Владимир Данилушкин - Магадан — с купюрами и без
Вставший на попа грузовик с задранными вверх колесами показали по всем местным каналам и вечером, и утром, многие магаданцы откровенно жалели, что не побывали на месте происшествия, а ведь проходили где-то рядом. Вот ведь невезуха.
Уже несколько лет в Магадане трагически ничего не случается, и теленовости фабрикуются из жизни школ и даже детских садов. Скоро будут брать интервью у ползунков и младенцев: агу? Агу, агу. А тут самосвал, тонна или две бетона. Весомо. Из взрослого населения, судя по телеэкрану, у нас трудятся лишь отцы города. В основном перерезают ленточку. Достигли в этом немалого мастерства. Яркими хитами стали и подходы морских транспортов к причалам Магаданского морского порта. Усилиями телевизионных режиссеров и операторов деятельность морских извозчиков выстроилась в своеобразный жанр, со своими канонами. Тут и крупный, и общие планы, и панорамы, и синхрон. Чего сколько привезли, особенно каменного угля — без этого трудно жить зимой. Люди постарше, дважды и трижды ветераны Севера, намолиться не могут на горячие батареи. Ладошку приложит и тут же отдернет: «Печет»!
Кроме морского, в Магадане есть аэропорт. Почему бы не дать развернутый сюжет по прибытию каждого борта, — спросите вы. Опоздали, голубчик: один канал уже потчует зрителей повторяющимся сюжетом о прибытии самолета компании-спонсора. Братья Люмьеры, не претендуя на депутатство, сняли сто с лишним лет назад киносюжет о прибытии поезда. Теперь вот прибытие самолета. Почувствуйте разницу.
А чем хуже самосвал? Уж чего-чего, а разгружающимися самосвалами город способен обеспечить телекомпании для полноценного выпуска новостей.
И почему бы перед тем, как сбросить на землю бетон, не перерезать ленточку? При этом один из ответственных господ может забраться в кабину и подудеть. Это внесет в жизнь «столицы Колымского края» нотку оптимизма и разбудит тех, кто заснул перед ящиком, умаявшись в попытках стряхнуть прилипчивую одурь телевизионного мыла.
Каждый был красавчик, весельчак
Унесенную ветром в районе Нагаева соболью шапку просят вернуть за вознаграждение.
Здесь же продадут чулки голубого песца…
Радио FMНу что тут сказать? Ищите женщину, бес в ребро, ангел в лопатку! А что искать — тут она, во весь рост: скромничает, ждет. Молодая женщина легко может сыграть на сцене старуху, но без особой охоты. А пожилая актриса и желала бы исполнить роль несовершеннолетней героини, даже взять работу на дом и трудиться в три смены, да боится потерять солидность. Но обстоятельства подворачиваются и диктуют — не упади в салат лицом.
Так вот внезапно за чаепитием в конторе выясняется: в Магадане живет одноклассница Михаила Евдокимова, губернатора Алтая, того веселого артиста, что погиб в автокатастрофе. Случилось несчастье, женщина и открылась, принялась по секрету рассказывать, какой Михаил был в студенческие времена весельчак да красавец, замуж звал…
Что ж не пошла-то, милая? Застеснялась, небось? Или поддалась предрассудку: мол, раз такой видный мужик, налево ходить будет?
Конечно, нет. Не в этом дело. А почему — разве ж она знает? Да что уж теперь-то, кулаками махать: поздно. Погиб артист на пике славы. А ведь дружили, в кино водил на вечерний сеанс, билеты брал на последний ряд. В Тальменку вместе ездили.
Это название — Тальменка — мне тоже не чужое, слышу его с детства, а ведь не бывал там ни разу. Жил в соседнем Черепаново, а до путешествий не дорос: пацан пацаном, второй класс школы. Кто пустит? Зато моя тетушка и соседка то и дело устремлялись в Тальменку, как в землю обетованную, за покупками — галантереей и московскими конфетами, гостинцы мне всякий раз привозили. Шахтерский край, улучшенное снабжение. Вот так. Я даже путал то название поселка Тальменка с тальянкой, гармошка такая. Музыке так и не научился: больно стеснялся. В классе вон, с места отвечал, а к доске — ни в какую. А если бы выучился музыке, то могли бы встретиться с Михаилом на каком-нибудь слете, познакомиться. Мало ли чего… Дын-дын-дын.
Жаль человека. А то ведь меня в школе окружали такие задиры, им лишь бы кулаками махать. Спортсмены. Ну, не совсем. Как алхимики от химиков отличались. Понравится мне какая-нибудь девчонка, стану ее домой из школы провожать, они припутают в подворотне, изобьют.
В том маленьком городе районного подчинения, где я жил, ни реки, ни озера, чтобы купаться, нет, а питьевую воду берут из колодцев, и она так пересыщена кальцием, что чай походит на лекарство. Зато, наверное, меньше больных рахитом и кости прочнее среднестатистического. Было так, что в Магадане парни повздорили, и один другому челюсть боксерским ударом в четырех местах сокрушил. Крайний Север — откуда здоровью взяться?
В последние годы подпочвенные воды в Черепаново, как мне писали, поднялись каким-то потаенным потопом. Но представляет ли это неудобство или опасность, я не знаю. Лето там на месяц короче, чем в Бийске и Барнауле, где Евдокимов обретался. Правда, на Алтае землетрясение случилось, тоже хорошего мало. Но все-таки само слово Алтай — центр мировой цивилизации. Недаром туда Сталин немцев ссылал. Недаром магаданские эвены на Алтай едут — тамошние бубны покупать.
Который день про Михаила размышляю, остановиться не могу. Не гони на импортной машине по отечественной дороге и станешь долгожителем. У нас на базарчике, возле «Луча» женщины торгуют алтайским мясом, так у него такой замечательный вид, и сами торговки красавицы — залюбуешься: глаза раскосые, скулы лисьи, рядом чувствуешь себя то волком, то зайцем.
У нас в Магадане тоже гибнут на дорогах, и, можно сказать, однажды я чуть не стал очевидцем, столь ярко рассказал мне мой приятель из журналистской братии, как погиб один наш земляк. Областной депутат из поселка Палатка хотел сложить с себя полномочия. Но потом передумал, и вопрос из повестки дня исключили. Но не из-за этого же навернулся? Коллеги-избранники не удержались от комментариев. Не надо было так резко менять свое решение, искушать судьбу, а то твои ангелы-хранители не успеют сориентироваться, — резюмировал другой избранник, доктор: насмотрелся он всякого вблизи, людей спасаючи. Далеко не все поддается обычной логике и переводится на слова русской речи. Да и тайна врачебная есть, ее обычному смертному лучше не знать.
А как все было? Сел тот бедолага-депутат с недосложенными полномочиями в служебную машину пассажиром. Водитель гнал со скоростью 120 километров в час. В среднем. А то и больше. А что — дорога нормальная, единственный отрезок Колымской трассы, где «Волга» имеет возможность показать свои подвески во всей красе. Только вот незадача — впереди мелькнула яма. Чтобы миновать ее, водитель, не сбавляя скорости, заложил вираж, вильнул на полосу встречного движения.
А там КамАЗ надвигается — хоть и сарай на колесах, а скоростью создатель не обидел. Водитель-трассовик этих начальничков насквозь видел, знал их и по бортовым номерам, и в лицо, матерясь и плюясь, ушел от столкновения на чужую полосу, такая сложилась традиция. В этот миг, объехав яму, персоналка вернулась на свою полосу, КамАЗ накатил, ударил лоб в лоб, будто пушка выстрелила и, скрежеща тормозами, проволок смятую жестянку еще метров сорок. Вмял двигатель «Волги» внутрь салона аж до сиденья. Водитель членовоза мгновенно отдал Богу душу, и она полетела над колымской трудной дорогой, зайдясь в крике, похожем на песню чайки, только никто этого не услышал. Изувеченный депутат был доставлен в больницу. Переломы ног, рук, внутренние ушибы и разрывы органов — явно не жилец. На рентгенограмме грудной клетки врачей ужаснуло огромное черное пятно: ушиб сердца. Жизнь уходила из него, как воздух из пробитого колеса.
Еще была на заднем сиденье женщина, тоже вся побитая и поломанная, как чахохбили. Очнулась и говорит: «Шампанского мне!» Думали, бредит, бедняжка. Нет, однако, — багажник «Волги» оказался забит ящиками полусладкого игристого вина. Что собирались они праздновать с депутатом, осталось загадкой. У него был второй брак и нелады с детьми от первого.
У Евдокимова, конечно, тоже что-то было по женской линии жизни. А тут солидная газета, правда, под рубрикой «Слухи» сообщает, что артиста в начале декабря якобы видели в некоторых супермаркетах Барнаула живым и здоровым, но похудевшим. Якобы у него был роман на стороне, с молодой красавицей, теперь та пытается перевести на их общего младенца одну из трех московских квартир Михаила.
Молчу, молчу. Тут, как говорится, надо вовремя поставить точку. Ну, бестактный я человек, сам себе не рад, мелочно придирчивый плебей. Вон другой артист, с кукарекающим баском, сел за руль ближе к полуночи, рухнул с моста. Буквально на виду у всей страны. Над ним все женщины Советского Союза, пусть у меня язык отсохнет, если назову мою страну бывшей, так и охнули. Готовы кровь-любовь ему до капли отлить. Досада и зависть берет. Главное дело, тоже все из-за бабы, только старой и мертвой. Ну, отдала теща душу Богу, так ведь не воскресишь. Мог бы до утра подождать, а уж тогда за руль садиться, мчаться к ней сломя Толову. Не мальчик же. У некоторых, вон, куриная слепота, по себе знаю, похуже птичьего гриппа, вечерами, как слепой музыкант без скрипки, какой тебе, дрын, автомобиль? И вообще по ночам, извините, у нас спать полагается. Если ты знаменит на всю страну и все тебя любят, это не означает, что должен нарушаться закон Архимеда! Теперь-то оклемался горе-водило, а сколько было звона и патетики, того и гляди, разрешат ношение оружия и выпивать за рулем.
