Марк Твен - Янки при дворе короля Артура
ГЛАВА III.
Янки и король путешествуютъ инкогнито.
Когда настало время ложиться спать, я пригласилъ короля въ свою частную квартиру, чтобы тамъ остричь ему волосы и помочь переодѣться въ простое платье. Высшіе классы подстригали волосы только на лбу, а сзади они ниспадали локонами на плечи; низшіе классы подстригали волосы вокругъ всей головы. Рабы вовсе не стригли волосъ и давали имъ рости совершенно свободно. Я обрѣзалъ локоны короля; подрѣзалъ ему усы и бакенбарды и старался дѣлать это, какъ можно небрежнѣе; затѣмъ онъ надѣлъ сандаліи, грубую шерстяную одежду коричневаго цвѣта, которая прямо спускалась отъ затылка ниже колѣнъ. Въ такомъ видѣ король былъ не только однимъ изъ красивыхъ людей королевства, но былъ даже дуренъ, нисколько не привлекателенъ и имѣлъ крайне простоватый видъ. Мы съ нимъ одѣлись и загримировались совершенно одинаково и намѣревались выдать себя за мелкихъ фермеровъ, или за управляющихъ фермою, или за пастуховъ, или за извощиковъ, или за деревенскихъ ремесленниковъ; нашъ костюмъ вполнѣ подходилъ по своей дешевизнѣ и прочности для бѣднаго сельскаго люда. Я не подразумѣваю тутъ, что онъ подходилъ для бѣдныхъ вообще, но это былъ самый дешевый матеріалъ, какой только можно было найти для мужского платья — весьма понятно, мануфактурмый матеріалъ.
Намъ удалось ускользнуть изъ замка за часъ до разсвѣта, а до восхожденія солнца мы уже прошли восемь или десять миль и находились въ скудно обработанной странѣ. У меня былъ взятъ съ собою дорожный мѣшокъ съ провизіею, чтобы король могъ закусить по пути, пока мы доберемся до какой-нибудь деревни. Я нашелъ удобное мѣсто у дороги, гдѣ король могъ бы посидѣть; затѣмъ я далъ ему закусить и сказалъ, что отправлюсь поискать воды. Я сдѣлалъ это съ намѣреніемъ, чтобы и самому найти себѣ удобное мѣсто и отдохнуть, такъ какъ я не привыкъ садиться въ присутствіи короля; даже и во время засѣданій совѣта я садился только тогда, когда засѣданія затягивались слишкомъ долго; для этого у меня была пустяшная небольшая вещь безъ спинки, на подобіе опрокинутой воронки, которая была такъ же удобна, какъ и зубная боль. Я не хотѣлъ тотчасъ же входитъ въ фамильярность съ королемъ, но думалъ это сдѣлать постепенно. Конечно, намъ слѣдовало бы сидѣть вмѣстѣ съ мимъ, иначе люди могли бы заподозрить что нибудь странное; но все же съ моей стороны было бы крайне неполитично становиться съ нимъ на равную ногу, когда въ этомъ еще не представлялось необходимости.
Я нашелъ воду на разстояніи трехъ сотъ ярдовъ и отдохнулъ тамъ минутъ двадцать, какъ вдругъ услышалъ голоса. Я полагалъ, что это поселяне, идущіе на работу, потому что никто иной не встаетъ такъ рано. Но когда эти проѣзжающіе показались изъ за поворота дороги, то я увидѣлъ, что это не поселяне, а знатные люди; тутъ были навьюченные мулы и прислуга. Мнѣ все это было видно черезъ небольшой просвѣтъ въ чащѣ кустарника. Мнѣ казалось, что эти люди проѣдутъ мимо короля, прежде чѣмъ я успѣю предупредить его; но отчаяніе придаетъ вамъ силы и я опрометью бросился къ тому мѣсту, гдѣ сидѣлъ король; я прибѣжалъ какъ разъ во время.
— Простите, король, но намъ не приходится терять времени на церемоніи. Вставайте скорѣе! Ѣдутъ какіе-то знатные люди.
— Развѣ тутъ есть что-нибудь особенное? Пусть себѣ ѣдутъ.
— Но, вѣдь, вамъ нельзя сидѣть. Встаньте! И примите самую почтительную позу, когда они будутъ проѣзжать мимо васъ. Вы, вѣдь, поселянинъ. Развѣ вы это забыли?
— Совершенно вѣрно; я забылъ объ этомъ. Я задремалъ и видѣлъ сонъ, будто намѣренъ вести войну съ галлами.
Говоря это, онъ всталъ, но только не такъ быстро, какъ всталъ бы фермеръ при такихъ обстоятельствахъ.
— Примите почтителыіую позу! Милостивый лордъ… Король! Наклоните голову! Ниже! Еще ниже!
Онъ сдѣлалъ все, что могъ и имѣлъ такой смиренный видъ, точно скривившаяся цитадель въ Пизѣ. Вотъ все, что можно было сказать объ этомъ. Дѣйствительно, это показалось настолько страннымъ, что возбудило неудовольстіе по всей линіи проѣзжихъ а какой-то высокомѣрный ливрейный лакей въ концѣ одной изъ колоннъ поднялъ уже бичъ; я быстро заслонилъ короля, какъ разъ во время; въ этотъ моментъ между проѣзжими раздался громкій взрывъ хохота. Но я тутъ же сталъ умолять короля но обращать на это вниманія. Онъ старался преодолѣть себя, но ему это досталось дорогою цѣною; казалось, онъ готовъ былъ бы разомъ проглотить всю эту процессію. Но я сказалъ:
— Наше приключеніе можетъ кончиться очень плохо; у насъ нѣтъ никакого оружія и намъ нельзя тягаться съ этою вооруженною шайкою. Для того, чтобы имѣть успѣхъ въ нашемъ предпріятіи, слѣдуетъ не только переодѣться поселянами, но и поступать такъ, какъ поступаютъ поселяне.
— Совершенно разумно и противъ этого ничего нельзя сказать. Пойдемте, сэръ Патронъ; я буду внимательнымъ и постараюсь употребить всѣ усилія, чтобы исполнять мою роль, какъ можно лучше.
Онъ сдержалъ слово; но все же я не имѣлъ минуты покоя. Конечно, вамъ случалось видѣть неразумнаго ребенка, только что начавшаго ходить и который такъ любитъ предпринимать небольшія странствованія, а мать съ тревогою и безпокойствомъ слѣдитъ за каждымъ его шагомъ и часто предупреждаетъ его на волосъ отъ опасности; да, тотъ, кому это случалось видѣть, тотъ видѣлъ короля и меня.
Если бы я предвидѣлъ все это, то ни за что не согласился бы на такое опасное предпріятіе; сопровождать короля, переодѣтаго крестьяниномъ — значитъ все время находиться въ самомъ возбужденномъ состояніи.
Король постоянно пугалъ меня и всегда это было самымъ неожиданнымъ образомъ. На второй день къ вечеру я замѣтилъ, что у короля мелькаетъ изъ подъ одежды какой-то блестящій предметъ.
— Боже мой! — воскликнулъ я, — откуда вы это взяли?
— Я купилъ это вчера въ гостинницѣ у одного контрабандиста.
— Но къ чему вы это купили?
— Мы отдѣлались нѣсколько разъ отъ опасности, благодаря твоему присутствію духа; но я подумалъ, что съ моей стороны будетъ благоразумнѣе запастись оружіемъ.
— Но люди нашего званія не имѣютъ права носить оружія. Что скажетъ какой-нибудь лордъ или просто человѣкъ привиллегированнаго званія, если замѣтитъ мечъ у простого поселянина.
На наше счастье тутъ никого не было; я умолялъ короля бросить оружіе; но это было такъ же трудно, какъ уговорить ребенка бросить новую блестящую вещь, которая можетъ причинить ему вредъ. Мы шли молча, погруженные въ размышленіе. Наконецъ, король сказалъ:
— Если ты знаешь, что я думаю предпринять что либо опасное, то почему ты не предостережешь меня?
Это былъ странный вопросъ и я рѣшительно терялся въ догадкахъ, какъ на него отвѣтить; наконецъ, я придумалъ самую естественную вещь.
— Но какимъ образомъ могутъ быть мнѣ извѣстны ваши мысли, государь?
Король остановился и пристально посмотрѣлъ на меня.
— Я полагалъ, что ты стоишь выше Мерлэна; въ магіи заключается все твое искусство. Но прорицательство стоитъ выше магіи. Мерлэнъ прорицатель.
Я видѣлъ, что сдѣлалъ ошибку и потерялъ почву подъ ногами. Послѣ глубокаго обсужденія и тщательнаго обдумыванія я сказалъ:
— Государь, я не понялъ; но тотчасъ объясню вамъ это. Бываютъ два рода прорицательства. Первое это прорицательство близкихъ вещей, а второе — прорицательство вещей, которыя должны произойти черезъ нѣсколько столѣтій. Какъ вы думаете, который даръ стоитъ выше?
— О, конечно, послѣдній!
— Совершенно вѣрно. А Мерлэнъ обладаетъ этимъ даромъ?
— Отчасти, да. Онъ предсказалъ тайны моего рожденія, будущее царствованіе, а теперь уже прошло двадцать лѣтъ.
— Говорилъ-ли онъ еще что-нибудь о дальнѣйшемъ будущемъ?
— Я думаю, онъ не могъ ничего сказать объ этомъ.
— По всей вѣроятности, это его предѣлъ. У всѣхъ прорицателей есть своя граница. Границею нѣкоторыхъ великихъ прорицателей бываетъ періодъ въ сто лѣтъ.
— Мнѣ кажется, что это не очень много.
— Впрочемъ, было два великихъ прорицателя, періодъ прорицательства которыхъ простирался — одного на четыреста лѣтъ, а другого на шестьсотъ и еще былъ одинъ великій прорицатель, который предсказывалъ за семьсотъ двадцать лѣтъ.
— О, какъ это удивительно!
— Но что они въ сравненіи со мною; рѣшительно ничто!
— Какъ? Неужели ты можешь предсказывать за такой громадный періодъ времени, какъ…
— Семьсотъ лѣтъ? Я вижу такъ же ясно, какъ видитъ съ высоты глазъ орла и могу видѣть за тринадцать съ половиною вѣковъ впередъ.
Надо было видѣть удивленіе короля, остановившагося съ широко раскрытыми глазами! Это окончательно принизило Мерлэна въ глазахъ короля. Съ этими людьми не требовалось никакихъ фактическихъ доказательствъ, достаточно было только одного подтвержденія, и въ этомъ подтвержденіи никто никогда не сомнѣвался.
— Хотя, — продолжалъ я, — я могу дѣйствовать и по особымъ родамъ прорицательства — продолжительнымъ и краткимъ — если только захочу практиковать это; но я рѣдко даю прорицательства на короткій періодъ времени, такъ какъ этимъ роняю свое достоинство. Это хорошо для такого, какъ Мерлэнъ или, какъ мы называемъ ихъ въ нашей профессіи, для кратковременныхъ прорицателей. Правда, и мнѣ случалось предсказывать факты, которые должны были случиться черезъ нѣсколько дней, но это бываетъ очень рѣдко. Такъ вы, вѣроятно, слышали, что я опредѣлилъ день и часъ вашего пріѣзда въ Валлэй Голинессъ еще за три дня.
