Андрей Загорцев - Матрос Специального Назначения
Еще два часа укладывались, снаряжались, ждали командира группы. Связисты прямо в расположении проверяли свои радиостанции и что-то черкали в своих блокнотах, пялились на карту и на макет, заучивая координаты. Мы с Зелёным накрутили из бумаги человечков и расставляли их по макету в различных направлениях, репетируя повороты на контрольных точках азимутов, тоже заучивая на память пятизначные группы цифр координат, стараясь представить как на местности будет выглядеть та самая контрольная точка с поворотом.
Снова появился и исчез командир группы, проверив подготовку. Да когда же мы, наконец, отсюда выйдем, ведь готовы уже!
Облачившись полностью в снаряжение, я побегал по кубрику, покувыркался по центральной палубе, и, плюнув на все, пошёл в баталерку к Федосу пить чай. Заварили банку, напились, заполнили чаем фляжки, потрепались о том о сём. Скучно… Где же командир? Наверняка Поповских нас специально выматывает. Оказывается, ждать чего-то — это тоже выполнение задачи, причем не самой легкой. Так прошло время до обеда. Пришёл старшина Аничков с двумя матросами, приволокшими в термосах обед. Термоса и лоток с хлебом подали за занавеску и даже старшина к нам не сунулся. Ну и порядки, изолировали нас, как желтушников, даже поесть приносят. Никто к нам не совался, ничем не тревожил, но и выпускать не выпускали.
После обеда в роту отзвонился Поповских и разрешил всей группе спать. Но спать в снаряжении и в боевом порядке. Пришлось снова одевать все на себя, выходить на центральную палубу и укладываться прямо на линолеум. Первые легли в головняке, я с Зеленым дальше, за нами все остальные — согласно своим местам в боевом порядке. Я лежал ближе всех к парашютной занавеске и, прикрыв глаза, тихонько вслушивался в наружную послеобеденную суету.
— Хорошо им, возле гальюна кубрик, а нам, помнишь, ведро приносили, — возмущались старшаки других групп.
«Ага, неплохо», — подумал я и тут же заснул.
Подняли нас ровно в час ночи. Поповских знаками приказал всем молчать и быстро пересчитал всех, проверил снаряжение и оружие. Попрыгали, подтянули ремни. Повинуясь указаниям каплейта, я откинул занавеску в сторону. Группа молча прокатилась мимо меня. Все — четырнадцать разведчиков вместе с командиром группы. Вместе со мной — пятнадцать. Вплотную к крыльцу казармы, с открытой створкой кузова, стоял КАМАЗ. Залезли в кузов, расселись по лавочкам. Невидимый нам водитель быстро закрыл кузов и тент. Темно. Не видно даже соседа, сидящего рядом. Поехали. Ехали по моим подсчетам где-то с полчаса, не больше. Короткая остановка, в кузов запрыгивает Поповских и приказывает всем включить радиостанции и приёмники. Снова трогаемся и через десять минут останавливаемся.
— Головной дозор! на двенадцать часов — вперед! дистанция с связующим звеном — десять метров! — раздается команда Поповских в наушнике.
Переваливаемся одновременно с Зеленым через борт и плюхаемся на землю. Неудобно-то как прыгать с нагруженным рюкзаком, да еще магазином пулемёта больно ударил колено.
Ну, всё! Быстрой трусцой побежал вперед по какому-то осыпающемуся склону. Сзади пыхтел Зелень и контролировал дистанцию со связующим звеном. Куда же нас завезли-то? На ближайшей остановке надо сориентироваться, ведь скоро придется брать азимут от пункта сбора после высадки на первую контрольную точку. Если ошибусь, придется нам топать лишку. По-моему мы спускаемся к морю. Точно, уже слышен шум прибоя. Ага! Вот оно — море! Еще метров сто вниз и мы уже пошлепаем по воде, если нас не остановят…
Где-то внизу у самой кромки воды ярко разгорелся красный огонек, освещая местность на несколько метров вокруг.
— «Ядро», я — «Глаз»! на двенадцать часов ровно работает наземный сигнальный патрон красного огня, — нажав тангенту станции, доложил я каплейту.
— Давай зеленый! С места, как прогорит, головной вперед — досмотреть место посадки на плавсредства! выйти на контакт с экипажем шлюпки!
— Принял, головной, — ответил я, достал из-под резинок «лифчика» сигнальный патрон и, присев, отколупал крышку, выдернул кольцо за шнурком и зажег патрон, выставив руку над головой. Призрачный зеленый свет осветил камни и кустики вокруг — и довольно широкую грунтовую дорогу в двух метрах от меня, ведущую прямо к морю. Пока патрон горел, я успел вытащить самодельный планшет с картой и, всмотревшись, начал лихорадочно размышлять.
«Так, от части только три дороги, меня заносило влево — значит поехали вправо! ехали со скоростью где-то пятьдесят, значит по этой дороге. Ага, вот точно, грунтовка возле моря — тоненький пунктир в сторону». Патрон догорел и мы, переместившись поближе к дороге, потихоньку спустились вниз.
— Эй, бля, ну вы там долго будете муздыхаться? — раздалось где-то совсем неподалеку.
— Брейк! влево уходи! шлюпка возле каких-то брёвен, — подсказал Зелёный, уже включивший ночник и зыркавший в него по сторонам.
Возле двух огромнейших полен носом на берег стояла наша моторная шлюпка, возле которой на корточках сидел шлюпочный матрос и, не торопясь, смолил сигарету, пряча её в кулаке.
— Степаныч! Степаныч, вставай! пришли Поповские, точно по времени! — постучал он кулаком в борт.
Высунулся сверхсрочник Степаныч, спрыгнул на берег и, разминаясь, посмотрел на светящийся циферблат часов.
— Давай, старший головняка, связывайся с командиром — время уже! — скомандовал он нам, и про себя добавил, — Интересно, после ночных занятий отгул дадут или как всегда — добавят к отпуску и обозначат флажками?
Я связался с командиром, подтвердил наличие контакта с экипажем. Мы с Зеленым залегли по разные стороны шлюпки и принялись страховать спускающуюся группу. Ровно через пять минут завелся шлюпочный мотор и мы пошли от берега……
Высаживались по «сухому» где-то уже около трех часов утра. Разбежались по берегу, прикрывая отходящее плавсредство. Выстроились в боевой порядок. Я к этому моменту уже прекрасно сориентировался, сверился со старыми азимутами и за две секунды оттарабанил каплейту наше местоположение пятизначными координатами по иксам и игрекам. Всё, пошли…
Идём уже больше трех часов. Не останавливаясь, прошли первую контрольную точку. Даже связисты сеанс не отрабатывали. Повернулись и пошли по другому азимуту. Тяжело, но терпимо. Не зря все таки Камень, Хромов и Синий измывались надо мной в учебке, заставляя таскать рюкзак со щебенкой. Только ногам в этих чертовых ботинках не очень комфортно — носки сбились, и наверное скоро начнут натирать. Блин, у меня же есть портянки в рюкзаке. Старые добрые «сапоговские» портянки. Если будет привал, надо будет намотать их вместо носков. А если вообще ботинки закинуть в рюкзак, намотать портянки и напялить джинсовые кеды, которые я тоже взял с собой. По высоте берцев — они такие же как наши «прогары». А зашнуровать их можно будет намного крепче, да и полегче ноге будет, Поповских к головному дозору не суется, руководит только по радиостанции, может и не заметит. Поменять удалось гораздо раньше. Группа остановилась, и, пока в «ядре» решались какие-то непонятные вопросы, я быстренько перемотался и переобулся, с усилием запихав ботинки в рюкзак.
Ногам стало намного легче: портянки плотно укутывали голеностоп, шнуровка кед их фиксировала, не давая расползаться. Зелёный смотрел на меня одновременно и с завистью, и с недоумением.
— Портянки-то нахрена? шёл бы в кедах да в носках, — пробормотал он, помогая взвалить на спину рюкзак.
— Ни хрена ты не шаришь, Зелень! это ж самый кайф в портянках, — пропыхтел я, подгоняя лямки.
Все снова встали и пошли. Осеннее солнце с утра еще не заработало в полную силу, а вот в десять часов уже начало греть. Я меланхолично отсчитывал пары шагов, бросая взгляды на стрелку компаса и на пластиковый планшет. До следующей точки еще пять километров. Думаю, дойдём часа через два.
***Нахрена же я, придурок, обрезал свои великолепные флотские семейники. Идиот! Ляжки с внутренней стороны и задницу так растерло, что каждое движение ног отдавалось мучительной жгучей болью. Нахрен я великолепные трусы превратил в плавки?! Вот теперь мучайся, скотина, с самодельным планшетом. А вот Федос и планшет на халяву отхватил, и трусы у него нормальные, идёт сейчас наверно в тыловом, птичек слушает да из нагрудного кармана маскхалата сухари таскает.
Ооооо бляяяяя…
Когда же привал?! сниму нахрен эти трусы, все равно под маскхалатом не видно. А когда придём в расположение, так голой жопой в тазик с водой сяду и буду сидеть. Нахрена мне эта романтика с такими переходами?! Идти могу, и не сильно-то и устал, но вот трусыыыыыыыы…
***А вот и привал. Группа мечется, сооружая дневку, и отдельно — навес для связиста с командиром группы. Поповских что-то шифрует в своем блокноте. Смирнов и Уткин выглядят на удивление бодро, растягивают свои «дипполи», присоединяют аккумуляторные пояса к станциям. Видно, что у парней все отлажено неоднократными тренировками. Мы с Зелёным лежим на «фишке» неподалеку, на опушке небольшого лиственного леса, и пытаемся наблюдать. Рот раздирает безудержная зевота. Спать охота так же, как и жрать. Так, надо выбрать время и скинуть с себя эти чёртовы «плавки». Как-то неудобно при Зеленом. Тот косится на меня и почесывает зад.
![Андрей Загорцев - Третья мировая. Трилогия[СИ]](/uploads/posts/books/110091/110091.jpg)
