Хельга Графф - Мемуары Мойши
– Нет, не помню!
– Отравились, между прочим, твоим грибным супом! Помнишь?
– Ну и что, что отравились! Не окочурились же… а зря!
После такого устрашающего диалога я решила в эти грибные дни приглашение Курочкиных на обед не принимать!
Выйдя из машины, сразу же разбрелись по лесной опушке. Грибов не было! Вернее, нормальных, а ядовитых – пруд пруди. Несколько раз попадались сыроежки, пару раз подберезовики и один дубовик. Через час собрались вместе. С любопытством заглянув в наши полупустые корзинки, Курочкины победоносно переглянулись и продемонстрировали свою. Она была доверху наполнена… поганками всех сортов!
– Вася, это же несъедобные грибы! – осторожно произнес Левка.
Курочкин засмеялся.
– Ну… ты не прав, мужик! Хоть я и не очень разбираюсь в грибах, все-таки второй раз в жизни собираю, но Вероничка у меня ас!
«Ас» выглядела рассерженно и, возмутившись Левкиным высказыванием, буквально накинулась на нас:
– Уж вы бы, Лева, помолчали, если ничего не понимаете! Вот это опенки, – и в руках бабульки появилась поганка, – а это, – потрясла она перед нашим носом мухомором, – это красноголовик, подосиновик!
– Да нет же, Вероника Абрамовна! Вы ошибаетесь, это поганка и мухомор! – попыталась я вклиниться в спор.
– Сама ты поганка! – пошла вразнос древняя «специалистка». – Я еще в своем уме и помню, как в тысяча девятьсот пятнадцатом году… или… в одиннадцатом… нет, точно в пятнадцатом, мы ходили в лес и я хорошо запомнила, как выглядят съедобные грибы!
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Да, да и да! – на всю лесную чащу разоралась миллионерша.
Если честно, то Вероника Абрамовна обладала невыносимым характером. И как только Иванович терпит эту стерву столько лет?! Помню, как однажды они пришли к нам в гости и бабка уселась у меня на кухне. Я прямо ненавижу, когда кто-нибудь ошивается на кухне, когда я занимаюсь готовкой. Никакие ухищрения и попытки выманить ее из пищеблока успеха не принесли. Так и просидела до конца визита, а напоследок сказала:
– Дай-ка попробую твою неаппетитную стряпню.
И… срубала всю сковородку.
– Давайте не будем спорить. Вечером жизнь покажет, кто из нас прав…
– Что за хамские намеки?! – вновь перешла на крик Абрамовна, как вдруг раздался какой-то треск, топот и…
О ужас! Мы увидели мчащегося на нас здоровенного кабана-монстра! Проклятье! Что делать? Удирать! Несмотря на возраст и скрипящие коленки, помчались, петляя, во весь опор по лесу, пытаясь обмануть чудовище и уйти от погони! Этот чертов хряк и не собирался отставать. К нашей неописуемой радости, на пути показалась вышка, с которой ведется отстрел животных. Взобрались все, кроме спорщицы Вероники, которая никак не могла в своих негнущихся ботах вскарабкаться на ступеньки! Ну, а поскольку и кабан не собирался оставлять беглянку в покое, то они так и бегали вокруг вышки друг за другом. Курочкина, правда, молча! Наверное, берегла силы для марафона. Что делать? Надо бабку выручать. На площадке вышки стоял чан, полный яблок, которыми прикармливают кабанов, и мне в голову пришла хорошая идея.
– Приготовиться к атаке! – скомандовала я, и мы начали обстрел врага фруктами, но этот маниакальный гад не реагировал на вкусности, желая полакомиться миллионершей…
И тут Василий Иванович не четко прицелился и… попал не в «маньяка», а его жертву. Получив хорошенько яблоком по кумполу, Вероника, как Ньютон, начала кое-что соображать и, скинув с ног боты, в одно мгновение взлетела на вышку. Мобильной связи на этом участке леса не было, поэтому на вышке мы просидели целый день, пока на нас не наткнулся егерь и не прогнал кабана. С этими Курочкиными вечно какие-нибудь приключения!
Помню еще незабываемую поездку на рыбалку в Норвегию. Мы провезли в канистре пять литров водки, так как в этой стране она стоит баснословных денег. Четыре с половиной литра прикончили еще до начала рыбалки и, взяв весельную лодку, отправились ловить рыбу. Василий Иванович, будучи в сильном подпитии, случайно поскользнулся и упустил весло. Нагнулся за ним, чтобы поймать, и свалился в воду. А поскольку, как и мы, не умел плавать, попытался забраться на суденышко и перевернул его вместе с нами. Зацепившись вчетвером за лодку, мы додрейфовали почти до шведского побережья и были подняты на борт корабля. Обратный путь домой получился долгим. Не могу понять, вроде и они неудачники, и мы, но миллионы почему-то липнут только к ним!
Каждый день поиск денег и инвесторов был днем борьбы, и вот в одно прекрасное утро я услышала голос мужа:
– Оля, иди скорей сюда, это интересно! Читай!
Прочитала. Письмо было от некой дамы по имени Агнес из далекой Ганы (Африка)… впрочем, это уже совсем другая история…
* * *Для кого-то эмиграция – это крушение! Для большинства – надежда на светлое будущее! А для нас эмиграция – это сама жизнь. С неудачами и потерями, со взлетами и падениями и со всеми позитивными и негативными ее сторонами. Для любого человека родина – там, где ему хорошо, и если уж на то пошло, она у нас на всех одна – наша прекрасная планета Земля!
Германия
Март – август 2015 г.
Светлой памяти моего отца посвящается
