Ляля Брынза - Пари
— Хватит! Мое чувство мести удовлетворено. Можешь пойти и помыть голову, а заодно прийти в себя.
Ах, вонючка, так значит это он мне так отомстил, и не более! Я на секунду рассвирепела, но затем взглянула на Андрея, и успокоилась.
Отомстил… Ну это он мог рассказывать кому другому. Если у меня дрожал голос, конечности и все остальное, ему тоже было не легче. И спрятать он это не мог (ну вы понимаете о чем я). Я усмехнулась, глядя как он пытается взять себя в руки.
— Андрюша, хороший мой. У меня ко всему прочему невероятная клаустрофобия. Я боюсь находиться одна в маленьких закрытых помещениях. Ты со мной не побудешь, пока я приведу себя в порядок?
Он вымученно рассмеялся.
— Какие кардинальные изменения. Вчера на мое серьезное предложение, ты обозвала меня кобелем и начисто мне отказала, а сегодня силой затаскиваешь меня с собой в ванную. Я начинаю думать, что ты сплошное противоречие.
— Не-е-а. Я тоже тайный самец-олимпиец. Когда на меня нападают, я обороняюсь, а когда от меня убегают — преследую, — покаялась я.
— Так, так — начинаю понимать стратегию. Значит я должен убегать, чтобы добиться цели.
— Ага. Примерно! Андрей, ты больше не злишься? — вспомнила я про бедную Марину с супругом.
— Нет. Постой, не уходи, — он поймал меня за локоть и усадил к себе на колени. — После недавней сцены глупо было сопротивляться, поэтому я удобненько устроилась и чтобы не показалось мало, обняла его за шею. Догадливый сеттер тут же воспользовался ситуацией, разложив руки на моих голых коленках, что было весьма приятно.
— Ну и что мы будем с тобой сейчас делать, мое милое чудовище?
— Мыть голову и прочие комплектующие. А что есть другие альтернативы?
— Да я не об этом, — он потихонечку потянул меня за рукав, так что обнажилось плечо и он смог потереться об него подбородком.
— Не знаю, — честно ответила я. — Не могу прийти к окончательному решению. Знаешь как говорится: и хочется, и колется и еще что то про маму.
— Ну то что хочется я понял, — он улыбнулся и, дотронувшись губами до моего уха, прошептал: — идем мыть голову?
— Сама справлюсь, сиди где сидишь. Не люблю когда у меня в волосах шебуршатся всякие чужие существа, — буркнула я, вставая.
Вот вы сейчас наверняка обвиняете меня в непоследовательности. Мол то упирается, а то сама пристает, а потом опять упирается. А между прочим это совсем нормальное поведение для влюбленной дуры. Вот и я будучи абсолютно влюбленной и абсолютно дурой металась из крайности в крайность. Мне то хотелось, плюнув на все, прижаться к нему всем телом и прожить одну, но зато КАКУЮ ночь, а то внутри все закипало и переполнялось желчью, которую надо было на него вылить, а иногда, возмущался здравый смысл и давил на чувства, шепча «главное — денежки, а все остальное приложится». То есть я сама себе напоминала камень на перепутье: прямо пойдешь — голову потеряешь… От головы здорово несло сивушными маслами.
Я все таки помыла эту голову, которую не стоило терять, и вернулась в комнату.
— Ну и в каком мы настроении сейчас? Нападательном или убегательном? — Андрей поймал меня в дверях и пристально вглядывался в меня синими глазищами.
— В здравоосмыслительном, — я показала ему фигу.
— Ну значит нам сегодня ничего не светит. Он отпустил руки и оставил меня в покое.
— Ни сегодня, ни завтра и никогда. — Гордая я гордо вскинула горделивую голову и переполняемая гордыней прошествовала к дивану, сплошная «Гордость и предубеждение». С такими лицами борцы за веру шли на костер.
— Нет и не надо. Можно подумать очень хочется. Мы, будучи беспринципными самовлюбленными Казановами, вообще не привыкли настаивать. Женщины сами пачками бросаются к нашим ногам, а мы расхаживаем по трупам, упиваясь собственной безнаказанностью, — он уселся на полу возле моих (вернее его) тапочек и продолжал разводить демагогию. — Поэтому, получив случайный, подчеркиваю — «случайный» отказ, я не огорчаюсь и с легкостью забыв об этом инциденте перехожу на другую более разумную и доступную кандидатуру, благо дело таковых достаточно. Я меняю любовниц с частотой один раз в полчаса и отмечаю на стене крестиками количество, проходящих через мои руки женщин…
Пока он нес всю эту чепуховину, у меня стали слипаться глаза и незаметно для себя я заснула. А что вы хотите после таких-то переживаний (учтите также количество выпитого)?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
(Кульминационная и поэтому гениальная. Кстати, на этот раз с подробным описанием, но не природы.)
Поутру я обнаружила себя все на том же диване.
— Утро доброе. Чистить зубы и завтракать, — у сеттеров было хорошее настроение и они улыбались во всю пасть.
— А почему никто не переместил мое уставшее тело на более удобное место? — я выкарабкалась из под плюшевого одеяла.
— Угу. Чтобы я надорвался и помер. Нет уж, Лариса, героизм не по моей части. Что другое — это я завсегда, а таскать на себе тушки, не ко мне.
— Ладно, ты великодушно прощен. Пойду в туалет исследовать себя на предмет изнасилования.
— Признаков агрессии не обнаружено, — законстатировав этот факт, я преспокойненько улеглась обратно.
— На работу ты не собираешься? — Андрей, завязывая галстук, подошел к дивану и наглым образом отобрал у меня одеяло и подушку.
— Ты что? Где это ты видел, чтобы секретарши, вступившие в половую связь с шефом ходили на работу? Я намерена поступать по законам жанра и собираюсь проваляться весь этот день на диване. Впрочем, если будет соответствующее настроение, может прошвырнусь по магазинам, дабы потратить деньги, выданные тобой «на булавки», — с этим я потянула одеяло обратно к себе.
— Значит поступаем точно по законам жанра? — переспросил он.
— Запросто, — подушка вернулась на место без особого сопротивления.
— Хм, будем тогда вести себя законным образом, — он бесцеремонно подвинул меня к стенке и лег рядом, — то есть шеф, вступивший в связь с секретаршей, обязан пожертвовать работой ради длительного и бурного секса, и провести рабочие часы в постели с любовницей.
— Ты чего? А как же прибыли компании? — я попыталась вскочить, но он удержал меня за плечи.
— Прибыли подождут. Все! Тихо! Власть переменилась. Не орать, не лягаться и не острить. Иначе привяжу к кровати и наплевать мне на все! Лучше отсидеть несколько лет, чем еще пять минут терпеть твои капризы.
Какой там капризничать, я и пискнуть-то не могла. Достаточно ему было прижать меня к себе и прикоснуться губами к моим глазам, как система самозащиты разблокировалась и сознание поплыло-полетело куда-то к чертовой бабушке. Пока я искала где же живет эта чертова бабушка, он каким то образом освободился от лишней одежды (похоже для него всякая одежда была лишней) и освободил от нее и меня. Я чувствовала его каждым кусочком кожи, каждой клеточкой. Его нежные губы на моих плечах, руках, груди. Его теплые пальцы, ласкающие мое тело. Его бедра под моими ладонями. Боже ты мой, со мной творилось что-то невероятное. В никуда испарилась язвительная и мерзопакостная Лариска, и на ее место водворилась сексуальная кошка с извращенным воображением. То, что я вытворяла, даже и описать стыдно. Слава богу, думала я, что помимо любовных романов иногда почитываю порнографическую литературку, похаживаю по Интернету, и не ударю в грязь лицом. В общем, я просто позабыла про все свои надуманные принципы и стремления к здоровым партнерским отношениям и отдалась на волю провидения. В тот момент провидение звали Андреем. По всем признакам, провидению тоже нравилось заниматься любовью, поскольку оно время от времени начинало часто-часто дышать и синие глаза затягивало сладкой поволокой. А я… Я таяла. Я стала одним большим сливочного куском мороженого под лампой накаливания. Я чувствовала, что где то у меня есть голова, тело, ноги, пальцы, но все это существует безотносительно от меня. Остался только он. Остались только его руки, только его губы. В общем, чего долго расписывать и распространяться на всем известную тему. Если кому-то требуется детальное описание, его можно найти в любом белообложечном шедевре, а мне почему то не хочется вдаваться в физиологические подробности и писать о том, как «его страстная горячая плоть слилась с источником ее наслаждения.» Уж больно забавно выглядят все эти метафорки, сравнения, преувеличения и прочие стилистические приемчики. А потом, неужели вы сами не можете додумать и дофантазировать, опираясь на собственный опыт?
Я нисколечко не удивилась и не воспротивилась, ощутив что наша опасная близость сама собой перешла в союз (чуть было не сказала сердец, вовсе и не сердец) и в конце концов почти одновременно мы задохнулись в бешеном и таком желанном вихре оргазма. (Ну как? Чем не штучка для книжки в мягком переплете?) Моментальное ощущение счастья, сменяющееся чистым покоем. Наивно, банально, глупо и знакомо, но именно так оно и было…
