Владимир Кунин - Возвращение из рая
Но тут его прервал телефонный звонок.
* * *Разговор с этими Типами был совершенно омерзительным!
Они уже знали, что у нас в бунгало повыковыривали все их подслушивающие штуки-дрюки, которые они напихали нам, как предположил Джек, не без участия кого-то из отельных служащих, работающих на эту свору террористов. А еще они поинтересовались, как себя чувствует «поджаренный» лейтенант полиции Пит Морено...
Но самое отвратительное было то, что они решили заставить работать на них ни больше ни меньше как саму полицию Лос-Анджелеса!
Они, видите ли, воспользовались переданной им полицейской волной, на которой работал пришлепнутый полицией поисковый передатчик в машине Русского киллера. И нашли этот автомобиль! Только Русского там уже не было — вот в чем задачка.
Он, оказывается, еще раньше своих «заказчиков» обнаружил передатчик, примагниченный к днищу своего автомобиля, и простенько оставил его в районе Интернационального Лос-Анджелесского аэропорта, на стоянке, среди десятков тысяч других автомобилей.
В машине было обнаружено вот это письмо...
— Сейчас вы его получите, — сказал тот же голос, который звучал еще в утреннем разговоре. — Может быть, вам оно поможет отыскать этого Русского для передачи представителям «Армии Защиты Исламских Свобод». Если, конечно, вы когда-нибудь захотите увидеть своего мальчика живым...
Тут же прозвенели два коротких звонка, и из нашей факс-машины поползла страничка.
— Читай вслух, — сказал Пит Морено. — Наташа, наверное, не нужно предупреждать тебя...
— Не нужно, — прервала его Наташа.
Ну Джек и давай читать... А там написано, что Русский знает, как «заказчик» жаждет с ним встречи и тесного личного контакта. Именно поэтому он, Русский, всеми силами постарается контакта избежать. Ибо с Исламом и «воинами газавата» он уже имел счастье встречаться и в Афганистане, и в Чечне, и в бывшей Югославии, и в родном Таджикистане. И во всех этих встречах — то ли Бог, то ли Аллах его пощадил. Поэтому он не хочет испытывать терпение Всевышнего, чем и объясняется его нежелание «контактировать лично». Но если «Армия Защиты Исламских Свобод» все еще жаждет получить «русский товар», то она обязана срочно перевести в Европу, конкретно в Австрию, в Вену, в нью-йоркский филиал «Чейз-Манхэттен-банка», по адресу: Ловенгассе, сорок семь дробь четырнадцать, на счет номер такой-то, обещанные четыре миллиона долларов. Как только венский филиал «Чейз-Манхэттен-банка» подтвердит Русскому получение этих денег, Русский сразу найдет максимально безопасный (как для отправителя, так и для получателя) способ передачи ТОГО, за что будут уплачены эти деньги. Когда же «заказчики» получат «товар», то могут делать с ним все, что захотят... Даже поджарить на сковородке с беконом и залить все это яйцами — на завтрак себе и своим соратникам по священной борьбе. Если они действительно такие уж правоверные, что бекон не едят, то могут покрошить на эту сковородку с «товаром» немного баранинки. Лучше с луком...
— Остроумный, сукин сын, — пробормотал Пит Морено.
— И отменный английский! — заметила Наташа.
— Ему явно кто-то помогал писать это письмо... — сказал Боб.
— Прочли? — спросил гортанный голос из «громкой связи» нашего телефона. — А теперь слушайте! Вы отслеживаете этого Русского, в любом случае он — ваш клиент, передаете его нам и забираете своего мальчишку. Живого и целиком. В противном случае, повторяю, вы начнете его получать по частям. Вам все ясно?
— Нет, — ответил Джек. — Что это за «товар»?
Последовала недолгая пауза, а потом голос произнес:
— Зачем тебе это знать?
— Потому что разный «товар» требует разных способов поиска и отслеживания Курьера.
— Это один маленький незначительный документ.
— Который стоит четыре миллиона долларов? — спросил Джек.
— А ты считаешь, что твой Мальчик стоит дешевле?
Джек глубоко вздохнул, вытянул губы трубочкой и медленно выдохнул воздух — словно на тренировке в спортивном зале. И только потом негромко и спокойно сказал в микрофон нашего отельного телефонного пульта:
— Я считаю, что ты и вся твоя грязная банда — полное дерьмо. Опасное и вонючее дерьмо. И опасное в первую очередь для твоего же исламского мира. Для всех нормальных мусульман этой планеты, которые искренне верят в Жизнь под солнцем своего Аллаха, а не в Смерть и разрушения под истерические выкрики Его имени. Но я должен признаться, что, захватив в заложники нашего Мальчика, вы крепко взяли нас за глотку. Конечно, мы найдем для вас этого Русского, и нам наплевать, что за «товар» он для вас приготовил. Нам нужен наш Мальчик, и мы будем работать на вас в течение всего вашего праздника... Что ж... «жертвоприношение» есть «жертвоприношение». Нам не привыкать. Уже не в первый раз американская полиция проигрывает таким, как вы, как ваши подонки-адвокаты, как запуганные вами судьи, как купленные вами прокуроры... Но самое противное, когда мы проигрываем нашему либеральному законодательству. Празднуйте! И ждите своего Русского. А письмишко он вам прислал забавное...
И Джек отключил связь.
Наверное, только сейчас Наташа в полной мере осознала весь кошмар случившегося. Со слезами на глазах она подошла к Джеку, взяла его за руки и, не стесняясь ни меня, ни Братка, ни Боба, ни Пита Морено, тихо сказала:
— Джек... Если когда-нибудь тебе захочется устроить спектакль из собственной женитьбы, — пожалуйста, пригласи меня на второплановую роль «жены». Я буду очень стараться...
— Хорошо, — совершенно серьезно ответил ей Джек.
— Откуда звонили? — спросил Пит у Боба.
Тот внимательно вгляделся в дисплей ручного определителя номеров и адресов телефонов:
— Через спутник. Из какого-то движущегося лимузина.
— Значит, и факс пришел прямо оттуда — из автомобиля. Джек! Ты действительно хочешь попытаться отловить для этих сволочей того Русского, да?
Джек внимательно посмотрел Питу в глаза. Добавил ему в стакан «Баллантайна», набросал туда несколько кубиков льда и сказал:
— Пит! Я понимаю, что взрослые дети сваливаются на старых холостяков не каждый день и сразу к этому трудно привыкнуть. Потрясение достаточно серьезное. Но не до такой же степени, Пит! Как это могло прийти тебе в голову? Нам просто нужно выиграть время. Из Нью-Йорка звонила Рут, и я обещал ей, что завтра в десять утра она будет разговаривать со своим сыном Тимоти Истлейком. Она звонила из клиники, где лежит на сохранении беременности. И любое лишнее волнение может ей повредить. Поэтому завтра в десять часов утра они ДОЛЖНЫ разговаривать друг с другом, черт бы нас побрал!
Джек налил себе полстаканчика виски, опрокинул его в глотку, будто выплеснул в раковину, и сказал:
— Пит! Ты хотел поговорить с Бобом, Кысей и Братком по поводу их бредовой идеи...
— Я слушаю вас, ребята, — сказал нам Пит.
— Это не моя идея, Пит. Авторы — Кыся и Браток. Но я ее целиком поддерживаю. Необходимы только некоторая подготовка и, естественно, коррективы, — сказал Боб.
— Докладывай, Мартын, — приказал мне Джек.
— Собственно говоря, идея эта впервые зародилась в голове у Братка. Он даже кое-какой реквизит для нее подобрал, — сказал я и услышал, как Боб тихонько, почти синхронно, переводил Наташе мой шелдрейсовский на ее английский. — Я подчеркиваю это не для того, чтобы откреститься от данной идеи, а чтобы справедливо определить ее истинного Автора. Боб! Будешь переводить Братка с Животного — следи за допустимым количеством матюгов. Ему почти всегда не хватает обычных слов для выражения своих мыслей...
— Постараюсь, — пообещал Боб.
— Давай, — сказал я Братку. — Излагай свою схему!
— Чего?! — вылупился на меня Браток.
— Ну короче, рассказывай — чего придумал!
— А-а-а... — наконец врубился Браток. — Значить, так... У энтих козлов, бля, сегодня... Ну, как его, ёбть?..
* * *Питу Морено идея Братка не показалась такой уж бредовой.
Мало того, Пит с удивлением отметил, что самому дикому, самому кровожадному и хищному из нас всех существу — Братку — в голову пришла наиболее щадящая, бескровная и миролюбивая, я бы сказал, идея.
Но, во-первых, нужно было убедиться в том, что Тимурчик находится именно в том месте, которое мы вычислили всем скопом — от полицейских электронных определителей номеров и адресов звонящих телефонов до нашего с Братком ТЕЛЕПАРАПСИХОПАТОЛОГИЧЕСКОГО Контакта с самим Тимуром. То есть конкретно: в районе Калвер-Сити, в Рейнтри-серкл, в одном из шести четырехэтажных домов на территории бывшей киностудии «Метро-Голдвин-Мейер».
А во-вторых... Вот «во-вторых» включало в себя такую уйму моментальной специфической полицейской подготовки, что тут я со своим Международно-Котовым, но все-таки Дворово-Домашне-Телевизионным образованием просто не рискую вдаваться в подробности.
Могу говорить только о том, что видел своими глазами, в чем участвовал непосредственно, о чем слышал от Джека, Боба или Пита.
