Пэлем Вудхауз - Полный порядок, Дживз!
Дживз наводил лоск на мой цилиндр, и я совсем было собрался рассказать ему последние новости о Гусике, когда он меня опередил, сообщив, что мистер Финк-Ноттль прождал меня с полчаса и недавно ушёл.
— Когда я принёс вам одежду, сэр, мистер Финк-Ноттль находился в вашей комнате.
— Да ну, Дживз? Густик был здесь, что?
— Да, сэр. Вы с ним разминулись. Он уехал в школу вместе с мистером и миссис Траверс на их машине.
— Ты рассказал ему анекдот о двух ирландцах?
— Да, сэр. Он смеялся от души.
— Хорошо. Подсказал ему ещё что-нибудь?
— Я посоветовал мистеру Финк-Ноттлю, сэр, упомянуть, обращаясь к молодым джентльменам, что ученье — свет, а неученье — тьма. Покойиый лорд Бранкастер очень любил вручать школьникам призы и всегда вставлял эту фразу в свою речь.
— Ну, и что Гусик?
— Он смеялся от души, сэр.
— Тебе, должно быть, это показалось странным? Я имею в виду, столь неуёмное веселье.
— Да, сэр.
— Ты, конечно, не понял, с чего вдруг его пораженческое настроение испарилось как дым?
— Нет, сэр.
— Сейчас объясню. С тех пор как ты в последний раз его видел, Гусик пустился в загул. Он в стельку пьян.
— Вот как, сэр?
— На все сто. Призы и Медлин Бассет его доконали. Бедняга не выдержал и сорвался. Он пробрался в столовую, втихаря залез в бар и присосался к бутылке виски, как дитя к материнской груди. Не мог от неё оторваться, пока не заправился под завязку. Нам ещё крупно повезло, что он не добрался до апельсинового сока. Как думаешь, Дживз?
— Безусловно, сэр.
Я бросил взгляд на кружку. Фотография дяди Тома упала на каминную решётку, и кружка стояла на виду, так что Гусик не мог её не заметить. К счастью, она была пуста.
— Простите мена за вольность, сэр, но должен сказать, вы поступили крайне благоразумно, избавившись от апельсинового сока.
Я уставился на него во все глаза.
— Что?! Разве не ты его вылил?
— Нет, сэр.
— Дживз, выражайся яснее. Ты имеешь в виду, что не выливал апельсиновый сок?
— Нет, сэр. Когда я вошёл в комнату и увидел пустую кружку, я предположил, это сделали вы, сэр.
Мы одновременно посмотрели друг на друга. С одной и той же думой в двух умах.
— Боюсь, сэр:
— И я боюсь, Дживз.
— Не остается почти никаких сомнений:
— Вообще никаких сомнений. Взвесь факты, Дживз. Кружка стояла на каминной полке, словно выставленная на всеобщее обозрение. Гусик всё время жаловался, что его мучает жажда, и смеялся от души. Мне кажется, мы смело можем утверждать, что содержимое кружки последовало за виски в пылающие недра Гусика Финк-Ноттля. Неприятная история, Дживз.
— Крайне неприятная, сэр.
— Давай не будем горячиться. Разберёмся, что к чему. Ты влил в сок что-то около стопки?
— Полную стопку, сэр.
— И я добавил не меньше, а может, больше.
— Да, сэр.
— И что мы имеем? Через десять минут Гусик Финк-Ноттль начнёт вручать призы в классической средней школе Маркет-Снодсбери и произнесёт речь перед наиболее уважаемыми и достойными членами общества в графстве.
— Да, сэр.
— Мне кажется, Дживз, нам не следует опаздывать на церемонию. Зрелище обещает быть, мягко говоря, захватывающим.
— Да, сэр.
— Как считаешь, мы соберём богатый урожай?
— Мне трудно высказать какое-либо предположение, сэр.
— Хочешь сказать, воображение тебя подвело?
— Да, сэр.
Я обратился к своему воображению. Дживз, как всегда, был прав. Меня оно тоже подвело.
ГЛАВА 17
— И всё же, Дживз, — заметил я, задумчиво перебирая рулевое колесо, — нет худа без добра.
Со времени нашего последнего разговора прошло минут двадцать, и сейчас, усадив сметливого малого в свой двухместный автомобиль, я ехал в живописный городок с названием Маркет-Снодсбери. С тех пор как мы с Дживзом расстались (он отправился в своё логово, а я остался в комнате, чтобы завершить туалет), я окончательно разобрался в сложившейся ситуации.
Теперь я поторопился сообщить результат моего умственного труда Дживзу.
— Как бы ни сгущались над нами тучи, Дживз, как бы ни трепала нас судьба, зоркий глаз всегда отыщет каплю мёда в бочке дёгтя. Само собой, я не вижу ничего хорошего в том, что через десять минут Гусик, отравленный алкоголем, начнет раздавать призы направо и налево, но нельзя забывать, что, как говорится, каждая палка о двух концах.
— Вы подразумеваете, сэр:
— Вот именно, Дживз. Я подразумеваю, что акции Гусика, как жениха, подпрыгнули до небес. Сейчас он находится в той редкой форме, когда сделать предложение легче, чем фигу показать. Не удивлюсь, если он воспользуется пещерными методами. Ты когда-нибудь видел в кино Джеймса Кагни?
— Да, сэр.
— Ну, вот.
Я услышал, как он слегка кашлянул, и искоса на него посмотрел. Как вы понимаете, я изучил Дживза вдоль и поперёк и знал, что когда он так кашляет, то собирается сообщить своему молодому господину нечто важное.
— Разве вы не слышали, сэр?
— А?
— Разве вы не осведомлены, сэр, что свадьба мистера Финк-Ноттля с мисс Медлин Бассет состоится в недалёком будущем?
— Что?!
— Да, сэр.
— Когда же они успели?
— О помолвке было объявлено вскоре после того, сэр, как мистер Финк-Ноттль покинул вашу комнату.
— Ах! В послеапельсиновосоковой эре?
— Да, сэр.
— Послушай, а ты уверен? Откуда ты знаешь?
— Я получил информацию из собственных уст мистера Финк-Ноттля, сэр. Рассказ его был несколько сбивчивым, но мне не составило труда уловить основной смысл. Сначала мистер Финк-Ноттль сообщил мне, что мир прекрасен, затем от души засмеялся и только потом объявил, что с сегодняшнего дня он обручён официально.
— И никаких подробностей?
— Нет, сэр.
— Ну, нам не трудно представить, как это было.
— Нет, сэр.
— Я имею в виду, воображение не может нас подвести.
— Совершенно справедливо, сэр.
И воображение меня не подвело. Я видел знаменательное событие внутренним взором, как если бы оно произошло на моих глазах. Смешайте коктейль из спиртных напитков в человеке, который никогда не пил, и он превратится в мощную разрушительную силу. Он не будет стоять на месте, не зная, куда девать руки, и запинаясь на каждом слове. Он будет действовать. Я не сомневался, что Гусик схватил Бассет в охапку и сжал в объятиях, как пьяница хватает спрятанную от него бутылку и прижимает к своей груди. А на романтичных девиц подобные выходки всегда производили неизгладимое впечатление.
— Так, так, Дживз.
— Да, сэр.
— Прекрасные новости.
— Да, сэр.
— Надеюсь, теперь ты понял, как я был прав?
— Да, сэр.
— Увидев, с каким блеском я провёл дело, твои глаза должны были открыться.
— Да, сэр.
— Я действовал прямо и просто, и вот результат. Мой метод безупречен, Дживз.
— Да, сэр.
— Сложные, вычурные методы не доведут до добра.
— Нет, сэр.
— Вот так-то, Дживз.
Мы остановились у главного входа в здание средней классической школы Маркет-Снодсбери. Настроение у меня было приподнятое. Само собой, проблема Анжелы-Тяпы всё ещё оставалась неразрешённой, а о пятистах фунтах для тёти Делии пока что и мечтать не приходилось, но по крайней мере мои мучения с Гусиком закончились, а это радовало.
Насколько я знал, классическая средняя школа Маркет-Снодсбери была построена в 1416 году, и, как часто бывает с древними зданиями, дух веков всё ещё витал в её коридорах, классах и зале, где должна была сегодня состояться церемония вручения призов. День стоял необычайно жаркий, и хотя кто-то догадался открыть окна настежь, на тяжёлую, пропитанную традициями атмосферу это никак не повлияло.
В этом зале на протяжении питиста лет юнцы Маркет-Снодсбери поглощали свои ленчи, и стены, казалось, впитали в себя разнообразные запахи. Удушливый воздух был напоён воспоминаниями о старой Англии и вкусных мясных супах с морковью.
Тётя Делия, сидевшая рядом с лучшими из лучших во втором ряду, увидала, как я вошёл, и помахала рукой, приглашая к ней присоединиться, но я ещё не окончательно сошёл с ума. Втиснувшись в задние ряды публики, которой не досталось сидячих мест, я прислонился к какому-то типу, судя по исходившему от него аромату, мельнику. В подобных случаях самое главное — занять стратегически важную позицию рядом с выходом.
Зал был разукрашен разноцветными флагами и весёленькими плакатами; повсюду, куда не кинь глаз, сидели мальчики, их родители и ещё бог весть кто; первые — в строгой форме с воротничками, вторые — либо в разнообразных шёлковых туалетах, если речь шла о женщинах, либо в туго обтягивающих фраках, если, соответственно, речь шла о мужчинах. Ожидать пришлось недолго, почти сразу же после того, как я вошёл, раздались редкие (Дживз позднее назвал их спорадическими) аплодисменты, и я увидел, как бородач в рясе вывел Гусика под локоток и подвёл к стоявшему посередине сцены креслу.
