Андрей Колесников - Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики
Вместе с нами по подземному переходу вышли из Рады и коммунисты, и «оранжевые» депутаты. Все они в этот вечер оказались, таким образом, равны перед народом.
* * *Сначала все шло хорошо и гладко. Обычная предвыборная кампания. Листовки, митинги, грязные технологии и так далее. Потом началось. Кандидаты стали соревноваться в любви к Путину.
* * *Некие молодые люди из Екатеринбурга накануне выборов решили очистить фамилию тогдашнего и. о. от грязи и зарегистрировать ее на свое имя. Было известно, что эти молодые люди – яростные противники политики Росселя. Им, конечно, в регистрации надо было отказать.
Председатель облизбиркома Владимир Мостовщиков объяснил этим молодым людям, что при использовании в названии блока имени и фамилии физического лица нужна подпись этого физического лица, и успокоился. Между тем через несколько дней ему принесли подпись этого физического лица!
Начальником штаба по приобретению подписи Владимира Путина была Надежда Каменская, молодая, уверенная в себе особа. До сих пор она почти два года работала помощником депутата областного Законодательного собрания и уже немного разбиралась в происходящем.
– Кто же это придумал? – спрашиваю я ее с уважением.
– Так, плод коллективного разума, – отвечает. – Нашли по общедоступной телефонной базе данных Путина Владимира Захаровича, жителя Екатеринбурга, и поехали к нему.
– А он?
– Он абсолютно аполитичен. Сказал, что главное для него, чтобы все было не так, как есть. С готовностью подписался везде, где надо. И мы направили документы в облизбирком. И вот там все впали в нечеловеческий ужас.
– Отказали?
– Отказали. Мостовщиков заявил, что наш Путин подписывается только под своей фамилией, а должен подписаться и под своим именем тоже. Это, конечно, он от растерянности сказал. Мы сразу поехали к Владимиру Захаровичу и взяли с него другую бумагу. Наизусть помню: «Я, Путин Владимир Захарович, даю согласие на использование своего собственного имени „Владимир“ и фамилии „Путин“».
– Как же вы, Надежда, все-таки убедили его?
– Сказали, что мы – молодые политики, которым не дают дорогу. Сказали, что мы против политики Росселя, но поддерживаем политику Путина, и что для поддержки Владимира Владимировича нам нужна подпись Владимира Захаровича. Он, честное слово, сразу согласился, без всяких денег.
Председатель облизбиркома, получив новую бумагу, вынес ее на заседание избирательной комиссии. Там «Блок поддержки Владимира Путина» и зарегистрировали. Новое движение сразу стало набирать такие очки, что поскакало в рейтингах впереди самого кандидата в президенты.
Потом, конечно, все рухнуло.
* * *– Что же у вас за движение такое, – спросил я Александра Орлова, – что о вас ничего раньше не было слышно?
– Мы присутствовали среди вас незримо, – честно ответил Александр.
И он добавил, что это уже четвертый по счету митинг «Белого мира», организации православной, но не антижидовской.
– Разве так у вас бывает? – спросил я.
– Вообще-то нет, – согласился он. – Но стремиться к этому необходимо.
* * *Делегат учредительного съезда партии «Союз» с Северного флота заявил прямо:
– Почта, телеграф, телефон и банки. Все вы хорошо знаете эти слова. Все ждут от Путина эффективных действий в этом направлении. Когда же, наконец?
* * *В Москве прошел второй съезд партии «Народная воля».
Дело происходило в гостиничном комплексе «Измайловский», в корпусе с уклончивым названием «Гамма-Дельта». На входе в зал стояли юноши в черных и белых рубашках с претензией на мужественность, которую, впрочем, скрашивали страшной силы прыщи и угри. Головы их были бриты, глаза скрыты за черными солнцезащитными очками.
Чего-то им все-таки не хватало. А, я понял. Панамок от солнца.
* * *В Колонном зале Дома союзов прошел XIII съезд Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП).
Делегаты стояли в фойе и рассуждали о том, как они сразу после первого отделения все пойдут на банкет в ресторан «Золотое кольцо» и что из этого может получиться.
В другой группе обсуждался вопрос о том, почему на съезд не приехала одна дама из небольшого уральского города. Она была год назад, и вот теперь ее всем не хватало.
– В прошлый раз хорошо мы с ней провели время, – сказал кто-то.
– Да уж, – согласился еще один. – И поработали, и отдохнули.
– И ты отдохнул? – с подозрением спросил один делегат другого.
– А что я, хуже всех? – обиделся тот.
– По-моему, она родила, – неуверенно сказал еще один их коллега. – И отошла как-то от дел.
– Да ты что?! Родила? – поразился один немолодой делегат. – И сколько ребенку? А назвали как?
Коллеги захихикали. А я считаю, что жестоко так шутить над немолодыми делегатами.
* * *– А если сторонники Саакашвили все-таки придут на площадь? – спросил я Цотне Бокурию, руководителя тбилисского отделения партии «Возрождение» и правую руку Аслана Абашидзе.
– Не придут, – уверенно ответил он. – Не посмеют.
– А если посмеют?
– А если посмеют, – так же уверенно ответил он, – то не рискнут.
* * *Член Центральной избирательной комиссии Грузии комиссии Автандил Сулаберидзе показал мне бумажку, в которой были записаны результаты парламентских выборов. 22 процента и 38 мест в парламенте – у пропрезидентского блока «За новую Грузию», 18,8 процента и 33 места – у партии «Возрождение» (тоже пропрезидентской), 18,2 процента и 32 места – у националов Михаила Саакашвили, 12,04 процента и 20 мест – у лейбористов, 8,79 процента и 15 мест – у блока «Бурджанадзе – демократы» и 7,3 процента и 12 мест – у «Новых правых».
– То есть практически никаких изменений по сравнению с первоначальными данными?
– Это правда, – сказал Автандил Сулаберидзе.
Он, как член ЦИКа, назначенный президентом, который имеет свою квоту в Центризбиркоме, не был расстроен.
– Вот он очень переживает, – показал мне господин Сулаберидзе на другого члена ЦИКа, национала Димитрия Китошвили.
Тот зло кивнул.
– И я ему предложил хороший выход из этой ситуации: давай мы вас поставим на первое место и всем скажем, что вы победили.
– Но они же меньше двух других набрали, – неуверенно возразил я.
– Ну и что? Но они же хотят быть на первом месте!
– А проценты у них те же останутся?
– Конечно, – улыбнулся Автандил Сулаберидзе.
Димитрий Китошвили, выслушав наш диалог, вскочил с места и выбежал из комнаты, хлопнув дверью.
– Молодой еще, – вздохнул Автандил, – шуток не понимает.
– Какой у вас прогноз? – спросил я его. – Что теперь будет?
– Победителей не судят, – ответил он. – Я предлагаю такую логику. Это очень хорошая логика.
* * *Как только президент Шеварднадзе сказал фразу: «Мы должны победить!»—в зал зашел Саакашвили с розочкой и еще несколько человек. Он несколько раз крикнул президенту, чтобы тот уходил. Шеварднадзе тем временем, видимо от растерянности, продолжал читать речь. Может быть, он надеялся, что Саакашвили вытеснят из зала. В какой-то момент это и удалось, но толпа быстро внесла его обратно.
– В отставку! – кричал Саакашвили.
– Меня никто не может перекричать! – кричал Шеварднадзе. – Это не улица! Дайте возможность договорить президенту Грузии! Парламент законный! Сессия состоялась!
Он до конца пытался дать понять, что Саакашвили опоздал. Наконец, когда толпа хлынула в помещение, охрана практически насильно вывела президента из зала.
Однако группа поддерживающих его аджарцев во главе с Гогитидзе вернулись в зал заседаний. Другой депутат «Возрождения» завел в зал еще нескольких аджарцев с улицы. Они были вооружены автоматами. У охраны Саакашвили тоже было оружие.
Но выстрелов не было. Никто даже не успел пустить в ход оружие. Силы были не равны. Толпа революционеров заполнила уже весь зал, мгновенно разоружила аджарцев и побила их. Досталось и Гогитидзе. Его и били на моих глазах, а потом защищали одни повстанцы от других повстанцев уже у ворот, ведущих к митингу аджарцев. Защищавшим сильно доставалось. Гогитидзе бежал весь в крови и был смертельно бледен. Он успел выбежать прежде, чем огромная толпа выломала большие ворота на другом входе и ворвалась в здание парламента. Оно построено четырехугольником, внутри которого – большой двор, громадная чаша. К ней с одной стороны ведет лестница, очень похожая на знаменитую лестницу из фильма «Броненосец „Потемкин“». И вот через мгновение сходство со сценой из фильма стало абсолютным. Многотысячная толпа с ревом хлынула вниз. Свидетелями этого зрелища стали и пара тысяч только что митинговавших аджарцев. Еще утром они многозначительно готовили к бою свои металлические прутья, крашенные черной краской, чтобы придать им сходство с пластиковыми дубинками. Но увидев, что произошло, побросали все оружие и просто разбежались. Причем сделали это просто-таки в мгновение ока. Последним, как-то странно подпрыгивая, несся Цотне Бокурия, накануне интересовавшийся, много ли повстанцев. Теперь он смог сам прикинуть на глазок, сколько их.
