Игорь Губерман - Третий иерусалимский дневник (сборник)
а цивилизации – тем более.
56
На свете ни единому уму,
имевшему учительскую прыть,
глаза не удалось открыть тому,
кто сам не собирался их открыть.
57
Святую проявляя простоту,
не думая в тот миг, на что идёт,
всю правду говорит начистоту
юродивый, пророк и идиот.
58
История бросками и рывками
эпохи вытрясает с потрохами,
и то, что затевало жить веками,
внезапно порастает лопухами.
59
Хоть очень разны наши страсти,
но сильно схожи ожидания,
и вождь того же ждёт от власти,
что ждёт любовник от свидания.
60
Опасностей, пожаров и буранов
забыть уже не может ветеран;
любимая услада ветеранов —
чесание давно заживших ран.
61
А жалко порою мне время то гнусное,
другого уже не случится такого,
то подлое время, крутое и тусклое,
где стойкость полна была смысла тугого.
62
В те года, когда решенья просты
и все беды – от поступков лихих,
очень часто мы сжигаем мосты,
сами только что ступивши на них.
63
Справедливость в людской кутерьме
соблюдает природа сама:
у живущих себе на уме —
сплошь и рядом нехватка ума.
64
Есть в речах политиков унылых
много и воды и аргументов,
только я никак понять не в силах,
чем кастраты лучше импотентов.
65
Всюду запах алчности неистов,
мечемся, на гонку век ухлопав;
о, как я люблю идеалистов,
олухов, растяп и остолопов!
66
Поёт восторженно и внятно
душа у беглого раба
от мысли, как безрезультатно
за ним охотилась судьба.
67
Вовек я власти не являл
ни дружбы, ни вражды,
а если я хвостом вилял —
то заметал следы.
68
Забавно туда приезжать, как домой,
и жить за незримой межой;
Россия осталась до боли родной
и стала заметно чужой.
69
За раздор со временем лихим
и за годы в лагере на нарах
долго сохраняется сухим
порох в наших перечницах старых.
70
А то, что мы подонками не стали
и как мы безоглядно рисковали —
ничтожные житейские детали,
для внуков интересные едва ли.
71
То ли мы чрезмерно много пили,
то ли не хватило нам тепла,
только на потеху энтропии
мимо нас эпоха потекла.
72
За проволокой всех систем,
за цепью всех огней
нужна свобода только тем,
в ком есть способность к ней.
73
Уже настолько дух наш косный
с Россией связан неразлучно,
что жить нам тягостно и постно
повсюду, где благополучно.
74
Эпоха нас то злит, то восхищает,
кипучи наши ярость и экстаз,
и всё это бесстрастно поглощает
истории холодный унитаз.
75
Мы сделали изрядно много,
пока по жизни колбасились,
чтобы и в будущем до Бога
мольбы и стоны доносились.
76
Я бы многое стёр
в тех давнишних следах,
только свежее чувство горчит;
мне плевать на того, кто галдит о жидах,
но загадочны те, кто молчит.
77
России вновь дают кредит,
поскольку всё течет,
а кто немножко был убит —
они уже не в счёт.
78
Густы в России перемены,
но чуда нет ещё покуда;
растут у многих партий члены,
а с головами очень худо.
79
В гиблой глине нас долго месили,
загоняя в грунтовую твердь,
мы последние сваи России,
пережившие верную смерть.
80
Поскольку истина – в вине, то часть её уже во мне
Чтоб я не жил, сопя натужно,
устроил Бог легко и чудно,
что всё ненужное мне трудно,
а всё, что трудно, мне не нужно.
81
Когда, пивные сдвинув кружки,
мы славим жизни шевеление,
то смотрят с ревностью подружки
на наших лиц одушевление.
82
Дух России меня приголубил,
дал огранку, фасон и чекан,
там я первую рюмку пригубил,
там она превратилась в стакан.
83
Совместное и в меру возлияние
не только от любви не отвращает,
но каждое любовное слияние
весьма своей игрой обогащает.
84
Любви горенье нам дано
и страсти жаркие причуды,
чтобы холодное вино
текло в нагретые сосуды.
85
Да, мне умерить пыл и прыть
пора уже давно;
я пить не брошу, но курить
не брошу всё равно.
86
Себя я пьянством не разрушу,
ибо при знании предела
напитки льются прямо в душу,
оздоровляя этим тело.
87
Я понял, чем я жил все годы
и почему не жил умней:
я раб у собственной свободы
и по-собачьи предан ей.
88
Дух мой растревожить невозможно
денежным смутительным угаром,
я интеллигентен безнадёжно,
я употребляюсь только даром.
89
Когда к тебе приходит некто,
духовной жаждою томим,
для утоленья интеллекта
распей бутылку молча с ним.
90
Хотя весь день легко и сухо
веду воздержанные речи,
внутри себя пустыню духа
я орошаю каждый вечер.
91
Цветок и садовник в едином лице,
я рюмке приветно киваю
и, чтобы цветок не увял в подлеце,
себя изнутри поливаю.
92
Поскольку склянка алкоголя —
стекляшка вовсе не простая,
то как только она пустая —
в душе у нас покой и воля.
93
Оставив дикому трамваю
охоту мчать, во тьме светясь,
я лёжа больше успеваю,
чем успевал бы, суетясь.
94
Я сам растил себя во мне,
давно поскольку знаю точно,
что обретённое извне
и ненадёжно и непрочно.
95
Чтоб жить разумно (то есть бледно)
и максимально безопасно,
рассудок борется победно
со всем, что вредно и прекрасно.
96
Душевно я вполне ещё здоров
и съесть меня тщеславию невмочь,
я творческих десяток вечеров
легко отдам за творческую ночь.
97
Да, выпив, я валяюсь на полу;
да, выпив, я страшней садовых пугал;
но врут, что я ласкал тебя в углу;
по мне, так я ласкал бы лучше угол.
98
Во мне убого сведений меню,
не знаю я ни фактов, ни событий,
но я своё невежество ценю
за радость неожиданных открытий.
99
Насмешлив я к вождям, старухам,
пророчествам и чудесам,
однако свято верю слухам,
которые пустил я сам.
100
Я спать люблю: за тем пределом,
где вне меня везде темно,
душа, во сне сливаясь с телом,
творит великое кино.
101
Я свои пути стелю полого,
мне уютна лени колея;
то, что невозможно, – дело Бога,
что возможно – сделаю не я.
102
Когда выпили, нас никого
не пугает судьбы злополучие,
и плевать нам на всё, до чего
удается доплюнуть при случае.
103
В чужую личность мне не влезть,
а мной не могут быть другие,
и я таков, каков я есть,
а те, кто лучше, – не такие.
104
Без жалости я трачу много дней,
распутывая мысленную нить,
я истину ловлю, чтобы над ней
немедленно насмешку учинить.
105
Мы вовсе не грешим, когда пируем,
забыв про все стихии за стеной,
а мудро и бестрепетно воруем
дух лёгкости у тяжести земной.
106
Умным быть легко, скажу я снова
к сведению новых поколений;
глупость надо делать – это слово
дико для моей отпетой лени.
107
Хотя погрязший в алкоголе
я по-житейски сор и хлам,
но съем последний хер без соли
я только с другом пополам.
108
Мы стали подозрительны, суровы,
изверились в любой на свете вере,
но Моцарты по-прежнему готовы
пить всё, что наливают им Сальери.
109
Душа порой бывает так задета,
что можно только выть или орать;
я плюнул бы в ранимого эстета,
но зеркало придётся вытирать.
110
К лести, комплиментам и успехам
(сладостным ручьём они вливаются)
если относиться не со смехом —
важные отверстия слипаются.
111
Так верил я всегда в мою везучесть,
беспечно соблазняясь авантюрой,
что мне любая выпавшая участь
оказывалась к фарту увертюрой.
112
Не каждый в житейской запарке
за жизнь успевает понять,
что надо менять зоопарки,
театры и цирки менять.
113
Зачем же мне томиться и печалиться,
когда по телевизору в пивной
вчера весь вечер пела мне красавица,
что мысленно всю ночь она со мной?
114
Клевал я вяло знаний зерна,
зато весь век гулял активно
и прожил очень плодотворно,
