небольших завода, сейчас выжили только сахарный и рапсовый. Химический и ремонтный медленно разрушились, что для жителей стало настоящей трагедией. Зато за десять лет восстановилась природа: зверюшки в окрестном леске появились, рыба в речке. Птицы, вроде навсегда покинувшие эти края, вернулись.
Я притормозил в уютной лощинке и вышел. Тут бы волком пробежаться и все разнюхать, но вряд ли местные жители, как Люда, подумают, что по поселку бегает большая собака. Они тут же начнут охотиться.
Мы с Тео когда-то хотели построить несколько жилых комплексов за городом и подбирали лучшие места, с тех пор я неплохо знаю окрестности. В Раменке больше восьми тысяч жителей… Я оглядел машину и задумался. Наверное, на месте похитителей я старался бы устроиться подальше от людей.
Значит, начну осматривать заводы, но вроде в здании вагоноремонтного есть какие-то организации, поэтому начну с заброшенного, химического. А там запах покажет.
* * *Я наблюдала за бандитами. Шестерки вплотную подступили ко мне, но «Макс» внезапно остановил их:
– А-а, так она еще и Максова девка… Все назад. Хотя нет, поразвлечься можно, но пока не калечить.
Пока он говорил, я окончательно поняла, что главарь совершенно не похож на Макса. Глаза равнодушные, ростом повыше, и надменность в каждом жесте.
Невысокий брюнет шагнул, пытаясь поймать меня за локоть. Я вывернулась. Самое страшное – я не могу хоть как-то себя защитить, и слезы, подступая, убивали последнее сопротивление.
– Ах ты!.. – Брюнет, схватив меня за шею, толкнул. Я даже крикнуть не смогла, в ужасе отпрянула назад, прижавшись спиной к облезлой стенке. Тут из толпы вылез Крыс и, медленно приближаясь, сказал:
– Не трогай красивую, Мот, еще руку на нее поднимешь – пообломаю к…
– Да ты кто та…
Крыс размашисто врезал противнику и, повернувшись к главарю, сурово произнес:
– Хватит тут отморозка строить! Ты пока никто. Власть все еще у твоего папаши.
– Уберите этого урода! – гневно рявкнул бандит, похожий на Макса. Видимо, Крыс его крепко зацепил.
Толпа накинулась на моего защитника, и в три минуты все закончилось. Его повалили на пол и начали избивать ногами.
Точно, отморозки. Своего сожрать готовы. Еще минута, и он уже лежал, не двигаясь.
Разгоряченные дракой, они повернулись ко мне, видно, решив особо тщательно выполнить приказ главаря.
Я, боясь дышать, вжалась в стену, будто ища у нее помощи. Время растянулось…
– А, вот вы где, – раздался знакомый голос. Я задержала дыхание. Никогда ему так не радовалась!
Я подняла голову и уставилась на дверь. Все, кроме высокого негодяя, похожего на Макса, тоже смотрели туда, где в тусклом свете застыл Кирилл Борисович. Судя по опешившим физиономиям бандитов, его явно не ждали.
Я со всех ног хотела кинуться к боссу, но негодяй, похожий на Макса, рявкнул:
– Взять его!
О людях так говорить не принято, но другого слова не подберешь – вся свора с ненавистью накинулась на моего спасителя. Я подбежала к безучастно лежащему Крысу. Это какой-то сбывшийся ужас! Пощупала пульс – жив, надеюсь, скоро придет в себя. Пока я осматривала одного спасителя, второй жестоко сражался.
Как же помочь Кириллу? От беспомощности хотелось рыдать, калечить обидчиков – тоже!
Главаря уже не было, он, видно, незаметно вышел из комнаты, когда началась драка. Но на моего второго спасителя все же успел натравить противных полосатых собак.
Он сражался с шестью животными, нет, глупости, какие же это собаки? Это настоящие гиены с их противными увертками, подлой трусостью, капающей слюной и жаждой убийства в глазах. В ужасе я закрыла ладонями лицо, но это не помогло. Звук тяжелых ударов, хруст костей, как раздавливаемая скорлупа, звучное бульканье, вызывающее жуткие спазмы в желудке… Я отчаянно пыталась глотнуть хоть немного воздуха. Иногда казалось, что все происходит не со мной, но кошмар был чересчур реальным.
Нападающих слишком много. Я лихорадочно оглядывала комнату, примериваясь к стулу, но Кевин, будто догадавшись, сквозь зубы прохрипел:
– Не лезь!
Тут открылась дверь, и в комнату ворвалось еще шестеро. Я уже плакала в голос, когда они, изрядно потрепав Кевина, с размаху повалили его на пол. Все выглядело, будто животные были натасканы именно на этот прием.
От удара об пол Кевин потерял сознание.
Свора собралась и, дождавшись раненых, выбежала за дверь. Я осталась одна с двумя жестоко избитыми мужчинами. Сидя над ними, размышляла, как долго Кевин пробудет без сознания и что станет с нами потом.
Из-за закрытой двери раздавались всплески смеха. Грязный юмор отморозков странным образом соединялся со страхом перед женщинами и с презрением к ним. И никаких намеков на интеллект. Ну да, умный мужчина так себя вести не станет, ему нет нужды самоутверждаться за счет кого-либо, а вот полное ничтожество… А чего ему, несчастному, делать?
Поражаясь, на что в такие моменты может отвлекаться мозг, превозмогая слабость, я подползла к Кириллу.
Как мне было его жалко! И почему эти ушли? Что задумали? Пока я думала, мои пальцы машинально убирали светлые волосы защитника с ран на его лице. На руки было страшно смотреть – зубы этих тварей превратили их в кровавое месиво… Бедный! Я с нежностью вглядывалась в черты лица. Нос у него был с горбинкой, видимо, ломал и даже не раз. Но сейчас это вызывало умиление, хотя, помнится, меня неприятно удивляло его стремление все проблемы решать кулаками.
Хотелось уснуть или потерять сознание, а потом очутиться дома, и чтобы этот кошмар мне только приснился! Мне всегда был свойственен подобный эскапизм: погрузившись в мир хорошей книги, не хотелось из него выныривать. А сейчас нужно вынырнуть, и как можно скорее! Я вновь посмотрела на Кевина. Хотелось лежать, как он, и ни о чем не думать.
В дверь ввалились двое бандитов, которые уволокли Крыса из комнаты. Чувствую, скоро мой черед. Вроде бы уже навсегда исчезнувший ужас вернулся. Точно! Вломилась толпа, грубо подхватила меня и бесчувственного Кирилла и потащила нас по наклонной дороге через цеха, где стояли огромные чаны с засохшими пятнами какого-то вещества.
Я с трудом шагала между двумя бандитами, внимательно прислушивалась к гулким шагам, отдававшимся эхом от высоких облезлых стен. Позади волокли Кевина. Я не знала, за кого из нас волноваться больше, но от мысли, что нас ведут убивать, было безумно страшно.
Наконец нас подтащили к колодцу. По-моему, их называли очистными сооружениями – это была глубокая яма из широких бетонных колец, уложенных одно на другое, как детские кубики. Мой страх перерос в ледяной ужас, когда до меня дошло, что они решили спустить нас в эту дыру. Я отшатнулась и едва не упала. Ноги стали ватными.
