Владимир Санин - Наедине с Большой Медведицей
Вася вихрем помчался по огороду, его пижама развевалась, как парус, очки сверкали, а на расстоянии полуметра за ним летела разъяренная свинья. Чувствовалось, что в этом напряженном и динамичном поединке Васе не помогут ни его спортивная закалка, ни знание жизни, ни все его научные работы в области психологии человека. Так и случилось. Свинья догнала Васю и мощным ударом рыла сшибла его с ног.
Нужно отдать победительнице должное: она оказалась незлопамятной. Удовлетворившись жалким видом поверженного врага, свинья торжествующе хрюкнула и снова отправилась вспахивать огород.
Когда Вася выбрался за плетень, он сказал, что только чувство признательности к гостеприимной хозяйке удержало его от жестокой расправы над «этой помесью свиньи с носорогом».
– Вы сами понимаете, я мог бы ее убить одним ударом ноги, – пояснил он,– но жалость взяла верх. Пусть живет!
И Вася великодушно посмотрел на свинью, которая продолжала хозяйничать в огороде и, казалось, не подозревала, что она была на волосок от гибели.
Завтрак был великолепный: свежий творог со сметаной, огурцы и помидоры, сорванные с грядки минуту назад, рассыпчатая картошка и холодное, только из погреба, молоко.
– Так завтракают короли, – томно произнес Николай, долизывая из миски сметану, – и то лишь в день коронации.
– Если бы ты не был так ленив и раз в неделю ходил на рынок, – напомнила Таня, – то мог бы и дома есть эти вкусные вещи.
– И моего не выгонишь на рынок даже под угрозой развода, – пожаловалась Нина.
– Женщины сами должны ходить на базар, – рассудил Вася, – их комплекция лучше приспособлена для перетаскивания авосек с продуктами. Зато мужчина может в свою очередь…
– Выгнать свинью из огорода, – подсказала Таня.
– И обеспечить ночевку в пансионате, – внесла свой вклад Нина.
– Когда мы прибудем на место, – высокомерно сказал Вася, – я покажу вам, что может делать настоящий мужчина. А сейчас, если хотите, я вам сварю кофе. Такого вкусного и ароматного кофе вы не пили никогда в жизни. Меня этому способу научил один моряк, вернувшийся из далекого заграничного плавания.
Я еще не встречал человека, который не умел бы варить кофе только ему одному известным способом. Быть может, такие люди и есть, но они уж очень ловко скрывают свою исключительность. Как-то Николай повел меня в гости к своему приятелю, про которого ходили слухи, будто он не умеет варить кофе. Мне было просто любопытно взглянуть на такой редкий экземпляр человеческой породы. Не успел я еще раскрыть рот, чтобы представиться, как этот редкий экземпляр похвастался, что его вчера научили отличному способу приготовления кофе, и тут же потащил нас на кухню делиться своим секретом. Он швырнул в кофейник серебряную ложку, прокипятил ее пять минут, стряхнул из пузырька в воду несколько капель жидкости, по запаху напоминавшей валерьянку, и засыпал кофе. «Нектар!»– сдержанно заверил хозяин, протягивая мне чашку этого гнусного варева. С того памятного для меня вечера я пью только чай.
Пока я, сидя на крыльце, выкуривал сигарету, которую Николай незаметно подсунул мне под столом, Вася уже успел угостить всю компанию. О вкусе и аромате этого выдающегося напитка я мог судить по той быстроте, с которой пострадавшие вылетали во двор. Через некоторое время они возвращались величественной походкой, с полными достоинства лицами и, придя в себя, начинали по очереди проклинать Васю вместе с моряком, вернувшимся из далекого заграничного плавания. Трудно было даже поверить, что несколько глотков кофе могли так изменить этих совсем еще недавно веселых и полных жизни людей.
Мы оставили Васю очищать от кофе хозяйскую кастрюлю, а сами пошли в сельпо. Нам хотелось взглянуть на прилавки и убедиться, что мы ничего не забыли. Хозяйка сообщила Николаю, что глушь находится километрах в десяти от Гусевки, и нужно было воспользоваться возможностью пополнить свои припасы.
Первое, что нам бросилось в глаза, когда мы пришли в магазин, был рис – большие, упитанные мешки риса. Мы смотрели на эти мешки и думали про себя, что Васе сейчас должно сильно икаться. Затем жены, оживленно жестикулируя, начали рыться в платьях, а мы с Николаем затеяли с продавцом разговор о книжных новинках. Поняв, что он имеет дело с книголюбами, продавец протянул нам брошюру «Заготовка моржей в условиях полярной зимы».
– Получил двадцать экземпляров, – грустно сказал он. – Сколько вам завернуть?
– Пока воздержимся, – ответил Николай. – А что, берут?
– Берут, – продавец вздохнул, – вместе с Вересаевым. Хочешь пятитомник Вересаева – бери моржей. Ругаются, а берут.
Николай оглянулся, сделал продавцу таинственный знак и шепотом попросил пять пачек сигарет. Продавец понимающе кивнул и протянул Николаю сигареты, зажатые двумя брошюрами о моржах.
– Это за конспирацию, – разъяснил он. Николай в мгновенье ока рассовал пачки по карманам, сунул брошюры в урну и беспрекословно расплатился.
Был уже полдень, когда мы тепло распростились с хозяевами и уселись в машину.
Солнце ослепительно сияло, дул мягкий, нежный ветерок, и у нас на душе было хорошо и спокойно. Мы сидели в машине, с нетерпением ожидая отъезда. Всеми овладела лирика, Таня прижалась к Николаю, Нина ко мне, а Вася ласково поглаживал мешок риса. Всем было очень хорошо.
Машина, однако, не заводилась. Она фыркала, чихала и брюзжала, но упорно не хотела сдвинуться с места. У машины стали собираться мальчишки. Я начинаю убеждаться, что для мальчишек, где бы они ни находились, нет большего удовольствия, чем давать советы автомобилистам-любителям.
Сын хозяйки, Витька, до сих пор относившийся к нам лояльно, предложил запрячь в машину корову…
На наше счастье, мимо проезжала автоцистерна «Молоко», и мы попросили шофера помочь. Этот молодой и разбитной парень оказался очень знающим человеком. Он заглянул в кабину, присвистнул и начал копаться в моторе.
– Ну и дела, – тяжело вздохнув, сообщил парень. – Без пол-литра не исправишь.
– А что случилось? – испугались мы. – Что сломалось?
– Да тут… кое-что, – уклончиво ответил шофер. – Одна штучка. Без пол-литры не…
– А может быть, без четвертушки? – торговался Николай.
– С закуской, – уточнил разбитной парень. Николай уже полез было в бумажник, как вдруг Витька, который на правах «своего» забрался в кабину, радостно закричал:
– Дяди, а у вас в баке бензина нет, стрелка на цифре «ноль» стоит!
Шофер дал Витьке подзатыльник и быстро ретировался. Мы залили бензин, а потом наградили Витьку изюмом из наших компотных запасов.
СПИНОЗА, ДЕДОВ СОМ И ЛЕСНАЯ ГЛУШЬ
Мы ползли по проселочной дороге, которая через десять километров должна была привести нас в глушь. Вскоре Нина высказала догадку, что мы едем не туда. По мере нашего приближения к глуши навстречу шло все больше автомашин и тракторов. А когда нас обогнал автобус, из окон которого неслись «Подмосковные вечера», подозрения овладели всеми. Однако их рассеял проходивший мимо колхозник.
– Правильно едете, – подтвердил он, – до глуши километра три.
Проехав поворот, Николай резко затормозил. Впереди не спеша, вразвалку брели две коровы. Время от времени они поворачивали друг к другу свои сытые морды и томно мычали. Наверное, делились мнениями о жизни. В стороне на лужайке паслось стадо их подруг. Пастуха не было видно.
Николай подвел машину поближе и дал гудок. Одна из коров обернулась, добродушно на нас посмотрела и приветливо взмахнула хвостом. Другая что-то недовольно промычала. Как сказал бы дедушка Чуковский, на зверином языке это означало: «Брось отвлекаться на пустяки! Если на каждую машину обращать внимание, то и не погуляешь по-человечески!»
И коровы двинулись вперед со скоростью, которая привела нас в отчаянье.
– Придется прогнать, – озабоченно сказал Николай. – Вася, ты специалист по этому делу, иди искать с ними общий язык.
– Вася – он в основном по свиньям, – заметила Таня.
– Тогда идите сами! – обрадовано сказал Вася. – Буду я еще…
На переговоры с коровами были откомандированы мы с Ниной. К этому времени одна из них выбрала себе нагретое местечко и улеглась на дороге. Другая стояла рядом и обмахивала приятельницу хвостом. Увидев, что мы подходим, она легла рядом с первой и в истоме закрыла глаза.
Теперь я знаю, что поднять с места сытую корову, которая решила понежиться на солнышке, – большое и сложное дело. По-моему, легче сдвинуть с места египетскую пирамиду. Можно было подумать, что коровы забили уши ватой. Мы их фамильярно хлопали по спинам, стыдили, мы даже повышали голос, но добились лишь того, что одна из коров демонстративно захрапела.
– Что вы с ними церемонитесь? – негодовал Вася, не вылезая, однако, из машины. – Даже смешно! Не можете прогнать каких-то коров.
