Джек Лондон - Фирма Тру-ля-ля
— Выбрать себе участок, — откликнулся Уайльд Уотер. — Посмотрите на реку. Весь Доусон бежит покупать участки, и мы хотим перебить у них лакомый кусочек. Так, Билл?
— Вот именно, — подтвердил Солтмен. — Тут есть все для постройки прекрасного предместья. И населения в нем будет, по-видимому, чертовски много.
— Все это так, но мы не продаем участков в том районе, куда вы идете, — ответил Смок. — Продажные участки направо и вверх по скалам. А этот кусок, от реки до ущелья, мы покамест придержим. Поворачивайте!
— А мы облюбовали как раз этот кусочек, — вызывающе сказал Солтмен.
— Он не для вас, говорю я вам! — резко ответил Смок.
— И против прогулки вы тоже возражаете? — настаивал Солтмен.
— Решительно! Ваши прогулки начинают надоедать мне. Идите обратно!
— А я полагаю, что мы все-таки прогуляемся туда, — бросил Солтмен. — Идем, Уайльд Уотер!
— Предупреждаю вас, вы нарушаете закон! — сказал Смок резким тоном.
— Нет, мы просто гуляем! — беспечно крикнул Солтмен и, повернувшись, двинулся дальше.
— Эй, остановитесь, Билл, не то я продырявлю вам шкуру! — прогремел Малыш, выхватывая два мрачного вида револьвера 44-го калибра и взводя курки. — Сделайте-ка еще один шаг, и я просверлю ваш проклятый костяк в одиннадцати местах. Поняли?
Солтмен остановился, пораженный.
— Кажется, начинает понимать, — шепнул Малыш Смоку. — Но если он не послушается, то я здорово влопался. Не могу же я стрелять! Что делать?
— Слушайте, Малыш, будьте благоразумны, — взмолился Солтмен.
— Идите сюда, и мы потолкуем, как благоразумные люди, — ответил Малыш.
Когда первые участники похода осилили зигзагообразную тропинку и собрались на скалу, они все еще толковали как благоразумные люди.
— Нельзя назвать человека нарушителем закона только за то, что он хочет выбрать себе участок, — доказывал Уайльд Уотер, а Малыш возражал:
— Но поселок — частная собственность, и этот участок — тоже частная собственность, вот и все. Он не продается, говорю я вам…
V— Ну, надо кончать. Самое время, — шепнул Смок Малышу. — Если у них лопнет терпение…
— У тебя, по-видимому, железные нервы, если ты надеешься удержать их, — шепотом ответил Малыш. — Их тут две тысячи, и народ все прибывает. Они ежесекундно могут прорвать линию.
Демаркационная линия пролегала по краю ущелья; она образовалась благодаря тому, что Малыш задержал первых пришельцев как раз на этом месте и преградил им дальнейший путь. В толпе находилось человек шесть из северо-западной полиции, во главе с лейтенантом, с которым Смок стал совещаться вполголоса.
— Из Доусона все еще идут люди, — сказал он. — Скоро тут будет тысяч пять народу. Больше всего я боюсь того момента, когда они бросятся ставить заявочные столбы. Ведь тут только пять участков. Это значит, что на каждый участок придется по тысяче человек. И кроме того, четыре тысячи из пяти бросятся на ближайший. Все это совершенно недопустимо; если начнется гонка, трупов будет больше, чем за все время существования Аляски. К тому же эти пять заявок зарегистрированы только сегодня утром, так что брать их еще нельзя. Короче говоря, гонка недопустима.
— Совершенно верно, — сказал лейтенант. — Я соберу моих людей и расставлю их. Мы не хотим, чтобы произошла свалка, и мы не допустим ее. А еще лучше будет, если вы поговорите с ними.
— По-видимому, произошла какая-то ошибка, братцы, — громогласно начал Смок. — Мы еще не все приготовили для продажи участков. Улицы еще не разбиты. Продажа начнется на той неделе.
Вопли нетерпения и негодования прервали его речь.
— На черта нам земельные участки? — рявкнул какой-то юный старатель. — Мы пришли за тем, что под землей!
— Откуда же мы можем знать, что у нас под землей? — ответил Смок. — Мы знаем только, что купили чудесную землю на вершине холма.
— Вот именно, — подтвердил Малыш. — Замечательно живописный и спокойный уголок.
Снова раздались нетерпеливые крики. Солтмен выступил вперед.
— Мы пришли занимать заявки, — начал он. — Мы знаем, что вы сделали. Вы поймали кварцевую жилу и зацепили пять участков лентой, вроде как бы для застройки. Только вы промахнулись. Две из ваших заявок подложны. Кто такой Сэт Талбот? Никто никогда не слыхал о нем. А между тем вы сегодня утром сделали заявку на его имя. И еще одну вы сделали на имя Гарри Мэсуэлла. А Гарри Мэсуэлл сейчас в Сиэтле. Стало быть, и он отпадает. Две заявки свободны, их можно брать.
— А может, у меня есть от него доверенность, — возразил Смок.
— Никакой доверенности у вас нет, — ответил Солтмен. — А если есть, то покажите ее нам. Так или иначе — мы будем брать эти заявки.
Солтмен перешагнул демаркационную линию и обернулся к толпе, чтобы увлечь ее за собой.
— Стойте! Вы не смеете! — крикнул лейтенант.
— Я поступаю по закону. Вы не согласны? — грозно спросил Солтмен.
— Может, вы и правы, — ответил лейтенант. — Но я не могу позволить и не позволю, чтобы пять тысяч человек бросились на две заявки. Это грозит катастрофой. В этих местах есть один закон — закон северо-западной полиции. Кто осмелится перешагнуть эту черту, будет убит. Идите обратно, Билл Солтмен!
Солтмен неохотно повиновался, но по сгрудившейся толпе пробежал трепет, не предвещавший ничего хорошего.
— Черт побери! — шепнул лейтенант Смоку. — Посмотрите, как они облепили тот утес — точно мухи.
Смок содрогнулся, но все же заставил себя выйти вперед.
— Я буду играть начистоту, ребята. Если вы настаиваете на участках, я, так и быть, продам их вам, по сто долларов за штуку. Можете брать их, как только будет снят план. — Толпа заволновалась, но он повелительным жестом заставил ее успокоиться. — Ни с места! Если вы тронетесь, то погибнут сотни людей.
— Все равно, вы не можете принудить нас, — раздался чей-то голос. — Мы желаем брать заявки.
— Но ведь тут всего-навсего две спорные заявки, — сказал Смок. — Что останется остальным, когда они будут заняты?
Он вытер лоб рукавом рубашки.
— Пусть все участвуют поровну! — крикнул кто-то.
Толпа громким ревом поддержала это предложение. А между тем никто не догадывался, что сделано оно было агентом Смока, который только и дожидался условного знака.
— Валите все в общий котел! Мы войдем в долю! Вся земля и поселок будут общими, — продолжал тот же голос. — И недра тоже!
— Да тут нет никаких недр! — заметил Смок.
— Тем более, в общий котел! Мы уж посмотрим!
— Это насилие, братцы! — сказал Смок. — Уж лучше бы вы оставались в Доусоне.
В его голосе звучала такая нерешительность, что толпа бешеным ревом вырвала у него согласие. Солтмен и еще несколько человек в первых рядах пытались протестовать.
— Билл Солтмен и Уайльд Уотер не хотят, чтобы вы входили в долю! — крикнул Смок.
И с этого момента Солтмен и Уайльд Уотер стали самыми непопулярными людьми в Доусоне.
— А как же мы все это устроим? — спросил Смок. — Нам с Малышом контрольный пакет! Мы открыли участок.
— Правильно! — раздался крик.
— Три пятых нам, — предложил Смок, — а за вашу долю, ребята, две пятых. И вам придется заплатить за ваши паи.
— По десять центов за доллар! — раздались крики.
— И чтобы председатель компании лично обходил всех и подносил каждому в отдельности дивиденд на серебряном подносе? — усмехнулся Смок. — Нет, дудки! Вы покупаете две пятые всего пакета, сто долларов номинальных за акцию, — выпускная цена десять долларов. Вот все, что я могу сделать для вас.
— Без крупных капиталов! — крикнул кто-то.
Этот возглас выразил общее мнение всех собравшихся.
— Вас тут около пяти тысяч человек; значит, акций будет пять тысяч, — начал вслух высчитывать Смок. — Пять тысяч — это две пятые от двенадцати тысяч пятисот. Итак, Компания Земельных Участков Тру-ля-ля учреждается с основным капиталом в миллион двести пятьдесят тысяч долларов, распределенным на двенадцать тысяч пятьсот акций по сто долларов номинальных, причем вы, ребята, покупаете пять тысяч акций по выпускной цене, то есть по десять долларов штука. Соглашаетесь или нет — мне безразлично!
Толпа была довольна. Смока-то ведь поймали с поличным — две подложные заявки! Тут же был выбран комитет.
Так была образована Компания Земельных Участков Тру-ля-ля. Комитет отверг предложение о распределении акций в Доусоне на следующий день на том основании, что граждане, не принимавшие участия в походе, стали бы требовать своей доли; и у костра, разведенного на льду у подножия скалы, каждому участнику похода в отдельности была выдана расписка в получении от него десяти долларов золотым песком, смешанным надлежащим образом.
В сумерки работа была закончена, и поселок Тру-ля-ля обезлюдел. Остались только Смок и Малыш, которые уселись ужинать и, хихикая, ощупывали мешки с золотом и просматривали списки пайщиков — в количестве четырех тысяч восьмисот семидесяти четырех человек.
