Юлия Климова - Белка в колесе фортуны
Увидев Катю в обществе Амалии Петровны, Федор вздохнул с облегчением. Она пришла на выставку не с Вадимом, хотя могла бы…
– Дорогой, я не понимаю, почему эта девица преследует тебя… – раздался холодный голос Ольги. – Это же смешно. Неужели ты действительно собирался на ней жениться? Не могу в это поверить.
«Почему же собирался?.. И мне сейчас совершенно не до смеха…» – подумал Федор.
Да уж, ситуация дурацкая – абсурднее не придумаешь.
– Я забыла, как зовут эту тучную женщину? Она вроде знакомая графа… Почему она не следит за собой, ей немедленно надо сесть на диету, – продолжила Ольга. Она прищурилась и окатила приближающихся дам презрительным взглядом. – Мне кажется, они обе ненормальные.
На эти слова Федор отвечать не стал. Пристально глядя на Катю, он нетерпеливо ждал, когда же она подойдет, когда же продолжит начатую игру…
– Добрый вечер, Федор Дмитриевич, – поприветствовала его Амалия Петровна. – Вот уж не ожидала встретить вас здесь. А вы уже были во втором зале? Там висят мои фотографии. Черно-белые! Большие! Для меня это стало такой приятной неожиданностью!..
Амалия Петровна затараторила как пулемет. Размахивая руками, стараясь нагляднее продемонстрировать размер фотографий, она не забывала потихоньку придвигаться к Ольге…
Катя, не имея возможности вставить ни одного словечка, пила маленькими глоточками шампанское (да что же его все носят и носят) и смотрела то на серьезного Архипова, то на недовольную Ольгу, то на Амалию Петровну, которая, перестав совершать хаотичные движения руками, приготовилась исполнить то, о чем мечтала уже очень давно…
– Ай! – воскликнула Ольга и отскочила в сторону. – Вы видели это?! Она меня ущипнула!
Федор изумленно повернул голову.
Амалия Петровна изобразила на лице недоумение.
Катя вытаращила глаза и приказала себе не смеяться.
– Чего? – протянула она. – Кто вас ущипнул?
Ольга побагровела и ткнула пальцем в Амалию Петровну:
– Она!
– Да как вам не стыдно! – Амалия Петровна возмущенно топнула ногой и надула щеки. – Я актриса! Великая актриса! Моими фотографиями увешаны все стены этой чертовой галереи! Зачем, зачем мне щипать вашу тощую задницу?!
Все. Больше сдерживаться Катя не могла. Закинув голову назад, она захохотала так, что из глаз брызнули слезы. Пузырьки шампанского приятной колкой волной побежали по всему телу, распаляя, не давая возможности остановиться. Она увидела разъяренное лицо Ольги, затем прозвучал сдержанный голос Федора – он предлагал всем успокоиться, затем мелькнуло обиженное лицо Амалии Петровны, а потом резкая фраза «Я не собираюсь участвовать в этом балагане!», и спина Ольги замелькала в толпе…
Ушла? Сбежала? Так быстро?.. Так просто?..
Катя тут же перестала смеяться, поставила пустой бокал на круглый столик, качнулась и, почувствовав сильную руку на своем локте, резко подняла голову. Ее глаза встретились с глазами Федора.
«Вы пойдете за ней?» – мысленно спросила она его.
«Нет», – ответили болотные глаза.
– Ну это же надо! – в который раз фыркнула Амалия Петровна, скрещивая руки на пышной груди. – Как можно обвинять меня в таком безобразии… Ущипнула… Я ее ущипнула! Беспринципная особа!
– Значит так, девочки, – четко произнес Федор, перебивая возгласы актрисы, – я немедленно отвезу вас к себе домой, потому что лучшее, что вы можете сделать сейчас, – это лечь спать.
«…Он не стал ее догонять… не стал… – застучало в висках Кати. – Он выбрал меня… ну или Амалию Петровну…»
Мысль оборвалась, и смех вновь вылетел на свободу звонким ручейком.
* * *До кровати Катя добралась самостоятельно – два раза споткнулась, но это мелочи. Рухнув на покрывало, она заерзала, устраиваясь поудобнее, затем перевернулась на спину, отметила, что скорость кружения потолка за последнюю минуту заметно возросла, и произнесла нараспев:
– Воды… О, дайте мне воды.
Жажда пока не мучила, но о похмелье Катя решила побеспокоиться заранее, к тому же это был отличный повод еще раз увидеть Архипова. А увидеть его хотелось очень сильно. Стоило только закрыть глаза, как тут же из темноты появлялась его фигура, в ушах начинал звенеть его голос, а в груди ныло, точно она подцепила тяжелую простуду.
– Это все проклятый алкоголь, – оправдала свои чувства и желания Катя и, набрав в легкие побольше воздуха, крикнула так, что чуть не оглохла: – Воды!!!
Федор появился в комнате через минуту, молча поставив на тумбочку высокий стакан с холодной минералкой, сел на край кровати и посмотрел на Катю.
Она молчала.
Он молчал тоже.
– Как там Амалия Петровна? – наконец нарушила тишину Катя.
– Уже спит, – коротко ответил Федор и положил тяжелую широкую ладонь на ее руку.
– М-м-м… спасибо за воду, – протянула Катя, чувствуя легкий озноб. – Быстро же вы ее принесли…
– Я хотел, чтобы ты меня позвала, – хрипло ответил он, и на его лице появилась грустная улыбка.
В голове у Кати и так был бардак, а теперь цепочки мыслей, обрывки фраз и слова-одиночки перемешались, взметнулись вверх, будто их подхватил сильный ветер, и полетели вниз яркими осенними листьями. Что ответить?! Что ответить? Что ответить…
– Я немножко пьяна, – на всякий случай сказала Катя. Это, бесспорно, оправдает ее в любом случае… В каком случае?.. Она внутренне сжалась и закусила губу. Сейчас бы дотронуться до его колючей щеки, прижаться и ляпнуть какую-нибудь глупость, чтобы он засмеялся, и стало бы так легко и просто… или наоборот, сказать нечто важное, стоящее, то, что остановит время, изменит жизнь…
– Подвинься, – тихо произнес Федор, отпуская ее руку.
Катя подвинулась. Тук-тук, тук-тук, тук-тук – заволновалось сердце.
Он лег рядом на бок и опять улыбнулся. Погладил ее по голове, как маленького ребенка, скользнул ладонью по щеке и замер.
– Ну, спросите же меня… – попросила она, не сомневаясь, что ему не составит особого труда прочитать ее мысли.
– Ах да, чуть не забыл, – усмехнулся Федор, – я должен получить твое разрешение, иначе ты наябедничаешь Карлу. – Он взял ее за подбородок и заглянул в глаза. – Или, может, на этот раз обойдемся без разрешений?
– Обойдемся, – выдохнула Катя и тут же почувствовала прикосновение губ Федора к своим губам.
Он целовал ее долго и требовательно – подчеркивая свое право на нее и оставляя возможность выбора. Так ее не целовал никто и никогда…
Катя придвинулась ближе и ответила на поцелуй, обозначив тем самым свой выбор, но руки Федора, скользнув вниз к талии, остановились, не позволяя себе большего.
– Спи, – шепнул он ей в ухо, быстро встал с кровати и вышел из комнаты. Раздались его шаги по коридору, а потом все стихло.
Катя вздохнула, дотронулась пальцами до губ, вспоминая только что пережитые ощущения, и прошептала:
– Пить надо меньше… Ох уж мне это благородство…
* * *Федор зашел на кухню, плеснул в стакан холодной воды, сделал несколько торопливых глотков, взял со стола мобильный телефон и набрал номер. Когда в трубке раздался знакомый голос, он улыбнулся и, почувствовав в душе уже позабытое ощущение топкого счастья, сказал:
– Иди к черту, Карл, иди к черту!
Прервав этот звонок, он стал набирать другой номер. Номер Ольги.
Глава 31
«Мне страшно выходить из комнаты, вдруг он там… вдруг не ушел на работу?..
Хорошо, что голова трещит, как пионерский костер, а то бы я сошла с ума от собственных мыслей и переживаний.
Но с другой стороны, так хочется подойти к двери, открыть ее и… и шагнуть ему навстречу. Кажется, я становлюсь сентиментальной.
Трудно смотреть правде в глаза, но иначе уже не получится…
И что же мне делать? Верить ему или не верить? А главное – верить ли себе?..»
Катя закрыла дневник, положила его на кресло и подошла к зеркальной дверце шкафа.
– Н-да, – вздохнула она, качая головой. Глаза красные, лицо помятое… – Н-да, – повторила она, убирая за уши торчащие в разные стороны волосы. – Бабу-Ягу можно смело играть без грима.
Немного повздыхав, Катя все же выглянула в коридор – никого не видно, ничего не слышно. Осмелев, она выскользнула из комнаты и бодрым шагом добралась до кухни. Подкравшись к окну, немного отодвинула шторку и посмотрела на припаркованные около подъезда машины.
Иномарки Архипова на привычном месте не оказалось.
– Значит, уехал, – вздохнула Катя и поплелась к столу. Взяла с тарелки грушу, посмотрела на нее без всякого аппетита и отправила на прежнее место.
Это же хорошо, что его нет… так ведь? Никакой неловкости, никаких ненужных слов и глупого смущения. А с другой стороны…
