Арсен Шмат - Заметки чайника-мага
— Интересно, а где есть нормальные психи? — поинтересовался я у него. Тот оторопело посмотрел на меня.
— Смешно, — послышалось из-за дерева. Бальтазар, как ужаленный, взвился на ноги. Не заметил противника в пяти метрах, а еще эльф называется. Я, еще пару часов назад почувствовал, что гномиха следует за нами. Вот что значит, не терять времени даром, и почитать полезную книжку. Заклинание схожее с защитным периметром, позволяет чувствовать живых существ на расстоянии. Такой себе магический радар.
— Выходи уж, а то гляди, Бальтазар на нервах сейчас начнет стрелять, — поддел я эльфа.
— Ничего бы он мне не сделал бы, — фыркнула гнома, выходя из-за дерева. — У меня кольчуга под одеждой.
— Мифрил? — поинтересовался эльф.
— Мифрил.
— Пробил бы, — хмыкнул я. Видя недоверие девушки, пояснил. — Лук мною замагичен.
— Ладно, поняла, — она подняла в притворном испуге руки. — Вы парни крутые, согласна.
— Ну, это мы решили. Теперь о главном, — я жестко взглянул в ее глаза. — Зачем шла за нами?
— Оружие верните, а?
— Шутить изволите? — фыркнул Бальтазар. — Чтобы ты нам в спину выстрелила? Нет уж — дудки.
— Ну отдайте, а? Всем, что для вас свято молю…
— Ты чего? — опешил эльф.
— Отдайте… — всхлип. — Это… все… что… осталось от… от отца…
— Та-ак. А ну садись и рассказывай, — скомандовал я, видя что она сейчас разрыдается вовсю.
Та покорно села. Опустила голову и смотрела себе под ноги.
— Ну, Торни, дочь Олина, рассказывай, — подбодрил я ее. И она начала.
— Мой отец, Олин, сын Корна из клана Железного Пламени, был одним из лучших ученых мужей моего клана. Он был великим изобретателем. Именно он придумал гидравлический пресс, для штамповки заготовок… Ой… Вы же не знаете, что это такое…
— Не волнуйся, я знаю, — гнома с большим уважением посмотрела на меня. — Продолжай, мы слушаем.
— Ну так вот. Он и дальше изобретал кучу всяких мелочей, но однажды, какой-то гном притащил ему эти проклятые световые кристаллы. Их у нас полно. Но вот те были какие-то странные. Понимаете, мы эти кристаллы используем для освещения, все уже давно к ним привыкли. Но эти… Эти, обработанные специальной жидкостью, при сильном ударе взрывались. Мой отец ими очень заинтересовался. Мне он говорил, что они могут помочь в горном деле, — угу, местный Нобель, хмыкнул я. — И они действительно помогали. Было много обвалов, прежде чем мы научились правильно их использовать… И вот тогда, к отцу пришел глава клана, Борнар. И он потребовал, чтобы папа создал оружие на основе кристаллов. Очень уж эффективным оно может быть. Отец сначала отказался, но его заставили… И вот однажды, папина лаборатория взорвалась, а вместе с ней от взрыва обвалилось много шахт. Погибло много гномов. Это была великая трагедия… А Борнар, гад такой, тут же обвинил моего отца во всем. При этом умолчав о своем участии в этом деле. И тогда я не выдержала… Отец успел создать один экземпляр оружия. Он держал его дома. И вот я взяла его и пошла на поиски Борнара… Я смогла его только ранить… Меня схватили… Потом судили и изгнали из клана. Оружие же мне все-таки оставили, как напоминание о моем горе-отце… Мне запрещено появляться ближайшие сто лет в подземных чертогах клана, иначе меня убьют. Последние пять месяцев я скитаюсь по поверхности. Страху натерпелась… И вот на вас наткнулась, — горько вздохнула девушка.
— Что скажешь Бальтазар? — поинтересовался я у темного.
— Имя Олин, определенно мне знакомо. Вполне реальная история. А что?
— Может, возьмем ее с собой, — предложил я.
— Зачем?! — удивился мой друг. — Что она может? Тебе что гномихи нравятся?
— Если бы ты слушал внимательно, то понял бы одну вещь.
— Это же какую? — хмыкнул эльф.
— Торни, ты же единственный ребенок Олина, не так ли? — та кивнула. — А теперь вопрос на засыпку! Кому гном передает свои знания?
— Подмастерье, — фыркнул Бальтазар.
— А кто чаще всего этот самый подмастерье? — спросил я, и сам же себе ответил. — Кто-то из родственников. Так что перед нами вполне неплохой механик. Я прав, Торни?
— Да… — буркнула она.
— И что с того? Толком объясни, а? Мне твои намеки уже надоели! — наконец не выдержал эльф.
— Хорошо. Я собираюсь остаться в этом мире надолго. А для этого мне надо выжить. А чтобы выжить, надо иметь безопасное и желательно укрепленное жилище. Так что я собираюсь помочь графу Берсеру укрепить его позиции, а заодно и свои. И если вы не против, то хочу чтобы вы помогли мне в этом. Ты как, Бальтазар, согласен?
— Я что, дурак? — спросил он. — Конечно да.
— Ну а ты Торни, дочь Олина? Хочешь присоединиться к нашей компании?
— Почему, ты думаешь, что я соглашусь?
Вместо ответа я достал с кобуры пистолет, и, предварительно вынув обойму, передал его гноме.
— Если согласишься, то обещаю, что научу всему что смогу по изготовлению подобных механизмов. И не только этому. У меня тут появилось пару идей… — я загадочно усмехнулся. Уж что-что, а тяга у гномов к любимому делу просто огромна, а если уж они смогут обучиться чему-нибудь новому, то их за уши не оттянешь.
Пару минут гнома крутила берету так и эдак, чуть ли не обнюхала. Потом с сожалением вернула ее мне.
— Согласна, — весь ее вид показывал мировую скорбь от принятого решения, но глаза блестели в предвкушении любимого дела.
— Вот и ладушки. А теперь я хочу, чтобы вы поклялись, что не будете даже пытаться навредить друг другу. Если я не ошибаюсь, то клятва это для вас святое, — видя их напряженные лица, я попытался успокоить. — Мне не надо, чтобы вы любили друг друга. Просто я хочу быть уверенным, что вы в один далеко не прекрасный момент не подеретесь и не поубиваете один одного.
— Клянусь! — голоса звучали одинаково напряженно.
— Прекрасно. А теперь давайте спать, — с этими словами я накинул охранный периметр на полянку, где мы остановились, и спокойно заснул.
За три дня мы добрались до села Авзар. Ая увидев нашу разношерстную компанию, прокомментировала увиденное так:
— Первый раз ты появился тут один. Потом с эльфом. Теперь еще и с гномихой. Что на следующий раз? Дракон? — и состроила такую рожицу, будто действительно всерьез задумалась над этим вопросом.
Я решил подыграть ей, и ответил в той же манере:
— А ты представь, с кем я здесь появлюсь здесь через раз? — девушка сначала недоуменно уставилась на меня, а потом расхохоталась своим звонким голоском. Ей вторил могучий бас Ализора, да и я внес свою лепту.
Переночевав, мы двинулись в дорогу. Спешить нам особо было некуда, так что мы шли не спеша. Я, наконец, смог слегка сблизить эльфа и гному. Все оказалось просто. Стоило попросить Бальтазара показать свой лук Торни, и вот они уже достаточно оживленно переговариваются, и даже время от времени перекидываясь шутками.
То ли я стал лучшим ходоком, то ли благодаря моим заклинаниям, но к вечеру мы добрались до замка. И тут нас ждал сюрприз. И не маленький такой. С небольшое войско.
Благо мы еще не успели выйти из леса, и потому нас не заметили.
— Приехали, — прокомментировал Бальтазар, переняв некоторые мои выражения.
— Точнее и не скажешь, — согласился я.
— И что теперь? — поинтересовалась гнома.
— Не знаю, но с войском я пока еще воевать не готов, — буркнул я. — Не обучен толком еще.
— А сколько их там?
— Около тысячи, — ответил Бальтазар.
— Прям митинг, — хмыкнул я.
— Не знаю что такое митинг, — заметил эльф. — Но командует ними граф Гализ. Редкостная сволочь и негодяй.
— Угу… — я быстро просканировал ауру войска. — Радует, что хоть колдунов нет… Значит это местные разборки…
— Макс, а ты точно не можешь их разогнать? — с надеждой поинтересовалась Торни.
— Сейчас я могу только по одному их перестрелять. Но боюсь, что это нам не подойдет. Выдохнусь раньше, чем враги кончаться.
— Я не поверю, что ты, и не сможешь разогнать это войско, — напирала на свое гнома. — Ты рассказывал про свой мир. Не поверю, что нет способа избавиться от этого войска.
— Да какое это войско, — фыркнул Бальтазар. — Одно ополчение. Чернь, одним словом. Тупая толпа.
— Как ты сказал? — заинтересовался я.
— Чернь.
— Нет не то. Последнее!
— А… Тупая толпа, — повторил темный.
— Именно, тупая толпа! Молодец! — хлопнув по плечу эльфа. — Керей! Керей, ты где?..
Где-то рядом раздался приглушенный голос. Во блин, совсем забыл, что запихал его в сумку с магической книгой. Толи нервы у меня никуда не годиться, толи память, но я совсем забыл, про него. Привык, что он постоянно прикреплен к посоху.
Первое, что сделал Керей, вернувшись на свой насест, это отвесил мне болезненный подзатыльник.
— Признаю, виноват, — охнул я, уворачиваясь от второй затрещины. — Хватит, а?
