Иван Барков - Лука Мудищев
Скорей бы еблю начинать.
И находясь вблизи с Лукою,
Не в силах снесть томленья мук,
Полезла вдовушка рукою
В карман его широких брюк.
И под ее прикосновеньем
Хуй у Луки воспрянул вмиг,
Как храбрый воин пред сраженьем –
Могуч, и грозен и велик.
Нащупавши елдак, купчиха
Мгновенно вспыхнула огнем
И прошептала нежно, тихо
К нему склонясь: «Лука, пойдем!»
И вот уж, не стыдясь Луки,
Снимает башмаки и платье
И, грудей обнажив соски,
Зовет Луку в свои объятья.
Лука тут сразу разъярился
И на купчиху устремился,
Тряся огромную елдой
Как смертоносной булавой.
И бросив на кровать с размаху,
Заворотивши ей рубаху,
Всем телом на нее налег,
И хуй задвинул между ног.
Но тут игра плохою вышла,
Как будто ей всадили дышло,
Купчиха вздумала кричать
И всех святых на помощь звать.
Она кричит – Лука не слышит.
Она еще сильней орет.
Лука, как мех кузнечный дышит,
И все ебет, ебет, ебет!
Услышав эти крики, сваха
Спустила петлю у чулка
И шепчет, все дрожа от страха:
«Ну, знать, заеб ее Лука!»
Матрена в будуар вбегает,
Купчиха выбилась из сил –
Лука ей в жопу хуй всадил,
Но еть бедняжку продолжает!
Матрена, в страхе за вдовицу
Спешит на выручку в беде
И ну колоть вязальной спицей
Луку то в жопу, то в муде.
Лука воспрянул львом свирепым,
Матрену на пол повалил
И длинным хуем, словно цепом
Ее по голове хватил.
Но тут купчиха изловчилась,
(она еще жива была)
В муде Лукашины вцепилась
И их совсем оторвала.
Но все же он унял старуху,
Своей елдой убил как муху,
В одно мгновенье, наповал.
И сам безжизненный упал!
Эпилог
Наутро там нашли три трупа –
Матрена, распростершись ниц,
Вдова, разъебана до пупа,
Лука Мудищев без яиц
И девять пар вязальных спиц.
Был труп Матрены онемевший,
С вязальной спицей под рукой,
Хотя с пиздою уцелевшей,
Но все с проломанной башкой!
