Симон Ужасный - Самый человечный вампир
…стукнул локтем его по голове. Павел Петрович ударился челюстью о стол и потерял сознание.
— Пойдем, братец, — с усмешкой сказал я Оскару.
— П-пойдем… — еле вымолвил он.
Я открыл дверь, и мальчик выскочил из-под моей руки. Мы прошли вдоль длинного коридора, но вдруг нас остановила медсестра.
— А что с Павлом Петровичем?
— Ничего, — пожал я невинно плечами. — Отпустил. Сказал, что уже выписал.
— Странно… — сказала сестра и побежала к кабинету.
— А вот теперь бежим, — спокойно сказал я, и, взяв мальчишку за руку, побежал к двери, ведущей к лестнице.
— Караул! Наших бьют! — заверещала Марья Ивановна, выскочив из кабинета.
Я усмехнулся и побежал вниз по лестнице. Наше победоносное бегство пресекли на первом этаже два милиционера.
— Стой! Руки вверх! — закричал один из них и направил на меня пистолет.
Я оглянулся. Ничего больше не оставалось делать, как только использовать магию Хромуса, так как иначе с двумя милиционерами я бы не справился.
Скрутив руки в знак планеты Нептун, и бросив образовавшийся у меня на ладонях зеленый шар в охранников, я оттолкнул Оскара в сторону, и сам устремился вслед за ним, закрыв глаза, и накрыв мальчика плащом.
Раздался ужасный взрыв и стоны людей. Я открыл глаза и потащил Оскара через руины больницы.
— Пойдем! У нас мало времени! Через пару минут сюда приедет милиция, и я точно уже не спасусь! Господи, что я натворил! Я убил двух людей!
Я закрыл глаза и горько всхлипнул, но не потерял бдительности и снова побежал к выходу. Куда бежать? Я даже не знаю, где нахожусь! Прямо, потом направо, потом снова направо! Глупо, ну, а что мне еще оставалось делать? По дороге меня донимал Оскар, напоминая о моем ужасном поступке:
— Потрясающе! Как ты разгромил эту больницу! Раз, два и готово!
— А ты считаешь, что это хорошо? Я лишил жизни двух человеческих существ! За это меня по головке не погладят! Что скажут Фирс, Адель, Мина и Афиноген?! — сокрушался я.
— Ну и что?! Ты вынужден был это сделать! Выживает сильнейший! Могли убить тебя!
— Да уж, лучше бы так!
— Не говори чепухи! — воскликнул мальчик.
Я остановился. Мы достигли того самого места, где можно было спрятаться.
Только сейчас я мог хорошенько разглядеть мальчика. Черноволосый, хрупкого телосложения, с черными глазами… Прям как я! Вот только кожа немного темнее, да и клыков нет.
— Послушай-ка, Оскар, — начал я, — нечего тебе ходить за мной. Это опасно, понимаешь? Тебя могли убить!
— Так же как и тебя!
— Но я — то спасал свою жизнь! Я за нее отвечаю! Я что, виноват, что неприятности так ко мне и липнут?
— Сим, можно спросить? — замялся он.
— Ну…спрашивай.
— То, что ты рассказал про свою семью, это правда?
— Да, только не учтено несколько занятных нюансов…
— Каких?
Я взглянул на небо. На нем уже слегка проступила луна.
— Уже поздно, иди домой. И больше не ищи встречи со мной. Не ищи неприятностей на свою голову, Оскар. Ты меня понял?
Мальчик отрывисто кивнул, и, бросив на меня виноватый взгляд, засеменил по дороге. Я проводил его взглядом, и пошел своей дорогой.
Глава 9. Взлом
Набрав воздуха в легкие и открыв стену своего дома, с закрытыми глазами я ступил на порог.
— Хорошо, я признаю, что виноват, что пришел ужасно поздно, что опять попал в историю и что совершил нечто ужасное, но…
— Сим, закрой для начала хорошенько стену, а потом начинай оправдываться. — За столом сидела Мина и остальные. — Так что теперь? — спросила она устало.
— Ничего особенного! Так…Поговорили со старым другом о том, о сем.
— С каким другом?
— С Остроклыком, конечно! У меня ведь больше друзей нет! С кем же еще поговорить?! Разве что с вами о коровах, да о том, какой я ужасный вампир.
— С Остроклыком! — воскликнула Адель.
— Да! Но у него чересчур острый язычок, да и клыки не плохие, поэтому мне пришлось полежать пару часиков в людской больнице. Потом они чуть ли не догадались, кто я такой (хотя, теперь-то уж точно догадались!). Ну, в процессе моего побега… Я УБИЛ ДВУХ ЛЮДЕЙ!
Все разом ахнули. Это повергло их в ужас. Симон Ужасный убивает двух человеческих существ! Это нечто новое!
— Сим, ты ничего не путаешь? — спросил растерянно Фирс.
— О, нет! Я пустил две бомбы Нептуна! Ни единой надежды на то, что они живы.
— Две бомбы? Ты с ума сошел! — всплеснула руками Мина.
— А что я мог сделать?! Да, я ничтожество! Да, безжалостный кровопийца! Ну, а что вы мне предлагаете? Со мной был ребенок! Во всем могли обвинить и его! Он, дурачок, назвал себя моим братом, когда меня повели на обследование! Он был в еще большей опасности!
— Человеческий детеныш! Подумать только! О чем ты только думал?! — заливался Афиноген.
— О чем ОН думал? Он сам пришел ко мне! Вызвал милицию, скорую помощь, еще кого-то.
— Ужас! — воскликнула Адель.
— Сим, — толкнула меня в бок Мина, — лучше иди к себе в комнату, а то они тут такое устроят…Я постараюсь умерить их пыл.
Я послушался совета Мины и пошел в комнату.
Там стояла Каллиста и приспокойненько жевала сено. Я посмотрел на нее внимательно. Рыжая, с белыми пятнами, рога и… два ярких зеленых глаза. Таких глаз я еще ни у кого не видел.
— Глупое животное! — кинул я ей, и пошел спать.
На утро я услышал какую-то возню в холле. Кто-то спешно перетаскивал мебель, перешептывался, громко кричал, и бил посуду.
— Неужели мы переезжаем? — спросил я сам у себя.
Я решил пойти и посмотреть, как проходят сборы, и уже начал было выходить из комнаты, как вдруг на меня накинулся Фирс, сбил с ног, и спешно закрыл дверь.
— Они…здесь… — выдохнул он.
— Кто? — не понял я.
— Паранор…тьфу! Парапсихологи! Такие страшные, в ужасной одежде… Все из себя! Ужас! Рыщут в шкафах, перетаскивают вещи, что-то ищут. Все рыскают там, где не надо! — Кот сверкнул зелеными глазами и выгнул свою черную спину. — Они захватили Мину, Адель, Афиногена, Драка… До сих пор мучаются, не могут найти Натана. Он бьет посуду и скидывает на их головы шкафы! — гордо поведал он.
— Черт! Я так и знал! Среди них есть такой длинноносый? Кажется, Иван Вездесущий…
— Так это он там всеми и руководит! Я проснулся и успел проскочить к тебе, но прежде посмотрел на эту ужасную картину. Мина чуть ли не покусала всех, но они ей что-то вкололи…
— Плохи дела, Фирс. Этот проныра — парапсихолог — мой давний знакомый. Он меня застал за завтраком. Я как раз закусывал его мышкой…Пушок, кажется…Или, Пушистик?
— Не важно! Нужно теперь решать, что нам делать…
— Как «что»? Конечно же, спасать их!
— С ума сошел! На твоей совести уже и так две человеческих жизни! А там их около пятидесяти! Представляешь, как рассердится Иисус?
— М-да…Это, действительно, не по-человечески. Ладно, Фирс, будем гуманистами. А что же тогда будем делать?
— Что делать, что делать! — фыркнул кот. — Извечный вопрос! Конечно же, сидеть тут!
— А как же они?
— А что они? Потом придумаем, как спасти!
— Умный план! — с усмешкой сказал я. — Вот только мы кое-что не учли!
— Что?
— А если не придумаем?
— Не беспокойся! У нас есть голова — это я, руки и ноги — это, соответственно, ты.
— Ну, збазибо за комплимент, Фирс!
— Значит так, сначала мы будем сидеть тут, и осознавать свою беспомощность перед судьбой. Потом пойдем по городу, и обдумаем план действий.
— А корова?
— А что корова? Возьмем с собой!
— А тебе не кажется, Фирс, что расхаживать по городу с коровой — не очень-то комфортно и безопасно. Не многие, знаешь ли, гуляют в столь странной компании: черный кот, рыжая корова и бледный парень с неестественно длинными клыками?
— М-да…В чем-то ты прав… — задумался кот.
— Меня только одно волнует. Как эти паранормы — или как их там? — пробрались к нам в дом?
— Понимаешь ли, Сим, — замялся Фирс, — вчера вечером я заметил, что у меня пропали ключи. Наверное, я их потерял, а этот твой Вездесущий — или как его там? — их случайно так нашел…
Я прыснул от смеха.
— И это ты мне читаешь проповеди о том, какой я рассеянный, и как я пренебрежительно отношусь к вещам! На самом-то деле, мы братья по несчастью.
— С той только разницей, что я потерял ключ один раз в жизни, а ты их теряешь каждые пять секунд…
Я замолчал. Но ведь это не справедливо! Хотя я теряю ключи чаще Фирса, но зато это не имеет потом столь печальных последствий!
За нашу безопасность можно было не волноваться. Моя комната заколдована, и дверь здесь могут увидеть лишь члены нашего дома. Для остальных моя дверь — это статуя в виде одноглазой ведьмы — сколько-то там раз прабабушки Адели.
Постепенно в доме стихло. Мы подождали еще пару минут и вышли из комнаты. Фирс спрыгнул по ступенькам на первый этаж, а я заковылял за ним, таща за собой корову.
