Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ
- Он запачкал мне платье!
Все обернулись. Действительно. Железная тяжелейшая дверь, упав на него, забрызгала мне ноги его мозгами и внутренностями...
Глава 46.
Ребята как профессионалы уже успели зачистить это здание, прорвавшись во внутрь дома после того, как я зачистила в той комнате. Они уничтожили всех. Тем более, что больше никого и не было.
- Детям буду рассказывать, как работал с легендой... – вытирая пот, сказал появившийся боец изнутри дома, смотря, как я все расстроено смотрю на запачканную обувь и белое платье.
- Мама постирает! – мрачно сказал Иван, подымая с полу обойму. – Пора тебе уже привыкать следить за собой и не оставлять везде своих грязных пальчиков на всех вещах, это тебе не Афган и не Чечня. Юля то ни разу нигде не оставила, она все вытирает! Учись у сестры...
Он обернулся к своим.
- А вы ищите сейф, и быстрей, где эта сволочь прятала шифры...
Я с горестью посмотрела на свои безнадежно испорченные туфельки и подняла вылетевший у бандита при ударе железной плитой сверху карманный компьютер. Он вылетел у него из-за пазухи вместе с именными телефонными карточками с фотографиями, которые я тоже взяла позвонить.
- А от чего эти шифры? – незаинтересованно спросила я, пряча компьютер в карман.
Иван не ответил.
- Ты должен мне две обоймы... – мрачно сказала я, недовольно сопя, что меня не слушают.
- На... – Иван быстро обобрал какого-то бойца, приказав, чтоб тот взял себе оружие у убитых. Чтоб дитя не плакало. И чтоб я его не трогала.
Я отошла и начала играться с толстым глиняным божком внутри одной из комнат, совершенно забыв про окружающих. Я подумала, что это Ванька-встанька, и с любопытством раскачивала его. Туда-сюда.
Естественно, он долго так не выдержал, и упал на пол. Он был очень, очень большой... Он взорвался, как бомба – во всю сторону порхнули белые листочки. Все вздрогнули.
- Ты меня заикой сделаешь, Королева... – вытирая холодный пот и опуская оружие, выругался Иван. – Я то думал, что это граната...
Он поднял одну из бумажек.
- Расписка, данная Евгением Петровичем Карасиковым в том, что он... – медленно прочитал Иван. И сказал. – Да это всего лишь расписки...
Я так не считала, я аккуратно быстро собрала все бумажки и тут же в каминчике развела костерочек. Предварительно посмотрев каждую... Их тут были пачки... Тысячи... Как неаккуратно... Собирать было так долго... Учитель мне помогал, пока остальные занимались делом...
Меня заинтересовала лежащий небольшой боец.
- Странное дело, – недоуменно сказала я. – Человек в клочья, а одежда целенькая!
Подбежавший боец тут же снял одежду с него и бросил мне в руки какой-то комбинезон.
- Это бронежилет за сто тысяч долларов, – сказал он, хихикая, засунув мне его в руки. – А не одежда!
Я пожала плечами и положила ее на ящик с деньгами.
Потом я аккуратно разбила всех остальных божков в этом доме, тщательно покрошив прикладом глину, чтоб ничего не пропустить. Пока все работали. Все божки были с расписками.
В крышке одного из божков оказались просто запеченными какие-то ключи...
- Как вы ищите, гадины? – ругался Иван. – В любую минуту сюда может прибыть кто угодно, от подкрепления начиная и чертом кончая, а вы даже сейф не нашли!
Он злился.
Мне захотелось есть. Мое внимание привлек холодильник, который был в эпицентре взрыва, но так и остался целеньким. Сердито бормоча, прямо на глазах у всех, я пошла к нему. Я подошла и подергала дверку холодильника – она оказалась закрытой на ключ.
Все странно смотрели на меня.
Резонно рассудив, что в связке ключей, добытой из божка, может быть ключ, который подойдет к дурацкому холодильнику, я попыталась открыть холодильник. Уж очень мне захотелось кока-колы холодной.
Они как-то так по-дурацки смотрели на меня, открыв рты. Холодильника что ли, с замком не видели? – рассержено подумала я. Моя тетка, с которой и с ее сыном я жила, вообще приварила на холодильник лямки и закрывала на амбарный замок. Чтоб я не ела сыр. А у одного из моих клиентов на холодильнике вообще стояла сигнализация, чтоб он не боялся отравления.
- Чего вы смотрите, кока-колы хочу! – рассержено рявкнула я на их сердитые взгляды.
Странное дело – холодильник открылся. Наверное, хозяин просто хранил свои запасные ключи – от машины, от дверей, от холодильника в божке на всякий случай. Конечно, от такой полуметровой железной плиты нужны ключи.
- Но тут нет кока-колы! – расстроено сказала я, заглядывая внутрь холодильника и пытаясь захлопнуть его, пока Иван не заглянул. – Ну и фигни тут!
- Отдай нам информацию о шпионской деятельности криминальных и чеченских формирований, о том, чем и кем вызвана их активизация против деятелей культуры и науки, и отдам тебе все их средства! – убито сказал Иван.
- Отдашь!?
- Ну... поделимся... Мне шпионов, тебе их деньги... – мрачно сказал Иван. – Ты же так делилась с Саней, мы вполне согласны... Деньги тебе, шпионов – Родине! – патетически сказал он. – Тебе жалко их?
Я незаметно потрогала компьютер в кармане и согласилась, кинув ему связку.
- Хотя я не понимаю, зачем тебе такие мелочи... – проворчал он. – Что там может быть у этого ублюдка...
Я промолчала, ничего не понимая. Все равно я в этих бумагах бы не разобралась. Точно такой же блокнот, какой был у меня с тонкими листами, доставшийся от Ивана, перекочевал из рукава той руки, которая шарила в холодильнике в поиске кока-колы, мне в карман платья.
Они быстро стали вытаскивать все и складывать в пакеты. Честно говоря, я в этих бумагах полный ноль. Даже смотреть туда не нужно, все равно одна фига видна. Я б лучше триллер почитала. Про людоедов. Робинзон Крузо. Я его еще не закончила дома.
Пока они возились с бумагами, я взяла себе еще и ноутбук, бывший в сейфе. Это их вина, что они приняли его за полку, ибо он был покрашен под цвет сейфа.
Они взяли бумаги, я же механически взяла себе завещание, которое они отложили...
Ребята, разбежавшись, искали тайники в доме, тогда как я, чтоб не выглядеть дурой, достала лежащий сверху в завещании в “холодильнике” план дома, приложенный к завещанию. И сделала вид, что его изучаю. Над завещанием явно недавно работали – виднелись пометки – усилить, заменить, жене отдать то-то. Кто-то завещание писал сегодня, боясь не вернуться, вот и приложил список тайников... С кодами, к завещанию. А на самом деле я просто старалась не выглядеть глупой и хотела показать, что тоже важная и занята.
Они метались, отчаянно искали. Ничего не могли найти. Я спокойно сидела и рассматривала план. Глядя, как они метаются. Пробегавший мимо злой как черт Иван, которого я попросила объяснить про непонятный крестик на плане, почему-то отчаянно разозлился, увидев эту бумажку, нашипел на бойцов, наорал на меня, чуть не отшлепал по заду, и вырвал завещание из рук у меня. И, держа бумагу в руках и отчаянно ругаясь при этом, поминая меня и всех растяп во главе с собой из его взвода нехорошими словами, принялся быстро командовать, где какой сейф находится, как вскрывать, какими ключами и какими кодами. Ибо в завещании для жены и детей были выписаны все цифирки. Зыркая на меня ужасно.
Я забилась в угол и ужасно обиделась. Почему он отобрал у меня бумагу? Почему он наорал на меня? Неужели то, что он жених Юльки и старше меня, дает ему на это право?
Я расстроилась чудовищно. Даже всплакнула.
- Я ухожу... – крикнула я им сквозь слезы. – Но я вернусь!
Я уже вышла, схватив несчастного преподавателя, который еще не очнулся от гранаты, когда раздался голос Ивана.
- А деньги? – мерзко спросил он. – Ты так сто тысяч и оставишь, не получив расписку?
Я мрачно посмотрела на деньги. На ящик, то есть.
- Это вы мне подсунули по копейке! – обвиняюще сказала я. – У меня шины лопнут и два человека скончаются!
- Хочешь оставить? Ты бы еще и подпись поставила на стене – здесь была ... и т.д. – ухмыльнулся Иван. – Ведь все знают, что это твоя сумма!
- Я оборонялась! – рассердилась я. – И делала это в присутствии государственных структур. Даже формально защищая жизнь старшего по званию, мне еще и орден должны дать! – надменно воскликнула я.
- Где это ты набралась таких предрассудков? – недоуменно воскликнул Иван. – Когда это в России за спасение меня давали орден?
Я молча вышла, потянув за собой учителя. Приказав кивком бойцам поставить деньги в джип. Странно, но они выполнили это быстро. Наверное, не могли разобрать, я их командир Юля или чужой командир. А может, я была более убедительна.
- Денюжки, они счет любят, – сказала я, глядя на заносимый ящик. Не знаю, ну почему так, почему, когда я говорю самые простые слова, все ржут как убитые. Я чуть опять не расплакалась. Ну и впрямь дура.
Я завела джип и с тоской посмотрела на свой дипломатик. Вот и исчезла голубая мечта моего детства. Теперь я снова нищая.
- Сколько вы там должны в банке? – мрачно спросила я.
Как я и подозревала, дипломат с моей премией полностью покрывал его недостачу по движению. И даже оставалось что-то на расплод. Ведь он рассказывал, как энтузиасты, наоборот, своими силами делали детские дома фактически из ничего. Сотни тысяч хватало, чтобы начать их штук пять, ведь часто оборудование для хлебопекарни стоило не более десяти тысяч долларов... А дети улицы, сами став хозяевами, становились ужасно оборотистыми, жохи... Я печально улыбнулась. Пусть улыбаются дети, а я, дура, останусь такой как есть. Я вдруг все решила твердо и мгновенно жестко обернулась.
