Эдвард Лир - Чистый nonsense (сборник)

Cold are the crabs that crawl on yonder hills,
Colder the cucumbers that grow beneath,
And colder still the brazen chops that wreathe
The tedious gloom of philosophic pills!
For when the tardy film of nectar fills
The simple bowls of demons and of men, or ample?
There lurks the feeble mouse, the homely hen,
And there the porcupine with all her quills.
Yet much remains – to weave a solemn strain
That lingering sadly – slowly dies away,
Daily departing with departing day.
A pea-green gamut on a distant plain
When wily walrusses in congresses meet —
Such such is life —

Прохладный краб ползёт по тем холмам,
Внизу холодных огурцов гряда,
Ещё хладней котлеты, без стыда
Вредящие пилюлям мудрым там!
Едва нектар, медлительно лиясь,
Наполнит чаши демонов, людей,
Притихнут стаи куриц и мышей,
Весь в иглах затаится дикобраз.
Но много больше в мрачности своей
Печально гаснет, погружаясь в тень
И провожая уходящий день
Зелёноватой гаммою полей,
Когда моржи общительно-хитры —
Вот так и жизнь —

Teapots and Quails,
Snuff ers and Snails,
Set him a sailing
and see how he sails!
..
Mitres and Beams,
Thimbles and Creams,
Set him a screaming
and hark! how he screams!
..
Houses and Kings,
Whiskers and Swings,
Set him a stinging
and see how he stings!
..
Ribands and Pigs,
Helmets and Figs,
Set him a jigging
and see how he jigs!
..
Rainbows and Knives,
Muscles and Hives,
Set him a driving
and see how he drives!
..
Tadpoles and Tops,
Teacups and Mops,
Set him a hopping
and see how he hops!
..
Herons and Sweeps,
Turbans and Sheeps,
Set him a weeping
and see how he weeps!
..
Lobsters and Owls,
Scissors and Fowls,
Set him a howling
and hark how he howls!
..
Eagles and Pears,
Slippers and Bears,
Set him a staring
and see how he stares!
..
Sofas and Bees,
Camels and Keys,
Set him a sneezing
and see how he'll sneeze!
..
Wafers and Bears,
Ladders and Squares,
Set him a staring
and see how he stares!
..
Cutlets and Eyes,
Swallows and Pies,
Set it a fl ying
and see how it fl ies!
..
Thistles and Moles,
Crumpets and Soles,
Set it a rolling
and see how it rolls!
..
Tea urns and Pews,
Muscles and Jews,
Set him a mewing
and hear how he mews!
..
Watches and Oaks,
Custards and Cloaks,
Set him a poking
and see how he pokes!
..
Bonnets and Legs,
Steamboats and Eggs,
Set him a begging
and see how he begs!
..
Volumes and Pigs,
Razors and Figs,
Set him a jigging
and see how he jigs!
..
Hurdles and Mumps,
Poodles and Pumps,
Set it a jumping
and see how he jumps!
..
Pancakes and Fins,
Roses and Pins,
Set him a grinning
and see how he grins!
..
Gruel and Prawns,
Bracelets and Thorns,
Set him a yawning
and see how he yawns!
..
Chimnies and Wings,
Sailors and Rings,
Set him a singing,
and hark how he sings!
..
Trumpets and Guns,
Beetles and Buns,
Set him a running
and see how he runs!
..
Saucers and Tops,
Lobsters and Mops,
Set it a hopping
and see how it hops!
..
Puddings and Beams,
Cobwebs and Creams,
Set him a screaming
and hear how he screams!
..
Rainbows and Wives,
Puppies and Hives,
Set him a driving
and see how he drives!
..
Houses and Kings,
Oysters and Rings,
Set him a singing
and see how he sings!
..
Scissors and Fowls,
Filberts and Owls,
Set him a howling
and see how he howls!
..
Blackbirds and Ferns,
Spiders and Churns,
Set it a turning
and see how it turns!

Чайник, Удод,
Ножик и Крот,
Вы поглядите,
Красиво плывёт!

Митра и Кит,
Перстень и Щит,
Слушайте только,
Как он верещит!

Дом и Магнит,
Ус и Гранит,
Вы поглядите,
Ну как он язвит!

Лента, Зипун,
Шлем и Колун,
Вы поглядите,
Ну что за плясун!

Дом и Поддон,
Зуб и Бидон,
Вы поглядите,
Ну как едет он!

Мышка и Злак,
Чашка и Рак,
Вы поглядите,
Он прыгает как!

Цапля, Нарвал,
Шаль и Подвал,
Вы поглядите,
Как он зарыдал!

Лобстер, Мандрил,
Ножницы, Ил,
Пусть он завоет,
Ах, как он завыл!

Груша, Самшит,
Волк и Карбид,
Вы поглядите,
Ну как он глядит!

Пчёлы и Стул,
Слон и Баул,
Вы бы слыхали,
Ну как он чихнул!

Вафли и Мак,
Стол и Гамак,
Вы поглядите,
Уставился как!

Слива и Мел,
Стриж и Придел,
Вы бы видали,
Как он полетел!

Хвощ, Гамадрил,
Пышка, Настил,
Вы бы видали,
Как он покатил!

Чайник, Барак,
Мускул, Овраг,
Вы бы слыхали,
Мяукает как!

Шапка и Мёд,
Крем и Помёт,
Вы бы видали,
Красиво гребёт!

Шляпка, Сипай,
Бриг и Лишай,
Вы поглядите,
Каков попрошай!

Книги, Узор,
Фиги и Сор,
Вы поглядите,
Ну что за танцор!

Стены и Вьюн,
Пёс и Табун,
Вы поглядите,
Ну что за прыгун!

Блин и Бокал,
Роза, Шакал,
Вы поглядите
На этот оскал!

Каша и Сок,
Серьги, Песок,
Вы поглядите
На этот зевок!

Трубы, Пыльца,
Соль и Овца,
Вы не слыхали
Такого певца!

Трубки, Бурун,
Жук и Скакун,
Вы поглядите,
Каков он бегун!

Блюдца и Злак,
Рыба и Рак,
Вы поглядите,
Он прыгает как!

Пудинг и Кит,
Кремы и Щит,
Вы бы слыхали,
Ну как он визжит!

Дождь и Поддон,
Пёс и Бидон,
Вы поглядите,
Как носится он!

Дом и Овца,
Рак и Маца,
Вы не слыхали
Такого певца!

Ножницы, Ил,
Кедр и Мандрил,
Пусть он завоет,
Ах, как он завыл!

Чайка и Грот,
Червь и Урод,
Пусть повернётся,
Каков поворот!

There was an Old Man with a ribbon,
Who found a large volume of Gibbon,
Which he tied to his nose,
And said, ‘I suppose
This is quite the best use for my ribbon.’

Некий старец, украшенный лентой,
Взявши Гиббона том тяжеленный,
К носу том привязал,
«Лучше нету, – сказал, —
Применения этаким лентам».

There was an Old Man of Carlisle,
Who was left on a desolate isle,
Where he fed upon cakes,
And lived wholly with snakes,
Who danced with that Man of Carlisle.

Был заброшен старик из Карлайла
Раз на остров на необитайлый,
Там пирожные всласть
Кушал, в танце кружась
Со змеюшками, житель Карлайла.

There was an Old Man of Girgenti,
Who lived in profusion and plenty;
He lay on two chairs,
And ate thousands of pears,
That susceptible Man of Girgenti.

Обретался старик из Джирдженти
В изобилии и в бездвиженти;
Возлегая на стульях,
Кушал тысячи дуль, ах,
Пожилой сибарит из Джирдженти.

There was an Old Person of Leith,
Who had the most dolorous teeth;
So she had a new set.
‘I’ll eat quantities yet,’
Said that fortunate woman of Leith.

У преклонной старушки из Лиса
Рот беззубый запал и ввалился;
Вставив новую челюсть:
«Это чтоб лучше елость», —
Говорила старушка из Лиса.

There was an Old Man of Orleans,
Who was given to eating of beans,
Till once out of sport,
He swallowed a quart,
That dyspeptic Old Man of Orleans.

Был старик посередь Орлеана,
Поглощавший бобы непрестанно,
И на спор был готов
Слопать кварту бобов
Диспептичный жилец Орлеана.

There was an Old Man of the Dee,
Who always was partial to tea.
Buttered toast he abhorred,
And by muffins was bored,
That uncommon Old Man of the Dee.

Редкий старец в окрестностях Ди-т
Упоённо за чаем сидит.
Но блины, тосты с маслом
Отвращают всечасно
Чаехлёба в окрестностях Ди-т.
* * *
There was a Young Man in Iowa,
Who exclaimed, ‘Where on earth shall I stow her!’
Of his sister he spoke,
Who was felled by an Oak
Which abound in the plains of Iowa.

Юный житель равнинной Айовы
Восклицал: «Где ж сокроем её мы!»
Горевал о сестре он,
Что раздавлена древом,
Дубом, росшим на землях Айовы.

There was an Old Man who forgot,
That his tea was excessively hot.
When they said, ‘Let it cool,’
He answered, ‘You fool!
I shall pour it back into the pot.’

Был старик, тот, который забыл,
Сколь горячим чаёк его был.
«Дай остыть ему в чашке!»
А старик: «Вы дурашки!
Вылью в чайник, откуда добыл».

There was an Old Person of Diss,
Who said, ‘It is this! It is this!’
When they said, ‘What?’ or ‘Which?’ —
He jumped into a ditch,
Which absorbed that Old Person of Diss.

Был персонистый старец из Дисса,
«Вот оно! Вот оно!» – он твердил всё.
На вопрос: «Что оно?»
Он в канаву, на дно,
Сиганул, и пропал житель Дисса.

There was an Old Person of Harrow,
Who bought a mahogany barrow,
For he said to his wife,
‘You’re the joy of my life!
And I’ll wheel you all day in this barrow!’

Приобрёл некий старец из Хэрроу
Тачку славную красного дэрроу,
И сказал он жене:
«Будешь, свет мой, на ней
Целый день ты кататься по Хэрроу!»

There was an Old Man whose giardino
Produced only one little bean O!
When he said, ‘That’s enough!’
They answered, ‘What stuff!
You never can live on one bean O!’

Во садочке взрастил старичонко
Одинокий бобовый стручонк О!
И сказал: «Есть еда!»
А ему: «Ерунда!
Не прокормит тебя твой стручонк О!»

There was an Old Person of Brussels,
Who lived upon Brandy and Mussels.
When he rushed through the town,
He knocked most people down,
Which distressed all the people of Brussels.

Выпив бренди, старик из Брюсселя
Кушал мидии и от безделья
Бегал, шумно дыша,
Всех прохожих круша,
Огорчал населенье Брюсселя.

There was an Old Man of the hills,
Who lived upon Syrup of Squills;
Which he drank all night long,
To the sound of a gong,
That persistent Old Man of the hills.

Жил старик с бугорка небольшого
На сиропе из лука морского;
Пил сироп ночью тёмной,
В гонг дубася огромный,
Стойкий старец с бугра небольшого.

There was an Old Man with a book,
Who said, ‘Only look! Only look! —
Osquation, Obsgration —
At Waterloo Station —
Enquire if there ain’t such a book!’

Раздобыл старичок где-то книжку,
Бегал с этою книжкой вприпрыжку,
Бормоча: «На вокзале
Ватерлоо, трали-зали,
Раздобудьте такую же книжку!»

There was an Old Person of Twickenham,
Who whipped his four horses to quicken ‘em;
When they stood on one leg,
He said faintly, ‘I beg
We may go back directly to Twickenham!’

Старичок, обретавшийся в Твикнеме,
По четвёрке хлестал с диким гиканьем,
Поднял всю на дыбы
И сказал: «Надо бы
Воротиться немедленно в Твикнем мне!»

There was an Old Person of Bradley,
Who sang all so loudly and sadly;
With a poker and tongs,
He beat time to his songs,
That melodious Old Person of Bradley!

Старичок мелодичный из Брэдли
Пел тоскливо и зычно намедни;
Кочерёжкою длинною
И щипцами каминными
Каждый такт отбивал житель Брэдли.

There was an Old Person of Cheam,
Who said, ‘It is just like a dream,
When I play on the drum,
And wear rings on my thumb
In the beautiful meadows of Cheam!’

Молвил старец персонный из Чима:
«Явь от грёзы ведь неотличима,
Коль на чудном лугу
В барабан бить могу,
Весь в перстнях, недалечко от Чима!»

There was an Old Man who made bold,
To affirm that the weather was cold;
So he ran up and down,
In his grandmother’s gown,
Which was woollen, and not very old.

Был один старичок сумасбродный,
Недовольный погодой холодной;
Взад-вперёд бегал сей
В платье бабки своей,
Шерстяном, а покрой – старомодный.

There was an Old Man who felt pert
When he wore a pale rose-coloured shirt.
When they said, ‘Is it pleasant?’
He cried, ‘Not at present —
It’s a leetle too short – is my shirt!’

Проявлявший дурные замашки,
Был старик в розоватой рубашке.
На вопрос: «Как одёжка?»
«Мала вата немножко!» —
Горлопанничал старец в рубашке.
* * *
There was an Old Person of Paxo,
Which complained when the fleas bit his back so;
But they gave him a chair,
And impelled him to swear,
Which relieved that Old Person of Paxo.

Блохи мучили старца на Паксо.
Как истошно вопил старый плакса!
Стул ему предложили
И совет: «Обложи их!»
Полегчало страдальцу на Паксо.
* * *
There lived a Small Puppy at Narkunda,
Who sought for the best tree to bark under,
Which he found, and said, ‘Now,
I can call out Bow Wow,
Underneath the best cedar in Narkunda.’

Обыскался щенок из Наркунды
Деревца, чтобы лаять оттунды,
И сказал, отыскав:
«Буду делать гав-гав
Из-под лучшего кедра Наркунды».
* * *
There was an Old Man of Narkunda,
Whose voice was like peals of loud thunder.
It shivered the hills
Into Colocynth Pills,
And destroyed half the trees of Narkunda.

Был старик-громоглас из Наркунды,
Он молчком не сидел ни секунды.
Гласом горы дробил
И под корень срубил
Половину деревьев Наркунды.
* * *
There was a Small Child at Narkunda,
Who said, ‘Don’t you hear, that is Thunder!’
But they said, ‘It’s the Bonzes
A-making responses
In a temple eight miles from Narkunda.’

Говорил мальчуган из Наркунды:
«Гром гремит!» А ему: «В храме Будды
Это местные бонзы
Лупят в гонги из бронзы
Милях этак в восьми от Наркунды».